— Да что много говорить, — заключил начальник отдела, — сами сейчас увидите… Спиридон Яковлевич, — повысил он голос, — поднимайтесь, вас ждут великие дела! Как самочувствие ваше?

Пробное тело повернулось набок, село на носилках, свесив тощие ноги, повернуло голову к говорившему. Нет, это было не просто тело — человек с осмысленным (и даже не таким меланхолическим, как прежде) лицом и точными движениями.

— Спасибо, ничего. — Он потрогал себя под левой грудью, где уже затянулась, покрылась розовой кожей смертельная рана, поморщился. — Вот только здесь здорово мозжит. Что — опять?., (Звездарик вздохнул, опять, мол.). За это доплачивать надо.

— А как же, Спиридон Яковлевич, согласно прейскуранту, — с готовностью отозвался начальник отдела. — Не обидим! Вот, друзья мои, прошу любить и жаловать: Спиридон Яковлевич Математикопуло, наш лучший донор.

Тот сконфузился, встал, зашел за носилки:

— Что же вы меня таким представляете, неловко, право. Я сейчас облачусь, Эй, Лавруха, одежду!

Служитель подал пакет с одеждой, ухмыльнулся:

— С тэбя причитается, Спиря. Опять прямо в сэрдце, даже рэбра не задел. Цэни!

— Ладно, получишь, живодер, бакшишник! — пообещал тот, надевая мятые черные брюки.

Комиссар Мегре повернулся к Семену Семеновичу:

— Так ведь вот она, идея-то!..

Но объяснить ничего не успел. В отсек, где одевался “донор”, ворвалась Людмила Сергеевна Майская — запыхавшаяся, раскрасневшая, счастливая от принятого решения.

— Ох… жив, цел! — кинулась к Спире, обняла, приникла. — Мой, все равно мой! Какой ни есть… Прости меня, если можешь, дурочку малодушную. Я просто растерялась, понимаешь? Прости, милый… мой милый! Одевайся скорей, и пойдем домой, хорошо?

— Конечно, моя деточка, моя ласочка, моя ягодка! — “Донор” гладил растрепавшиеся волосы женщины, покрепче прижал, целовал в губы, в щеки, в глаза — не терялся. — Конечно, сейчас пойдем. Только куда: к тебе или ко мне?

— То есть как?! — Та отстранилась в удивлении.

— Людмила Сергеевна, — кашлянув, сказал Звездарик, — это Спиридон Математикопуло, который предоставил свое тело для пробного опроса вашего мужа. Я же вам все объяснял!

— О-о х…— У женщины закатились глаза, она без сознания повалилась на носилки, которые успел подставить ей служитель.