– Вы не станете стрелять, – хладнокровно заявил Свенсон.

– Мне надоело болтать. Мне надоело просить, чтобы меня выслушали. Давайте, приятель, тащите своих подручных.

– Вы блефуете, мистер! – разъяренно воскликнул Хансен. – Вы не посмеете!

– Нет уж, слишком многое поставлено на карту. Но вы можете проверить. Не будьте трусами, не прячьтесь за спины своих матросов. Не посылайте их под пули…

– Я щелкнул предохранителем. – Попробуйте сами отобрать его у меня.

– Стойте на месте, Джон, – быстро кинул Свенсон. – Он не шутит.

Похоже, в этом своем чемоданчике с секретным замком вы прячете целый арсенал, горько добавил он.

– Совершенно верно. Пулемет, шестидюймовую морскую пушку и многое другое. Но для таких вот небольших операций годится и небольшой пистолет… Так вы собираетесь меня выслушать?

– Да, собираюсь.

– Отправьте назад Ролингса и Мерфи. Мне вовсе не улыбается, чтобы кто-то ещё об этом узнал. К слову, они, должно быть, промерзли до костей. Свенсон кивнул. Хансен подошел к двери, открыл её, что-то коротко произнес и тут же вернулся. Я положил пистолет на стол, поднял фонарик и сделал несколько шагов. – Подойдите сюда и посмотрите, – сказал я. Они подошли. Оба прошли мимо стола с пистолетом, но даже не взглянули на него. Я остановился над одним из лежащих на полу обгоревших трупов. Свенсон приблизился вплотную, вгляделся повнимательнее. Остатки крови отхлынули у него от лица, какой-то странный звук вырвался из горла.

– Это кольцо, это золотое кольцо… – произнес он – и умолк.

– Значит, про это я не соврал.

– Да, не соврали… Я… Я даже не знаю, что сказать. Мне чертовски…

– Да ладно, сейчас это уже не имеет значения, – грубо прервал я его. Посмотрите сюда. На спину. Извините, мне придется убрать немного угля.

– Шея, – прошептал Свенсон. – Она сломана.

– Вы так считаете?

– Наверно, что-то тяжелое, может, какая-то балка в домике…

Она, должно быть, свалилась…

– Вы видели один из этих домиков. Там нет никаких балок. Посмотрите, здесь не хватает полутора дюймов позвоночника. Если бы что-то очень тяжелое свалилось ему на хребет и сломало его, то этот отломанный кусок остался бы на месте. А его здесь нет. Он просто вырван… Он был застрелен спереди, пуля попала в горло и прошла через шею насквозь. Пуля с мягким концом, это видно по размеру выходного отверстия, из пистолета крупного калибра, скажем, из «кольта», «люгера» или «маузера». Я объясняю достаточно понятно?

– О Боже милосердный! – На этот раз Свенсон был действительно потрясен.

Он всмотрелся в лежащие на полу останки, потом перевел взгляд на меня. Убит… Вы считаете, он был убит?

– А кто это сделал? – яростно выкрикнул Хансен. – Кто, приятель, кто? И зачем, черт бы его побрал!

– Я не знаю, кто это сделал.

Свенсон продолжал глядеть на меня, глаза у него сузились.

– Вы обнаружили это только что?

– Я обнаружил это прошлой ночью.

– Вы обнаружили это прошлой ночью… – Свенсон произнес это медленно, с расстановкой. – И все это время, уже на борту лодки, вы ни словом не обмолвились… Вы ничем себя не выдали… О Господи, Карпентер, вы просто бессердечны!

– Да, конечно, – сказал я. – Видите пистолет вон там, на столе? Он бьет оглушительно, но когда я пристрелю того, кто это сделал, я даже глазом не моргну… Вы правы, я бессердечен.

– Это у меня сорвалось. Извините. – Заметно было, что Свенсону с трудом удается взять себя в руки. Он взглянул на «манлихер-шенауэр», потом на меня, потом снова на пистолет. – Око за око – это уже в прошлом, Карпентер. Никому не позволено вершить суд собственноручно.

– Перестаньте, а не то я расхохочусь. А в морге это неприлично. Кроме того, я указал вам ещё не все. Есть ещё кое-что. Я нашел это только что. Не прошлой ночью… – Я показал на другой труп на полу. – Хотите осмотреть этого человека?

