Фон Блицман собрал около своего танка командиров экипажей роты и, достав карту, указал им маршрут движения и направление атаки. Вскоре рота двинулась вслед за колонной полка. Выход на исходный рубеж для новой атаки занял примерно двадцать минут, еще полчаса ждали, когда подтянется танковый полк 3-й танковой дивизии. 3-я дивизия, вышедшая из котла южнее Минска, в целом была достаточно опытным соединением, прошедшим Польшу и Францию. Кроме того, она сохранила почти полторы сотни танков Pz-III и Pz-IV из тех 215-ти, которые имела на начало войны.

Получив подкрепление, немецкие войска выдвинулись на рубеж атаки, но русские успели отойти еще дальше назад да еще и получить подоспевшее пехотное прикрытие. Таким образом, вместо последовательных ударов во фланги, первый из которых заставил бы русских развернуться и подставиться под второй, получился совместный фронтальный удар с двух направлений.

Теперь к тому русскому батальону, который первым принял бой, присоединилось еще два. Второй подошел из глубины русской обороны и был засечен немецкой разведкой, только когда его машины уже подходили к передовой. Теперь немцам противостоял уже полноценный русский танковый полк, имевший по штату 120 танков Т-34[40], за вычетом восьми машин, все еще дымившихся на поле боя.

30 июня 1941 года. Опушка рощи близ деревни Ольховка.

Взгляд через командирский перископ танка Т-34М.

Подошли еще два танковых батальона полка, один из мотострелковых батальонов дивизии и полк из находившейся в резерве стрелковой дивизии. Они заняли оборону севернее, примерно в полукилометре позади того места, где вела бой рота капитана Терехова. Вскоре батальон, в состав которого входила и эта рота, получил команду отойти назад, чтобы избежать опасности фланговых ударов.

Теперь машина капитана Терехова стояла на опушке рощи. Пока сам Иван в бинокль изучал местность, на которой вот-вот должен был появиться противник, экипаж маскировал танк ветками. В сотне метров впереди пехота спешно копала одиночные стрелковые ячейки. Ближе к опушке, где расположились танкисты, стояли 45-мм орудия из противотанковых подразделений пехотного полка. Пока сорокапятки размещались открыто и были лишь замаскированы ветками. Их расчеты спешно копали укрытия для своих пушек. В небе зловеще кружили «Мессершмитты» Bf-109F. Бойцы с опаской поглядывали в небо, опасаясь появления «лаптежников» или «рамы».

Вскоре вдали из-за небольшого перелеска показались немецкие мотоциклисты и два легких полугусеничных бронетранспортера SdKfz-250. Это явно было разведывательное подразделение, которое шло в авангарде крупных сил. Увидев русские позиции, сидевшие в колясках мотоциклов пулеметчики выпустили несколько длинных очередей. Немецкие разведчики из бронетранспортеров также спешились и начали стрелять. Это была традиционная для немецких разведывательных подразделений разведка боем. Их задачей было заставить противника в ответ открыть огонь, чтобы выявить огневые точки и в целом оценить противостоящие силы.

— Не стрелять! Повторяю, приказываю не стрелять! — сквозь треск помех расслышал Иван голос командира полка, в то время как танки уже начали разворачивать орудия в сторону немецких мотоциклистов.

— Не стрелять! — повторил приказ экипажу Иван. — Это наверняка разведка. Хотят наши позиции засветить, гады! Ничего не дождутся, если какого-нибудь идиота среди наших не найдется.

Ответный огонь открыла только пехота, засевшая в своих не до конца отрытых окопах. У большинства солдат окопы были отрыты только до стадии «для стрельбы с колена». 45-мм противотанковые пушки достаточно быстро расколотили гусеницу и пробили капот одному из бронетранспортеров. Второй, хоть и получил пробоину в борту, но все же успел ретироваться. Следом за ним уехали и мотоциклисты. Спешившиеся с бронетранспортеров немецкие разведчики отбежали подальше и залегли где-то в траве, продолжая наблюдать за противником.

Вскоре послышался и рокот танковых моторов. Сначала с одной стороны, а затем и с другой. Очевидно, немцы планировали взять танковый полк в клещи, но за счет отхода назад и занятия более удобной позиции, которая была с одной стороны прикрыта болотом, а с другой — небольшой речкой, противнику это не удалось. Однако он все равно пытался ударить во фланги по сходящимся направлениям.

Сначала на дальнем от Ивана фланге показались уже знакомые гибриды Т-26Э и Pz-III, украшенные огромными белыми крестами. Их атаку поддерживали панцерягеры, штурмовые орудия StuG-Ш и пехота. Высунувшись из люка, разглядев противника в бинокль и не увидев танков Pz-III и Pz-IV, Иван понял, что основной удар будет с другой стороны, откуда тоже слышался гул танковых моторов. И этот удар, который наверняка будет основным, придется как раз на позиции его батальона.

