Нет, черта с два я отдам им Сандру... Она очень способная колдунья. И я ничуть не удивился, когда Сибилла рассказала мне о её посвящении, о том, что все стихии признали её. Я видел её ауру. Сплошной узор из множества силовых нитей. Совершенный. Как и все, что создаёт магия. Просто у кого-то менее яркий и плотный, с меньшим количеством цветов.

Ей просто нужно немного времени. И я дам ей его. Я маг, и не хотел бы оказаться на месте подопытного кролика. Пусть пытки с вмешательством в ауру запрещены, зато эксперименты - пожалуйста. А разница - лишь в том, как назвать.

На краю сознания неотступно, непрерывно был образ некоего соблазна... в смысле, я желал чего-то, чего никак не мог осознать.

В моих снах начал постоянно мелькать образ девушки в синем как небо платье. Этот цвет всегда был для меня цветом свободы. Холодной. Вечной. И почти не достижимой. Я всегда был связан по рукам и ногам. И все же мне не удалось забыть своего свободного времени, времени моего детства. Да, я рос на улице. И голодал, и мерз зимой, но я был свободен ни от кого не зависеть, никому ничего не обещать. И ничего не скрывать. Я жил по ночам, в основном. И доверял ночи меня скрывать от людских взглядов. Боги, как я порой скучаю по тем временам. По моей дикой ночи. В нашем мире небо даже по ночам темно-синее, а не черное. И мне иногда снится рассвет над холмом, под которым я ночевал в лисьей норе.

Любимые воспоминания. Одиночество хорошо тем, что не требует предъявления причин поступка перед другим существом. А когда ты в толпе, ты обязан быть одним из, и исполнять правила. Нет, я не психопат, и я не замыкаюсь в себе, не боюсь и не избегаю общества... но я помню кто я. Сколько бы столетий ни прошло, я буду на людях образцовым руководителем и членом общества, внутренне мечтая об утраченном праве на тишину. И помня о звере что ждет только, чтоб отпустили поводок.

А прошлой ночью «синее платье» снова посетила меня. Но на сей раз она не стала прятаться за спинами других безликих людей, которым всегда что-то от меня срочно надо, а подошла и подала мне руку для танца. Маленькая но сильная ладонь её сжала мою. И я вспомнил тот незамысловатый мотив в несколько партий для гитары, который я слышал в Анабель. Музыка полилась из ниоткуда, исчезли все иные люди кроме нас двоих, всё стало этой музыкой и нами, ставшими частью её. Частью, движением, формой. Но я не мог разглядеть её лицо. Не потому что оно было скрыто. А потому что у истинной половины тебя нет и не может быть лица, осязаемой оболочки, твердой и неизменной. Я не мог её видеть, как смертную, а мог лишь чувствовать, как самого себя... трудно объяснить. Нет... не трудно - не возможно. Нет смысла. Есть лишь сумасшедшая ясность понимания... единения. Завершенности.

Таково свойство снов. Пока ты не проснешься - не сможешь понять, что ты чувствуешь, и почему. Сны не дают ответов. Они лишь показывают. Что есть, чего нет. И чего конкретно не хватает тому, кто видит сны.

Её. Снова встретить её... нужно искать. Я её всегда узнаю, если увижу, если услышу голос...

Сандра

Я с наслаждением потрясла кистями натруженных рук. Все эти жесты... Идиотизм. Нельзя чтоли сразу учить пользоваться вербальной формой, мыслеформой или той же визуальной... всё проще, чем много часов подряд выкручивать замысловатые загогулины пальцами. Вот никак мне не верится, что нельзя было без этого издевательства обойтись. Одно радует - вернусь домой и смогу учиться играть на гитаре или пианино, на чем захочу. С такой-то гибкостью пальцев, это будет куда как проще. Здесь я гитар не видела нигде, кстати говоря. Как и пианино. Печалька. Иначе молодые маги тут же перехватили инициативу у прочих желающих научиться играть. Самый простой жест из тех, которые нам пришлось освоить - стоил мне нескольких часов мытарств и мог бы повергнуть в тихий ступор фокусников моего мира. Сейчас я вымучила очередной пипец-моим-пальцам. Вообще это руна седьмого слоя, означающая дословно власть над землёй.

