Здесь дорогой читатель я сделаю первое отступление.

Интересная вещь трудовой договор десяток страниц сухих, дурманящих слов, ссылок на законы, под законы и под-под законов, но смысл всей этой словесной лабуды сводится к одной строчке и двум правилам

Правило ┼1

Начальство всегда право.

Правило ┼2

Если начальство не право, смотри пункт первый.

Но, а главное правило написано на лбах самих начальников.

Я хозяин, ты дурак.

И здесь как говорится без вариантов.

Пожалуй на этом, я закончу первое отступление и продолжу своё повествование.

Пометав несколько дней бисер перед начальством, Гвоздюков cдался. Оставил на столе начальника кадров свёрнутые трубочкой пятьдесят рублей оставшихся от зарплаты, после всех вычетов, с точной инструкцией куда эту трубочку должен засунуть себе гендиректор. Чуть подумав, Серж достал десять рублей, так же вернув их трубочкой, попросил передать уже для заму. генерального с теми же инструкциями и пожеланиями, после чего покинул офис, громко хлопнув дверью.

Как не странно, но работу Гвоздюков нашел быстро буквально на второй день, после того как получил трудовую книжку, помог бывший коллега.

Они случайно встретились в городе и Саня, так звали коллегу, дал наводку.

Не теряя времени, Серж позвонил по номеру, который записал на руке.

- Да-а, - ответили ему мрачным голосом.

"Им бы только заупокойную читать, или на кладбище девок ночью пугать", - пронеслось в голове Гвоздюкова.

- Николай Николаевич? - уточнил Гвоздюков.

- Ну, что надо? - мрачно отозвалась трубка.

- Я насчет работы, вам охранники нужны?

- Завтра приезжай, к восьми часам в отель, - недовольно буркнул в ответ обладатель могильного голоса и отключился.

- М-да, - протяжно произнёс Серж, решая как ему поступить.

С одной стороны, по словам Александра, платили там не плохо, да и левачить можно было. С другой, от будущего шефа, так и несло самодурством, а это факт настораживал.

Да, забыл сказать новое место работы, куда нацелился Серж был пятизвездочный отель Вера.

На следующий день Гвоздюков поднялся в полшестого утра. Принял ванну, побрился, даже прыснул на себя дорогого парфюма, который использовал только в особых случаях, в таких, как развод, свадьба, или наоборот, последовательность этих событий для Сержа была не принципиальна. Подкрепившись бутербродом, он направился на встречу с возможным работодателем.

Добираться до отеля надо было на вахтенном автобусе, который отходил в семь утра, с одной из центральных площадей города. К месту сбора сотрудников гостиничного комплекса Серж прибыл в половине седьмого, и к своему удивлению никого там не увидел.

Простояв несколько минуту, он начал волноваться.

"Может я неправильно понял и вахта отправляется с другого места"? - возникло у него подозрение.

Гвоздюков успел выкурить несколько сигарет, прежде чем начали подтягиваться люди. Проходя мимо, сотрудники бросали на Сержа, мимолетные взгляды, впрочем, лишенные всякого интереса.

Без пяти сем подъехал вахтенный автобус. Хоть было и прохладно народ, не спешил в салон. Одни догрызали оставшиеся семечки, курильщики жадно затягивались, желая по больше втянуть в себя никотина, перед дорогой. Гвоздюков смешавшись с толпой, поднялся в автобус и занял место у окна. В семь ноль три "Икарус" отправился.

Внутри было тепло. Серж, чтобы не запариться, снял куртку, заодно огляделся по сторонам. Кто-то сразу уснул, в основном мужики наверно устав от бурных выходных. Женщины проводили оставшееся до работы время в беседе. Молодёжь, которой было примерно треть, погрузилось в дебильно-медатативное сознание, с упоение клацали по экранам гаджитов.

Вахта быстро миновала промышленную зону и пост ДПС. Гвоздюков решив не забивать голову напрасной тревогой, по поводу примут, не примут, смотрел в окно.

- "Да, давненько я здесь не был", - мысленно произнес он, любуясь морем.

Проезжая мимо одной из баз отдыха, в груди Сержа, защемило.

