– Фигово… – почесал в затылке Алексей. – Ещё одна пулеметная точка…
Пулеметчики в броневике менялись часто – каждый час. Видимо, выдержать больше в этом промерзшем железном ящике не получалось. А Ракутин терялся в догадках – отчего такие меры предосторожности? Понятно, что две пулеметные точки друг друга прикрывают и обеспечивают большую защиту, нежели один пулемет в домике. Но, отчего финны сделали это именно сейчас? Дождавшись смены, он отполз в лес и поделился своими сомнениями с командиром. Поразмыслив, они оба пришли к выводу, что дело, скорее всего, в личностях двух приехавших офицеров. По-видимому, они являлись достаточно серьёзными гостями. И оттого, подобные предосторожности были вполне оправданы. А из этого следовало и то, что ещё одним дежурным пулеметчиком дело не ограничится. Финны лопухами уж точно не являлись – следовательно, должны организовать посты и на противоположном краю хутора. Там лес подступал к домам почти вплотную. И, хотя из-за глубокого снега, подойти к домам незамеченными стало весьма затруднительно, учитывать такую возможность они просто обязаны.
– И что ты на это скажешь? – командир, склонившись над картой, повертел в руках карандаш.
– Один пост, да подмена… человека три-четыре они на это дело выделят.
– Плюс часовой в лесу у дороги, дежурные пулеметчики… в домах народу мало будет.
– И нам свои силы распылять нельзя…задачка! Смена постов у них одновременно происходит?
– Стрелок в броневике меняется чащё – раз в час. Часовой в лесу – раз в два часа. Надо думать, что и новый пост аналогично работать станет.
– Так! Ладно, добавлю тебе ещё одного человека! А работать будем таким образом…
Очередной нетерпеливый финн выскочил из пулеметного домика уже под утро. Похлопывая себя по бокам, он быстро пробежал по утоптанной тропинке к лесу. Свернул за деревья… да там и остался – сержант Михеев мастерски бросал нож.
В четыре руки с покойника содрали шинель и шапку, и Алексей, поёживаясь на холоде, напялил все на себя, сбросив на снег полушубок. Морщась, натянул тесноватые сапоги, оставив рядом со своей одеждой валенки. Сунул за пазуху наган и упрятал в рукаве трофейную финку. Выбежал из-за кустов и, подражая финну, похлопал себя по бокам. Ничуть не скрываясь, стараясь производить побольше шума, побежал по тропинке в сторону домика. Того, что его лицо рассмотрят, он не опасался – было ещё недостаточно светло.
Хрустя сапогами по снегу, Алексей подбежал к зданию и дважды постучал кулаком по входной двери.
Справа от него хрустнул снег. Деревянко… он тихонько растворился в темноте ещё около часа назад. Младший лейтенант знал, что он уже должен подобраться к стенам дома и присутствовать рядом на тот случай, если ему вдруг потребуется помощь.
За дверью затопали, и хриплый голос что-то спросил. По-фински спросил…
Не успел Алексей сориентироваться, как сбоку от него что-то буркнул в ответ Григорий. По-видимому, ответ полностью удовлетворил встречавшего, ибо в сенях звякнул откидываемый запор и входная дверь, проскрипев, отворилась. Внутри дома было темно, только из приоткрытой двери, ведущей в комнату, падал неяркий свет. И, подсвеченный им, на пороге четко прорисовался силуэт солдата в наброшенной на плечи шинели. По-хозяйски отстранив его с пути, младший лейтенант шагнул внутрь. Уже перенеся ногу через порог, он пошатнулся, словно бы споткнувшись, и повалился боком на солдата. Левая рука, ища опоры, уцепилась за плечо встречавшего, разворачивая его спиною к двери. Не ожидавший этого солдат, замешкался и не сразу сообразил что делать. А вот времени на это у него уже не осталось… сверкнувший в руке вошедшего нож, наискось вошёл солдату в горло. И только булькающий звук вырвался из уст финна…
Вынырнувший из-за спины встречавшего Деревянко, осторожно подхватил безвольно обмякшее тело на руки и тихо опустил его на пол. Закрыв за собою дверь, Григорий выпрямился и, прижавшись к стене, скользнул в сторону внутренней двери. По другую её сторону уже находился и Ракутин. Привстав на колено, он заглянул внутрь.