Я гордо продемонстрировала подруге результат своих трудов. Она не осталась в осадке и показала мне такую же загогулину в её исполнении. Мне стало её(подругу) немного жалко - маникюр не добавлял ей удобства в исполнении столь сложной задачи. Через пять минут вполне довольные собой мы уже весело улепетывали от увивающегося у дверей в библиотеку парня с глупо влюбленной мордой. Да, мы не остались в долгу перед старшаками решившими нас приворотить. И мы сами подкинули им парочку подарков с сюрпризом. Это оказалось до смешного просто. И забавно после наблюдать таких вот субьектов. Конечно, мы были осторожны с зельями. И наши экспериментальные образцы действовали пару дней, после чего объект чувствовал небольшое похмелье.

Макс изредка напоминал о себе появляясь и вежливо интересуясь тем, как идут наши дела. И вот в прошлый раз я напомнила ему об обещании помогать нам. И, в общем, макс немного раскошелился нам на расходы на безопасность.

С внушительной суммой в золотых империалах мы с Белкой в эти выходные намеревались закупиться кристаллами-накопителями и хотябы по браслету-усилителю концентрации. Такие штуки увеличивают быстроту мыслительного процесса владельца.

Вот суббота настала и мы пошли в торговые ряды. Дуры. Надо было с собой Лемора взять. Уж оборотень-то не сплоховал бы. Вот что мне подумалось, когда я вспомнила, что произошло, лежа в больничном крыле.

Мы приперлись в лавку магических приспособлений и стали озираться по сторонам. Продавца не было видно. Мы немного поглазели на кристаллы. Мне карман мантии оттягивало просто нещадно. И это нельзя было не заметить. Вот и не осталось без внимания. Я и ахнуть не успела, как кто-то атаковал заклятием. Подло, со спины. Непонятно, зачем не чем-то посерьезнее, а всего лишь оглушающим... Но мне хватило. Тем более, что таким и слона можно свалить. Было очень больно. Белка рядом со мной от испуга выставила щит, вложив в него почти все свои силы. Наверно, он выдержал бы несколько ударов средней силы, но прошло всего пару секунд и мой медальон ожег меня, словно внезапно разогретый над огнем.

Лежа на полу, я зашипела и попыталась его с себя снять. Но боль исчезла так же внезапно, как и появилась. Я удивилась, как не потеряла сознание. Но контузило чувствительно, судя по тому, как в ушах возник ультразвуковой писк и сквозь вату едва пробивались другие звуки. Несмотря на это, меня аж немного покоробило от звука гремящего гневом смутно знакомого голоса. Действие оглушающего заклятия еще не прошло, и я даже не могла поднять голову и оглядеть обстановку. Перед глазами мелькнули Белкины сапожки и я услышала как она, заикаясь, обьясняет причину нашего появления здесь.

Затем ко мне возвращается способность двигаться. Я пытаюсь встать. И хвалю себя за силу воли. Но вот идти удаётся с трудом.

Я оглядываюсь вокруг. Живописно разбросаны шесть тел. Живописно поломанные стеллажи с рассыпавшимся содержимым. И так же живописно открывающийся портал, из которого вываливаются медики и боевые маги.

Столько шума из-за нападения на адептку? Тем более, это даже необычно оперативно, будто на мне был маяк, к которому был привязан маршрут портала. Похвально, что универ так заботится о своих адептах. Не пропадем. Меня подхватили на руки и перенесли в портал. Над самым ухом прогремел тот же повелительный голос, отдавая какие-то указания. А у меня вдруг начали слипаться веки. Я зевнула и, устроившись поудобнее в руках спасителя, уснула.

Потом мне Белка сказала, что директор меня усыпил и отнес лично в лазарет. И что именно директор явился первым после того как меня атаковали, и раскидал незадачливых воров как кегли.

Проспала я до вечера, как выяснилось. Нужно было дописывать конспект по демонологии, так что Белка притащила в лазарет учебники и пергаменты и мы налегли на работу. Впрочем, через два часа притащилась лекарка и потребовала, чтобы я не переутомлялась. Она отобрала у нас учебники и все прочее и удалилась, дав еще пару часов Белке посидеть со мной.

- Ну и что теперь? Я же от скуки тут загнусь ! подумаешь, оглушающим огрело. От этого еще никто не умирал. А вот от тоски зачахнуть - было такое.