– Великий слишком много берет на себя. Он верит в собственную доктрину. Сомневаюсь, что Патриарх осознает действительность, – вмешалась королева Изабет.

Брат Светоч обратился к герцогу Тормонду за разъяснениями.

– Он приказал Питеру подготовить войска для вторжения в Конек, – изрек Тормонд.

– Питеру Навайскому? – Это не лезло ни в какие ворота. С чего Великий вдруг решил, что Питер откажется от завоевания Кармахары и пойдет на брата своей жены? Поскольку Питер к тому же был и добропорядочным халдаром, он всегда снисходительно относился к остальным правителям. Король Наваи никогда не притеснял сообщества в пределах своего королевства. Он мирился даже с присутствием праман. Черт побери, ходили слухи, что сама Изабет исповедовала мэйзеланскую ересь. В королевстве Питера жило куда больше мэйзелан, чем в любой другой провинции, если, конечно, не брать в расчет Платадуру. Этот портовый город находился в Диреции на побережье моря Прародительницы за восточным склоном гор Вире, которые тянулись по всей береговой линии.

– Король Питер, наверное, не раз пожалел о том, что его отец не присягнул на верность Висэсмэнту, а переметнулся на сторону Броса, – предположил брат Светоч.

– Он поступил так только из-за давления, которое оказывали на него некоторые влиятельные вассалы. По правде говоря, они и сейчас обладают прежним могуществом, – промолвила королева Изабет.

– Они намереваются пойти войной на союзных халдар? – спросил военный.

– Нет, сэр Эрдал. Что касается войны, то здесь дирецийцы солидарны с нами. Их интересует только завоевание. Они не ответят на призыв Великого. Все феодалы находятся в родстве с конекийскими семьями. Впрочем, возможно, что кто-нибудь из них все-таки поддержит Патриарха.

– Кто именно? – поинтересовался Тормонд.

– Арнхандо, друг мой. Эти люди настоящие разбойники.

– Однако в данный момент они враждуют с Сантерино.

– Нельзя получить стальные мускулы и блестящий ум одновременно. Они должны понимать, что, решив помочь Патриарху, не сумеют разрешить конфликт с Сантерино.

– Так все-таки почему мы собрались? – спросил брат Светоч.

– Если Патриарх осуществит задуманное, первыми пострадают мэйзелане. Отец Клэйто хотя и является сторонником Патриарха, резко осудил его намерения. А вот епископ ЛеКруа все еще колеблется.

Бред какой-то. Брат Светоч не знал этих людей лично, но до него дошли кое-какие слухи. В Хорэн, где население больше благоволило к Антипатриарху, ЛеКруа в качестве епископа послал Чистый.

Отец Клэйто не одобрял Брос и его политику по отношению к Конеку. За что получил суровый выговор. Великий отослал отца в один из самых захудалых приходов Хорэна, где он должен был исполнять обязанности помощника пастора.

Правые всегда страдают.

– Я хочу знать, какую позицию займет каждый из вас, если Патриарх начнет войну? – спросил Тормонд.

– Этому человеку нет никакого дела до ереси. Им движет алчность. Великий намерен вторгнуться в Конек, чтобы при помощи награбленных здесь средств организовать поход в Кальцир, а затем и в Шурит, – изрек Майкл Кархарт. Шуритом на языке мельхаев называли Святые Земли. На нем говорило население Ирианских источников и теперешнее сообщество деведийцев. – Великий пытался вынудить нас, жителей епископской Диреции, ссудить ему денег. В Сонсе воинствующее братство пробовало уничтожить и разграбить деведийскую общину.

Действительно, всякий раз, когда броская Церковь усиливала свое влияние, она начинала попирать права тех, кто не являлся халдаром. Что неизменно приводило к проблемам во всем обществе.

В основной массе халдары были необразованны. Большинство высокопоставленных лиц презирали грамотность. Когда епископским аристократам требовалось срочно что-то прочитать, написать или провести ревизию, они просто нанимали какого-нибудь хитрого, жадного и нечистого на руку дева.

– Вам известно о решении, принятом Синодом Истинных?

Несколько человек кивнули. Военный отрицательно покачал головой.