Иван повернулся в сторону предполагаемого удара основных сил противника. Так и есть! В расположенных вдали кустах промелькнул силуэт мотоциклиста, за ним еще один. Это тоже разведывательное подразделение, но только оно, в отличие от первого, не полезло проводить разведку боем, а предпочло незаметно занять позиции в кустарнике.

Тем временем на левом фланге, потеряв шесть машин, немецкие танки начали отход. Командир полка приказал первому батальону начать преследование, соблюдая осторожность на случай противотанковой засады, а остальным батальонам, оставаясь на месте, сосредоточить внимание на правом фланге.

Враг не заставил себя долго ждать. На поле перед рощей бодро выкатили Pz-III и Pz-IV и красиво, как на параде, развернулись из взводных колонн в цепи. Одновременно на русские позиции обрушились снаряды из полевых орудий. Располагавшиеся перед рощей сорокапятки и истребители танков с противотанковыми ружьями ПТРС открыли огонь по врагу. Вслед за ними открыли огонь и укрытые на опушке тридцатьчетверки.

В этот момент командир батальона, который преследовал отступившие немецкие танки, сообщил по радио, что нарвался на противотанковую засаду и, потеряв аж целых девять машин, вынужден сам отойти. Его танки были расстреляны почти в упор хорошо замаскированной батареей 50-мм противотанковых орудий РаК-38, однако во время преследования удалось сжечь одиннадцать немецких танков.

А на поле боя появлялись все новые и новые немецкие подразделения. И были это не слабенькие чешские Pz-38(t), а немецкие Pz-III и Pz-IV последних модификаций. Они, конечно, уступали русским Т-34М, но длинноствольные 50-мм пушки танков Pz-IIIJ все же при удачном попадании были способны пробивать броню тридцатьчетверок если не в лоб, то в борт. Полк начал нести потери, а немецкие танки все продолжали наступать, оставляя на поле боя дымящиеся машины с разорванными гусеницами и развороченной броней.

Вот уже первые немецкие танки приблизились к русским окопам. Кто-то из необстрелянных пехотинцев, только недавно призванных по мобилизации, от страха выскочил из своего окопчика и, бросив винтовку, попытался убежать, но был срезан очередями немецких пулеметов. Но таких было немного, почти все солдаты продолжали, стреляя короткими очередями из АВС-36, отсекать немецкую пехоту от танков. Когда немецкие войска подошли вплотную, бойцы принялись бросать ручные гранаты. Сорокапятки стреляли как могли, не отставали от артиллеристов и экипажи тридцатьчетверок. Но немецкие танки продолжали переть. Теперь они уже были близко и почти в упор расстреливали хорошо различимые вблизи противотанковые пушки. Русские артиллеристы отвечали им таким же беспощадным огнем, тем более что на расстоянии в сто-двести метров модернизированные сорокапятки пробивали даже усиленные дополнительными экранами лобовые бронелисты. А тридцатьчетверки с расстояния в две-три сотни метров били немецкие «панцеры» вообще в любой проекции, лишь бы не было рикошета. Но и немцам с маленького расстояния стала по зубам броня тридцатьчетверок.

Иван заметил, что метрах в трехстах позади основной массы наступающих немецких танков идут четыре Pz-IV, оснащенных необычайно длинной и мощной для немецких танков пушкой с грушевидным дульным тормозом на конце ствола. Они, стараясь оставаться на дальней дистанции, вели огонь по укрывшимся на опушке русским танкам. Иван прикинул на глаз расстояние. Если они отличаются от обычных Pz-IVF только пушкой и имеют такое же бронирование, то тягаться с ними можно. Хотя, каковы характеристики этой пушки? Если она по бронепробиваемости такая же, как у T-34 или даже чуть лучше, то этот танк по соотношению огневой мощи и защищенности примерно равен тридцатьчетверке. Броня у модернизированного Pz-IV примерно такой же толщины, как и у Т-34М, но русский танк имеет более рационально расположенное наклонное бронирование. Это обеспечивает лучшую защищенность. Несомненно, у немецких танков лучше оптика и прицелы. Потому в танковом противоборстве между Т-34М и Pz-IV многое решает баллистика пушки. А значит — тридцатьчетверке необходима новая, более мощная пушка. Иначе, как появятся у немцев новые танки, с толстой броней, а то еще и такой же наклонной, да мощной пушкой, и останутся на полях остовы русских танков со сгоревшими экипажами внутри.