Внутреннее пространство домика было частично разделено пополам перегородкой, посередине которой находилась печь. Слева от печи, напротив окна стоял пулемет. «Гочкис» – автоматически отметил младший лейтенант. Около пулемета, прислонившись боком к треноге, подремывал солдат. А за столом, прямо под стоящей на полочке керосиновой лампой, сидел ещё один. В руках он держал какую-то книгу, которую с увлечением просматривал.
Что происходило в другой, неосвещённой, части дома, никто из вошедших не видел.
«Так! – мелькнуло в голове у Алексея. – Один финн в лесу, второй в сенях. Двое здесь сидят. Остаются ещё двое солдат с броневика и командир поста. Во второй половине дома темно – они, наверняка, там. Странно, что никто в амбразуру не смотрит. Хотя, это тоже ещё, как сказать. Тот, что нас встречал, вполне за пулеметом мог сидеть. Правильно – у того, что на полу дремлет, коробка с лентами рядом стоит – это второй номер. Вот встречавший, надо думать, как раз за пулеметом-то и сидел! А этого читателя от амбразуры шкаф закрывает, свет от лампы в неё почти и не виден, понятно, отчего и мы его не рассмотрели, когда из бинокля дом разглядывали. В таком разе всё логично. Двое на посту, остальные дрыхнут, благо, что ночь и офицеров рядом нет, некого опасаться. Да в лесу перед ними часовой есть, даст сигнал, если что… Впрочем – уже не даст…»
За спиною раздался шорох – Григорий скользнул в темноту. Привлечённый этим звуком, чтец поднял голову от книги и, прищурившись, вгляделся туда, где раздался звук шагов. Подхватив с пола охапку дров, лежавших на полу в сенях, Ракутин, отдуваясь, шагнул в комнату. Охапку он держал перед собою, и поэтому сидевший у стола солдат, не мог рассмотреть его лица. Осторожно обогнув пулемет и постаравшись при этом не наступить ногой на дремлющего около него второго номера, младший лейтенант подошел ближе. Светящийся контур вокруг печной заслонки он успел разглядеть ещё от двери. Туда и направился. Чтец что-то проворчал и отодвинулся, чтобы не быть задетым неуклюжим товарищем. Наклонившись и повернувшись к нему спиной, Алексей положил на пол охапку, стараясь при этом не особенно шуметь. Как-то так вышло, что узловатое полено (совершенно случайно, между прочим!) одним своим концом скользнуло ему в правую руку. Надо полагать, что в результате природной неуклюжести, когда он стал разворачиваться назад, другой конец импровизированной дубинки невзначай соприкоснулся с головой любителя литературы. Увы… дерево оказалось прочнее…
Дремавший на полу пулеметчик, должно быть, видел яркие и увлекательные сны, и это помешало ему открыть глаза вовремя. Так что, последнее, что он успел в этой жизни рассмотреть – был стремительно приближающийся к лицу торец суковатой деревяшки.
Проверить финнов – порядок, теперь можно и Деревянко помочь… Тут, кстати говоря, и лампа весьма к месту станет…
Тусклый отблеск поставленной на пол «летучей мыши» выхватил из темноты два безжизненных тела и борющихся на полу людей. Кто здесь кто?! Полураздетый – командир пулеметчиков! Глухой звук подтвердил то, что списывать со счетов старое оружие древнего человека – дубину, ещё слишком рано.
– Ф-ф-ф-у-у… – Григорий откинулся спиной на стену. – Здоровый черт… и чуткий – вполглаза спал! Только второго солдата приголубил, он на меня и бросился! Хорошо хоть пистолет у него выбить успел… по башке дать хотел – ан этот изверг верткий оказался! Голову отдернул! Правда, вместо этого по шее получил, оттого и не орал – только хрипел.
– Сам-то цел?
– Жив пока… там чего? – мотнул головою в сторону пулемета боец.
– Порядок – двое уже успокоились. А неча на посту читать! Спать – тем более! Несильно злодей тебя помял?
– Жить буду.
– Давай, наших сюда потихоньку тащи. Скоро уже пулеметчика в броневике менять. И полушубок мой захватите, а то ещё спутает кто поутру из-за шинели ихней…
За Деревянко стукнула дверь, и младший лейтенант приступил к осмотру дома.