– Истинные пришли к мнению, что все, кто следуют Тропой Божьей, должны оказывать злу активное сопротивление и даже ответить ударом на удар, если до этого дойдет. Предположим, Патриарх или кто-нибудь другой атакует одного из Искателей Света и объяснит свои действия тем, что последний осмелился вступить на Тропу. В этом случае Истинные дадут злоумышленнику отпор, и греха за собой они чувствовать не будут, – продолжил брат Светоч.

– Вы что, объявляете Церкви войну? – усмехнулся отец Клэйто.

– Не будьте столь глупы, отец. Я всего лишь сказал, что, по мнению Синода, мы обязаны оказать противнику сопротивление. Никто не собирается отправляться в Брос, отыскать там Великого, а потом вздернуть его на виселице.

– Весьма разумный подход. Деведийское сообщество займет ту же позицию, – произнес Майкл Кархарт.

– Насколько мне известно, девы Сонсы говорили то же самое, а потом учинили в городе настоящий разбой, – резко изрек отец Клэйто.

– Вылился ли этот разбой за пределы деведийского квартала, отец? А? Ответьте мне, сколько халдарских домов сгорело при пожаре? Объясните, почему такие, как вы, всегда обвиняете тех, кто сопротивляется насилию, грабежам и убийствам, в преступлениях против вашего бога? – вспылил Майкл Кархарт.

– Прекратите! – вмешался Тормонд. – Я лишь хочу выяснить, склонят ли ваши люди головы перед Великим, если он от слов перейдет к действиям? – Не дождавшись ответа, Тормонд продолжил: – Я послал в Брос делегацию. Еще одну. Несмотря на то, что первая нисколько не повлияла на гнусное поведение епископа Серифа, а вторая привезла от Патриарха лишь требования. В последней принимал участие сэр Эрдал. Он собрал отличные сведения о Фиралдии, епископской Диреции и самом Бросе. Военные силы последнего полностью расформированы. – Герцог произнес имя военного как Эхрдал.

Брат Светоч уже слышал это имя. Вероятно, он знал и самого военного. Сэр Эрдал Данн происходил из рода Сантерино и занимал положение небогатого дворянина. Однако из государства его изгнали. Причины были известны лишь самому военному, его королю да герцогу Тормонду. Сэр Эрдал командовал войсками Тормонда вот уже на протяжении двух десятилетий. Хотя по-настоящему ему еще ни разу не доводилось воевать. За пределами Метреликса военного мало кто знал.

– Способность Великого предпринять значительные военные действия существует только в его воображении. Он действительно верит в свои слова. Что Бог на его стороне, потому что он – Патриарх, – заметил сэр Эрдал.

– У Великого нет войска, которое он мог бы отправить в поход. Если на Брос вдруг решит напасть Иоанн Черные Ботинки, богатств Патриарха хватит лишь на содержание небольшого отряда. Большинство членов его стражи бодрствует по ночам, чтобы не терять времени даром и быстро улизнуть из города, если Хансел действительно нанесет удар.

– Я не прощу себе, если утаю от вас, что император также заинтересован в Кальцире. Его марионетка, Вондера Котерба, набирает в Аламеддине наемников. Они хотят завоевать Кальцир.

Брат Светоч постарался вспомнить все, что ему было известно о Фиралдии. Аламеддин был халдарским королевством. Оно располагалось на северной стороне Валларент-иглийских гор и граничило с праманским Кальциром.

Сэр Эрдал замолчал. Он с удовольствием пил кофе, который, пока его командир разговаривал, приготовил сам Тормонд. Герцог предложил напиток всем. Никто не отказался. Даже брат Светоч, который не употреблял кофе вот уже несколько десятилетий.

– О, отличный напиток. Я уже совсем позабыл его вкус. Ничто в сравнении с плотскими утехами. Враг мог бы использовать кофе, чтобы ввести смертного в искушение, – признался мэйзеланин.

– Так нам не о чем беспокоиться: выходит, Патриарх отъявленный хвастун? – спросил герцог.

– По большей части, да. Но Великий не осознает этого. И в этом заключается проблема. Он и в самом деле рассчитывает на то, что верующие халдары ринутся в бой и сокрушат всех неверных. Но Патриарх ошибается. Даже истые верующие среди халдар просто хотят спокойно жить, – отвлекся от кофе сэр Эрдал.