– Никакой я не труженик! – выкрикнул Брюс. – Как я мог приехать к тебе, если ничего не знал? Как мог тебя спасти, если ты даже не попросил меня о помощи? Почему ты никого не прислал ко мне? Почему не писал? Тебе не позволяли вести переписку?

– Черт побери! – взорвался Найджел. – Я писал тебе каждый день! Они брали у меня письма и клялись, что непременно перешлют их тебе. Они обещали…

Брюс снова обернулся к нему, и братья уставились друг на друга.

– Кто это «они»? – спросил Брюс.

– Мои друзья, – ответил Найджел.

– Друзья, – тихо повторил Брюс. – Ни одно из твоих писем не дошло до меня.

«Я до сих пор наивен как младенец», – подумал Найджел. Эта мысль ни разу не приходила ему в голову. Да, они были его друзьями. Но ведь Брюс – его брат, его второе "я".

– Так ты писал мне? – сдавленно прошептал Брюс. Найджел рассмеялся:

– Ну и что, если так? Ты ведь был всего лишь мальчишкой, таким же, как и я. Чем бы тебе удалось мне помочь?

– Ты был виновен? – продолжал допрашивать Брюс. – Твоя жена говорит, что нет.

– Клянусь Иовом, неужели она так сказала? – «Кассандра готова солгать, чтобы выказать солидарность с мужем», – подумал Найджел. – Сейчас это не имеет значения. Улик было более чем достаточно. Мне вынесли приговор и привели его в исполнение.

– Нет, это важно! – нетерпеливо возразил Брюс. Найджел взглянул на него, вскинув брови:

– Ну хорошо, раз это так важно для тебя, отвечу. Я был виноват только в излишней горячности, свойственной всем молодым людям. Моим друзьям, таким же несмышленым глупцам, как и я, я предпочел компанию джентльменов постарше, среди которых чувствовал себя сорвиголовой и лихим малым. Только потом я понял, что ходил по краю бездны. Они сыграли со мной дьявольскую шутку. Наверное, и до сих пор посмеиваются, вспоминая эту историю. Но Уортинг уже отсмеялся.

– Так ты был невиновен? – Брюс в ужасе уставился на него. – Но как такое возможно? Найджел пожал плечами:

– Возможно, полагаю. Все было заранее подстроено. И продумано гораздо тщательнее, чем я предполагал. Им удалась эта шутка.

– Но кто это сделал? – воскликнул Брюс. – Уортинг? Зачем ему это понадобилось? Найджел тряхнул головой:

– Я был зеленым юнцом. Наверное, им доставляло злобное удовольствие издеваться над неопытными мальчишками. Вполне вероятно, что я далеко не единственная жертва их дьявольской игры. Кто знает? Скажу одно: я выжил и поклялся отомстить. Конечно, они рассчитывали, что каторга сведет меня в могилу. Слабые там не выдерживают, да и сильные в большинстве своем тоже. Хотелось бы мне увидеть, как выглядел Уортинг, узнав, что я вернулся. Я много бы дал за это.

– Зачем ты продал мамины украшения?

– Мамины украшения? – Найджел нахмурился.

– И почему ты решил продать Данбер?

– Что?.. – Найджел растерянно взглянул на брата.

– О Господи! – выдохнул Брюс. – Теперь я понимаю: все это было частью их дьявольского плана. Ты ничего этого не делал, правда? А мисс Хикмор и твой ребенок? Вряд ли она была беременна.

– Кто такая мисс Хикмор, черт побери? – спросил Найджел.

– Да ее и на свете-то не существует – теперь я более чем уверен в этом, – продолжал Брюс, прикрыв глаза рукой. – Найдж, покажи мне рубцы на твоей спине.

– Она тебе и об этом рассказала? – усмехнулся Найджел. – Забудь. Да, мне исполосовали всю спину, но что из того?

– Найдж! – Брюс подошел к брату. – Покажи мне их. Покажи немедленно. – Глаза его блестели от слез.

– Оставим это. Мы с тобой были наивными барашками, Брюс. Давай пожмем друг другу руки и забудем об этой истории.

– Покажи. Я требую! – Брюс остановился перед ним. Найджел сразу признал и голос, и взор, хоть и затуманенный слезами. Он медленно поднялся с кресла, снял кафтан, камзол, шейный платок, сорочку и повернулся спиной. Последовало долгое молчание, потом Брюс коснулся рубцов на спине и громко всхлипнул.