– Пожалуй, нет, – ровным голосом ответил Свенсон. – Может, вы лучше сами нам все скажете?

– Да вам будет видно даже оттуда. Вот голова. Я приподнимаю её.

Видите?

Крохотная дырочка впереди на лице, чуть правее середины, и огромная дыра на затылке. То же оружие. В руке у того же человека.

Оба моряка не сказали ни слова. Оба были слишком потрясены.

– А траектория у пули очень необычная, – продолжал я. – Как будто стрелявший лежал или сидел, а погибший стоял прямо перед ним…

– Да… – Свенсон, казалось, не расслышал моих слов. – Убийство. Два убийства… Это работа для властей… Для полиции.

– Конечно, – сказал я. – Для полиции. Давайте позвоним в местное отделение и попросим сержанта заглянуть к нам на пару минут.

– Это не наша работа, – упрямо повторил Свенсон. – Как командир американского военного корабля, я несу полную ответственность за все происходящее и в первую очередь обязан сохранить корабль и доставить уцелевших полярников со станции «Зебра» обратно в Шотландию.

– Сохранить корабль? – переспросил я. – Значит, по-вашему, убийца на борту не подвергает корабль опасности?

– Есть ли он… Будет ли он на борту – нам неизвестно.

– Вы сами не верите тому, что говорите. Вам хорошо известно, что он будет на борту. Вы, как и я, прекрасно знаете, отчего возник этот пожар, вы чертовски хорошо знаете, что это вовсе не несчастный случай. Единственный элемент случайности в этом деле – это сила и площадь распространения огня. В этом убийца, скорее всего, просчитался. Но время и погодные условия были против него, а выбирать ему не приходилось. Как иначе он мог уничтожить следы преступления? Только устроив пожар достаточной силы. И он бы вышел сухим из воды, если бы сюда не прибыл я и если бы я не был убежден заранее, ещё до отплытия, что в этом деле что-то нечисто. Но, разумеется, убийца принял все меры, чтобы не погибнуть самому. Так что, нравится вам или нет, коммандер, а придется взять убийцу на борт корабля.

– Но ведь все эти люди обгорели, некоторые очень сильно…

– А чего вы ещё ожидали? Что этот проклятый мистер Икс предстанет перед нами целехоньким и здоровехоньким, без единой царапинки, и тут же расхвастается на весь мир, как он тут швырял направо и налево спички, а потом стоял и смотрел в сторонке, как все здорово полыхает? Нет, с волками жить – по-волчьи выть. Естественно, ему пришлось обгореть.

– Ничего естественного тут нет, – возразил Хансен. – Он же не мог заранее знать, что у кого-то возникнут подозрения и начнется расследование…

– Знаете, что я вам скажу? Вам и вашему капитану? Не суйте нос в работу детектива! – резко ответил я. – В этом деле замешаны птицы высокого полета с обширными и далеко идущими связями, а за ними прячется настоящий спрут, чьи щупальца тянутся даже в Холи-Лох. Вспомните диверсию на вашем судне…

Зачем они сделали это, я не знаю. Но такие мастера своего дела, как эти, никогда и ничего не оставляют на волю случая. Они всегда предусматривают, что следствие будет вестись. И принимают все меры предосторожности. Так что в самый разгар пожара… А мы ведь ещё не знаем, как это все происходило…

Так вот, убийца, скорее всего, бросался в самое пекло и вытаскивал из огня обгоревших. Я бы удивился, если бы он этого не делал. Вот так он и сам обгорел.

– О Господи! – У Свенсона уже зубы стучали от холода, но он даже не замечал этого. – Какой дьявольский замысел!

– Теперь понятно? Боюсь, в корабельном уставе ничего по этому поводу не написано.

– И что… Что нам теперь делать?

– Вызовем полицию. В моем лице.

– Что вы хотите сказать?

– То, что сказал. У меня сейчас больше власти, больше официальной поддержки, больше прав, больше силы и больше свободы действий, чем у любого полицейского. Вы должны мне доверять. То, что я вам сказал, – чистая правда.

– Я начинаю верить, что это правда, – задумчиво произнес Свенсон. – За эти последние двадцать четыре часа вы удивляете меня все больше и больше. Я старался убедить себя, что ошибаюсь, всего десять минут назад я ещё убеждал себя, что ошибаюсь… Вы полицейский? Детектив?