— В чем дело, Клэр? — спросил он удивленно, — что с тобой происходит? Ты с утра сама не своя. Так не хочешь уезжать?

— Глупости. Почему ты так решил?

— Но у тебя могли быть собственные предпочтения, дорогая, — предположил барон.

— Не можем же мы вечно там оставаться.

— А это зависит…, - отец сделал паузу.

Клэр слишком резко обернулась к нему:

— От чего?

— От разных причин, — дипломатично закончил он.

— Ну, если только твой друг намерен подарить тебе этот дом…, - съязвила Клэр.

Барон хмыкнул.

— Вы поссорились?

— Как я могу ссориться с господином герцогом? Я прекрасно помню о нашей разнице в положениях.

— Брось, Клэр. Ты прекрасно знаешь, что красивой девушке многое прощается.

— В таком случае, мы тем более не могли с ним поссориться.

— Тогда почему ты на него вообще не смотрела?

— А почему я должна на него смотреть? — отрезала Клэр.

Барон покачал головой и промолчал.

Дом, который временно снял барон де Каванте, Клэр не понравился. К тому же, по сравнению с тем домом, где она жила совсем недавно, казался слишком убогим и маленьким. Но внутри было чисто, аккуратно и очень уютно, что несколько примирило девушку со всем остальным. И предоставленная комната тоже оказалась выше всяческих похвал. Обойдя ее кругом, Клэр признала, что здесь вполне можно жить, а о «том» доме не нужно вспоминать вовсе. Никогда.

В последующие два дня девушка успела изучить расположение комнат, а также вдоволь налюбовалась на окрестности, которые успела обойти три раза. Барон иногда отлучался по своим делам, но отсутствовал недолго, заверяя дочь, что долго скучать ей тут не придется. Как выяснилось позднее, он был совершенно прав, уж на что, а на скуку Клэр впоследствии пожаловаться не могла.

Третий день их пребывания на новом месте близился к концу. За окном уже розовел закат, сгущались сумерки, навевая умиротворяющее настроение. Барон находился у себя в кабинете, просматривая какие-то бумаги, Клэр сидела в своей комнате. Франсин три часа назад отпросилась у госпожи на прогулку. Госпожа подумала, что уж слишком часто в последнее время Франсин начала прогуливаться, но вслух ничего не сказала. Теперь Франсин должна была вот-вот вернуться, так что Клэр изредка посматривала в окно, дожидаясь этого момента. Заняться ей было совершенно нечем.

Сперва Клэр сидела в своей комнате, но потом решила пройтись по дому и немного размяться. Некоторое время она бродила по второму этажу, от нечего делать, заглядывая все комнаты. Не миновала и папиного кабинета, но тот был слишком занят и лишь что-то недовольно пробурчал, веля ей не мешать.

Клэр пожала плечами и спустилась вниз.

Она заглянула в гостиную, но там было слишком темно, свечи были потушены. Девушка прошлась по комнате, потом хмыкнула и потянула за ручку двери, чтобы выйти в коридор. Но тут наконец что-то произошло.

Входная дверь скрипнула и отворилась. В прихожую вошла Франсин, осмотревшись по сторонам. Лицо у нее раскраснелось и было необыкновенно довольным. Она даже что-то напевала себе под нос. Прикрыв дверь, девушка направилась к себе, улыбаясь своим мыслям. Клэр все это видела и хотела сперва выйти, чтобы поинтересоваться, что именно так ее обрадовало, но потом передумала. Чему так рада Франсин, было понятно без лишних слов. Хотела бы и она так радоваться, но увы, не судьба. Клэр уже забыла, когда она была весела и довольна. Она уже позабыла, как следует улыбаться. Состояние равнодушия и апатии начали казаться ей приятными, поскольку хотя бы ненадолго избавляли ее от тяжелых мыслей, от которых ей хотелось рыдать, не переставая.

Посмотрев, как удаляется служанка, Клэр вздохнула и собралась, было, отправиться наверх в свою комнату, но тут входная дверь скрипнула в другой раз. Девушка повернула голову на звук и остолбенела.

В прихожую входил граф де Ренье. Он аккуратно закрыл за собой дверь и повернулся к ней спиной. Клэр наблюдала за его действиями, не в силах пошевелиться и что-либо сказать. Она только пару раз моргнула, пораженная столь исключительной наглостью.

