"Ощущение изыска как навязчивая сексуальность"

Проба превосходящего исходное определяет полноценность личности в том случае, если исходное остаётся в рамках самого себя, а превосходящее становится исходным.

"Гламур как высшая степень сексуального разума"

Естественность, как ориентация на некую норму, в итоге обнаруживаемую в коровнике как чистое естество, что демонстрировал ещё Франциск Ассизский римскому понтифику, валяясь в навозе, не может быть такой ориентировкой, являясь ложным путём к любви, красоте и человечности.

Естество, как часть мира где живёт существо человеческое, не есть мир людей, но есть мир зверя, пытающегося проповедями различной формы не дать человеческой личности подняться до уровня богов, не дать с единственной целью - самому занять это место.

Красота это высшая степень разума, поскольку животному миру эстетизм недоступен. Поэтому все прикладные научные дисциплины в конечном итоге опосредованно работают на эстетику неестественности, то есть на красоту человека разумного, которая заключается в животной функциональности тела, звериного генетического инстинкта, чистого духовного сострадания и высокой степени интеллекта, образуя этой пропорциональной смесью человечность высокой божественной пробы.

"Политическая элита как неполноценность породы"

Стремление качественного выделения в силу социальных манипуляций, но не природных генетических данных, есть единственная возможность природной неполноценности испытывать состояние полноценности, выраженное гормоном счастья. Что имеет наркотическую зависимость с самыми негативными последствиями для личности и всего социума, так как загнанная в угол политическая мышь не становится тигром, но становится иудой.

"Ощущение полноценности неестественного секса"

Понимая, что разумная чувственность испытывает ощущения основанные на смеси физики тела и воображении, где для женщины всегда первично второе, можно определить, что сексуальная связь как искусство имеет право существования той же степени, что театральная жизнь относительно жизни бытовой.

"Архитектура чувственности генетического секса"

Сила, несущая эго по волнам представления окружающего мира, являет собой наконечник стрелы, выпущенной из прошлого с целью завоевания этого мира максимальной степенью своего представительства.

В чём нет ничего плохого, поскольку это вполне нормально - представлять свою семью и расширять поле для её возможностей, что делали и делают во все времена конкистадоры завоеватели жизненного пространства.

Женственность, как возможность силы слабости, проистекающей из природного дара и магии естественного ума, наиболее возможное качество для транспортирования и адаптации своего клана из прошлого в настоящее путём сексуальных связей, а также их последовательных воплощений.

Поэтому сексуальная чувственность это способность выявления возможностей для скрытых генетических способностей клана, ожидающего от своего представителя выбора, оправдывающего это представительство.

Что женщины высокой чувственности и качественной породы осознают не на уровне разума, что было бы противоестественно, а на уровне инстинкта, который невозможно ввести в заблуждение никакими материальными благами.

В этом кроется смысл и тайна рождения и смерти, любви и ненависти, где любовь и ненависть это кольцо Мёбиуса, прокручиваемое лентой жизни, где стоп-кадр являет собственно рождение и собственно смерть и где ненастоящий мужчина это трагедия, когда клан получает не своё истинное продолжение, а "побрякушки" бытового плана и фальшивый дубль .

"Внесистемная зависимость от сексуальности бога"

Сам смысл уточнения окружающего мира существованием бога не исключает нормальной мыслительной функции, так как именно мыслящая личность осознаёт первичность внесистемного фетиширования и вторичность системного сексуального напряжения и разрешения как обязанности.

Системная сексуальность это случка мужчины и женщины в  традиционных условиях с традиционной целью - ощутить себя живыми и участвующими в деле.

Это дело может трактоваться как угодно - от зачатия ребёнка и супружеского долга, до снятия стресса, получения удовольствия и косметической манипуляции.

Смысл в том, что системность никогда не даёт вторично то, что как пробу даёт первично. То есть, все впечатления идут по ниспадающей глиссаде, что ни для кого не секрет, но для большинства табуированная тема или вообще тайна подсознания.

И вот тут-то и появляется Бог.

Но не тот, который прорисован в библейских сказаниях на основании измученных воздержанием пророков, а тот, который действительно действует не декларациями, а состояниями.

Этот Бог - Тело.

Не думается, что это тайна для понтифика, патриарха, раввина, брахмана или муфтия.

Поэтому прямая зависимость от Бога, независимо от системы, где находится личность в очередной пространственно-временной промежуток времени, это и есть действительная мотивированная религия, которая, в отличие от религии официальной, тщательно камуфлирована, апокрифирована, трансцендирована и этапирована эпатажем мимикрии условных обрядов в столь далёкий уголок сознания обыкновенного человека, что большинство относится к предполагаемому как аксиоматическому до такой степени серьёзно, до какой можно довести лишь осла, принуждая его ежедневно запрыгивать в игольное ушко.

В контексте вышесказанного следует понимать сексуальность как истинную божественность, а традиционную божественность как  пассажность заговора, загоняющую ослов в ту нишу, куда никакая естественность просто не пойдёт в силу неестественности и непристойности предложения.

"Сакральная зависимость духовности от сексуальности"

Не подлежит никакому сомнению, что исток мотивации практических действий тела, направленных на условные ценности безусловной рефлексией, лежит в поле совокупности физиологии с метафизикой духа.

Что подразумевает коллизии тестостерона и эстрогена как причину возникновения самой идеи бога, потому что духовность проистекает из движения навстречу этих двух гендерных зародышей субатомного совокупления, в результате чего и существует сама духовность как мотивация человечности.

Понимая, что родители бога это эстроген и тестостерон, можно выявить и основные качественные признаки его самого, которые определены перманентной бисексуальностью, определяющей божественное как единое, исходящее их разделённого не божественного.