– А тем временем, – срывающимся голосом промолвил он, – я лишил тебя всего и женился на Шарлотте. У нас рождались дети, мы смеялись, танцевали и веселились. А когда ты вернулся и приехал в школу навестить Барбару, я увез ее и просил передать тебе, что мы не хотим тебя видеть.

– Ты сделал то, что сделал бы и я на твоем месте. – Найджел надел сорочку.

– Нет, – уверенно возразил Брюс. – Нет, Найдж. Я всегда гордился тем, что поступал, повинуясь холодному рассудку. А ты слушал прежде всего свое сердце. Ты никогда не отвернулся бы от меня, что бы я ни натворил.

– И однако же, Брюс, не далее как полчаса назад я приказал тебе убираться из Кедлстона.

– Если бы твоя жена не убедила нас поговорить друг с другом…

– Но ведь она убедила нас! – Найджел протянул руку и твердо взглянул в лицо своему брату-близнецу. – Я не умер, но часть меня была мертва целых девять лет. Ты вернешь ее к жизни, брат?

Брюс не подал ему руки. Вместо этого братья крепко обнялись.

– Шарлотта уговорила меня поехать, а не отвечать письменно, – наконец сказал Брюс, когда они разомкнули объятия. – Я должен был повидать твою жену и предложить ей помощь. Но Шарлотта считала, что мне следует встретиться и поговорить также с тобой. Что бы ты ни сделал, сказала она, без тебя мне будет трудно. Я бы наверняка постарался избежать этой встречи, но в таком случае моя супруга рассердилась бы на меня.

– Мне бы хотелось познакомиться с ней и увидеть твоих детей. И обнять наконец Барбару.

– Ты всех их скоро увидишь! – Брюс, воодушевившись, снова излучал жизнерадостность и дружелюбие. – Приезжай в Данбер вместе с леди Роксли, то есть с леди Уортинг, Найдж, если ей можно путешествовать. Если нет, я привезу всех к вам в Кедлстон. Мы…

– Ты забыл, что завтра я покидаю Кедлстон и мою супругу.

Брат уставился на него в изумлении:

– Нет, только не сейчас!..

– Я снова обрел брата, – продолжал Найджел. – Понял, что ты никогда не предавал меня. А ты узнал, что я ничем не опозорил нашу семью. Но это ничего не меняет в наших отношениях с Кассандрой.

– Опомнись, Найдж! Она твоя жена и ждет ребенка! Кассандра очаровательна, прелестна, но.., дочь Уортинга. В этом все дело? Неужели, глядя на нее, ты каждый раз вспоминаешь Уортинга и сердце твое переполняется ненавистью?

– Мне наскучил Кедлстон, и жена мне тоже наскучила, – небрежно бросил Найджел. – Я уезжаю. Брат пристально посмотрел ему в лицо.

– У тебя все тот же взгляд, – заметил он. – Сколько раз я пытался подражать тебе, но все говорили мне, чтобы я перестал щуриться. Открой глаза и повтори, что она тебе надоела.

– Черт побери, Брюс, – высокомерно обронил Найджел, – ты уже снова готов назвать меня лжецом?

– Почему ты уезжаешь?

– Я уже сказал тебе…

– Нет, – перебил его брат. – Почему ты уезжаешь? Отвечай!

Найджел тяжело вздохнул:

– Я отнял у нее все. Все, Брюс, даже тело. Как ей, должно быть, гадко сознавать, что она носит в себе моего ребенка. Кассандра – дочь Уортинга и любила его. Она не может поверить, что ее отец способен на такое зло. Следовательно, злодеем надо считать меня. Я не могу дать жене развод и освободить ее от нежеланного бремени. Но изо всех сил постараюсь вернуть все, чего я лишил ее.

– А она сказала мне, что ты невиновен, – обронил Брюс.

– Кассандра старалась выглядеть преданной женой в глазах гостя, – отмахнулся Найджел.

– Я твой брат, – возразил Брюс. – Она говорила с твоим двойником. А вдруг твоя жена не хочет, чтобы ты уезжал, Найдж? Что, если ее характер сильнее, чем у тебя или у меня? Что, если она любит тебя, несмотря ни на что? Что, если хочет, чтобы у ребенка был отец? Или просто хочет, чтобы ты был рядом? Ты спрашивал у нее об этом? Ты дал жене право выбирать?

– Я не предоставил Кассандре выбора, когда взял ее в жены. И устроил так, что она влюбилась в человека, каким я притворялся. Она была такой юной и доверчивой… Я должен исправить зло, которое ей причинил.

– И снова наказать себя самого, – подытожил Брюс. – Но вдруг Кассандра хочет, чтобы ты предоставил ей этот выбор, Найдж?