— Мадемуазель де Каванте, мое почтение, — произнес граф, сделав пару шагов вперед, — давненько мы с вами не виделись, вы не считаете?

Клэр молчала и граф продолжал:

— Ну конечно, не считаете. В вашем отношении ко мне я лишен каких бы то ни было иллюзий. Мне с самого начала было это известно. Но я полагал, что вы не лишены элементарной порядочности и знакомы, с понятиями "долг" и "честь". Что ж, время показало, как я заблуждался.

Клэр широко раскрыла глаза от изумления.

— По-прежнему молчите, мадемуазель? — осведомился граф с некоторой долей насмешки, — вас что-то удивляет? А, должно быть, мой приход. В таком случае, позвольте просветить вас я этом вопросе. Найти вас было проще пареной репы. Я всего лишь проследил за вашей горничной. Я давненько за ней наблюдаю и установил, что она бегает на свидания с лекарем господина Ренуара, с которым вы, я полагаю, знакомы.

— Вы следили за Франсин? — наконец отмерла Клэр, — что ж, тогда я не понимаю, как вы можете судить о том, знакомы ли мне такие понятия как честь и долг, когда сами не имеете о них ни малейшего представления.

— Я уже говорил вам, мадемуазель, что только хочу получить то, что полагается мне по праву.

— По какому праву? — спросила девушка, крылья ее точеного носа раздувались от сдерживаемой ярости.

— Вы дали мне слово выйти за меня замуж и не сдержали его. Вы сумели от него отвертеться, придумав какие-то вздорные предлоги. Но вашего обещания они не умаляют.

— Вы — подлый, безнравственный человек, — заявила она, — сдерживать слово, данное такому, как вы — уже преступление.

— И тем не менее, вы его сдержите, — граф был на удивление спокоен.

Он прошел вперед, действуя так, словно был у себя дома и Клэр была его гостьей.

— Ну уж нет, — Клэр мотнула головой — этого не будет.

— Я хотел поступить с вами, как полагается, мадемуазель. Я проявлял редкое терпение, такт и деликатность, но вы этого не оценили. Видимо, на вас действует только проявление грубой силы. Что ж, вы это получите. Теперь я буду делать лишь то, что считаю нужным, невзирая на ваше желание или нежелание.

— Да как вы смеете! — не выдержала девушка, — как вы смеете являться в чужой дом без приглашения и при этом еще ставить мне какие-то условия! Вы немедленно уберетесь отсюда!

Граф усмехнулся, не трогаясь с места и всем своим видом давая понять, кто хозяин положения.

— Все это вы можете говорить вашим робким поклонникам, мадемуазель, которые внимают каждому вашему слову и выполняют все ваши прихоти. На меня это не действует. Пора бы вам это понять. Сейчас вы отправитесь со мной.

— Ха-ха, — вырвалось у ошеломленной Клэр, — вы с ума сошли! В каком бредовом сне вам привиделось, что я отправлюсь с вами по собственной воле?

— А разве я сказал, что вы отправитесь со мной по собственной воле? — слегка удивился граф, — нет, вы отправитесь потому, что этого хочу я и для этого я применю силу, если потребуется.

— Вы просто редкостный наглец!

— И тем не менее, вы будете делать то, что я вам скажу. Время уступок закончилось.

И с этими словами граф направился к девушке, которая на секунду застыла, пораженная его поведением, но очень быстро пришла в себя. Она увернулась от протянутых в ее сторону рук и бросилась наверх, придерживая платье рукой. Клэр понимала, что граф не шутит. Впрочем, у нее и не возникало таких мыслей. Граф никогда не шутил с ней. И после того, что он уже сделал, было бы глупо думать, что его остановят ее возмущение, гнев и повеление убираться вон. На ее слова он просто не обращал внимания.

Взлетев по лестнице со скоростью пули, выпущенной из ружья, Клэр налетела на барона, который как раз выходил из-за поворота. Он едва успел ее поймать.

— Что случилось, детка? — спросил он удивленно, — куда ты так мчишься?

— Папочка! — воскликнула Клэр и облегченно вздохнула, — слава Богу!