"Здесь я Ленкой хорошо покуражился", - вспомнил он и самодовольно хмыкнул.

Его ухмылка, была замечена одной дамой, примерно одного с ним возраста.

"Мадам Кюко", - тут же дал ей прозвище Гвоздюков, хотя если честно, кто такая модам Кюко, и как она выглядит, он слабо представлял, а верней не представлял вообще.

Но кличка не воробей вылетит, фиг отмоешься.

Между тем дамочка, поджав губы, презрительно осмотрела Сержа.

" Не иначе поняла, как я её прозвал", - промелькнула в голове Гвоздюкова. - "Да и флаг ей в руки".

За окном чаще стали мелькать базы погружая Сержа во воспоминания.

"Здесь я Оксанкой, тут с Ольгой, здесь Татьяной, а здесь мне глаз подбили. Черт, как же её звали? Хоть убей не помню, зато синяк был обалдеть, на пол морды. И что самое обидно, секс был никакой, быстренький и баба левая, на такую только пьяный позариться, в прочем я такой и был. А мужик у неё какой оказался"! - Гвоздюков улыбнулся.

- Да были люди в наше время, не то, что нынешнеё племя, - прошептал он, с тоской по прошедшим годам.

"Раньше как было", - продолжил ностальгировать Серж, - "Обольщение женщины считалось искусством, оно оттачивалось годами, и когда ты достигал высший степени, приходилось уходить на тренерскую работу. Да жизнь суровая штука".

Расчувствовавшись, Гвоздюков печально вздохнул, чем опять привлёк внимание "мадам Кюко". Она повернула свой ястребиный нос в его сторону и уставилась на него мутными глазами.

Вдруг что-то во взгляде женщины изменилось, и это не понравилось Сержу. Мадам несколько секунд буравила его, а затем неожиданно кокетливо подмигнула.

Гвоздюков поперхнулся и быстро, от греха подальше, отвел взгляд.

Слегка эфорийное состояние, в которое он впал от воспоминаний былых побед, вмиг улетучилось.

" Серж, совсем плохи твои дела, если на тебя обращают внимание дамы пенсионного и предпенсионного возраста", - сделал для себя неутешительный вывод, Гвоздюков.

Дальнейшую часть пути, он ехал уставившись в окно, без каких-либо мыслей.

Вдруг автобус остановился и народ, с явным сожалением поднявшись со своих мест, потянулся к выходу.

До плеча Сержа кто-то дотронулся, он обернулся и увидел мадам "Кюко".

- Просыпайся красавчик, уже приехали, - прошептала она, и потрепала его за щеку, вызвав тем самым усмешки стоящих в проходе сотрудников отеля.

Гвоздюков никогда не отличался особой скромностью и целомудрием, неожиданно для себя покраснел, как барышня начала прошлого века, попавшая в мужское отделение бани.

Читатель вы спросите почему, я прибег к такому сравнению, столь чуждому современному человеку. И я вам отвечу, душа требует романтизму, необычных образов, да и просто мне так захотелось. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство за сим, с вашего молчаливого согласия продолжу.

Покинув теплый салон, Серж передернул плечами от холода который, как назойливая проститутка, пытался залезть под одежду.

- Да не май месяц, - пробурчал он, застегивая молнию.

Как на зло, молния ни в какую не хотела работать.

Когда Гвоздюков справился с молнией, его взор уперся в сооружение, которое судя по всему, служило помещением для охраны.

К этой мысли Сержа подтолкнули несколько фактов.

Первый, это то, что домик находилось, у ворот и логически размышляя, где быть служебное помещению охраны как не здесь у ворот. Хотя со сто процентной уверенностью это утверждать он не стал бы, помитуя в какой стране он живет, и какие люди стоят у руля охранных фирм.

Факт второй.

Камера которая по здравому смыслу должна была быть направлена на ворота и прилегающую территорию, смотрела своим, не мигающим оком прямо на дверь домика. Кстати сказать, сей факт, меня всегда удивлял, даже можно сказать поражал. Ведь если рассуждать трезво камеры это инструмент призванный помогать охраннику в его, нудном труде. Но начальство по-своему распорядилось достижением прогресса, они превратили камеры слежения в средство давления на сотрудников.