Посейдон – отцу

…Поскольку я уже достиг зрелой стадии развития и вижу тебя насквозь, как облупленного, уважаемый папаша, то категорически прошу не называть меня больше Посейдоном. Прошу также никогда не писать на конвертах этого идиотского, высосанного из грязного пальца имени! Иначе я буду вынужден демаскировать тебя со всей остротой и со всеми вытекающими отсюда последствиями. Меня назначили редактором стенгазеты, посему будем считать этот вопрос исчерпанным.

А теперь, во избежание дальнейших комментариев называй меня Доном и пришли на праздники посылку да немного денег в придачу. (…) Встретишь мать, передай привет, а также это мое принципиальное требование…

Д.Пушнюс

Отец – Дону (Посейдону)

На твое принципиальное письмо, сын мой Дон, могу ответить следующее.

1. И я был молод, горяч и принципиален. Как, например: не пожелал зваться Яцкусом и стал Жаком, а в дальнейшем остановился на Джеке (увлекался Д.Лондоном). В конце концов плюнул на все. Вот почему я тебя, можно сказать, понимаю.

2. Относительно Посейдона как такового. Поскольку я в те времена был закоренелым вольнодумцем, иначе говоря, прогрессивно настроенным, то не желал окрестить тебя религиозным именем, позаимствованным из календаря. Переворошив античную историю, я остановился на имени, упоминавшемся в греческой мифологии. Посейдон же как таковой был богом морской стихии, и оставил он после себя немало бурливых потомков.

3. А насчет Дона предлагаю тебе хорошенько подумать. По твоему желанию я адресую это письмо Дону Пушнюсу, но считаю своим долгом напомнить, что приставка «дон» означает титул у испанцев, что-то вроде нашего «господина»… Вспомни хотя бы Дон-Жуана, Дон-Кихота, дон Базилио и прочих представителей той же породы.

Предлагаю тебе, сын, в порядке дискуссии остановиться на задней части, украсив ее чем-нибудь спереди, – к примеру, зваться Подоном или Сейдоном. Поразмысли над этим.

4. Сегодня же вышлю тебе половину своей пенсии, пол-окорока и полкило топленого масла. При получении взвесь все это еще раз, проверь и держи под замком. Ведь чем крупнее город, тем больше в нем воров…

С уважением.

Я.Пу.

Сын – отцу

…Письмо получил почти нормально, а вот за посылку и деньги пришлось побороться не на жизнь, а на смерть. Ведь надо было предъявить паспорт, а имя по твоей милости не совпадало. Хочешь не хочешь, я вынужден, черт побери, снова вернуться к этому вопросу.

Брось хвастать, отец, не был ты никогда на меня похож! И нечего туману напускать насчет своей прогрессивности! Враки все это, папаша! Сознательное искажение фактов биографии. Тоже мне вольнодумец! На кой черт тогда крестить меня понадобилось? Скажи-ка лучше, положа руку на сердце, чего ради ты сунулся за именем к иноверцам, раскопал его на допотопной мифологической свалке? Поэтому давай лучше называть вещи своими именами и не будем замазывать то, что, по существу, попахивает болотом космополитизма, дорогой папаша. Вот именно! И уж оставь в покое хотя бы Лондон, где ты, надо полагать, никогда не был. А если и был, то напиши подробно, когда и при каких обстоятельствах.

Если я заблуждаюсь, пусть товарищи меня поправят, а только впредь рассчитываю опираться только на твою материальную сторону. С твоим же духовным миром категорически не могу согласиться!

Поскольку это письмо может сыграть в моей жизни историческую роль, на всякий случай оставляю себе его копию.

Вывод. Посылки и деньги можешь слать на имя П-на, только перестань ты, ей-богу, докучать мне этим топленым маслом! (Что ты имеешь, наконец, против, копченого сала?) Отныне прошу называть меня в любом виде – устно, письменно или мысленно – Сименоном. С удовольствием прочитал один из его романов и твердо решил испытать себя когда-нибудь в этой области. А сейчас мне пора на кросс – 1000 метров. Результат сообщу позднее.

P.S. Можешь меня поздравить! Несмотря на вышеизложенные травмы, прибежал первым. Похоже, меня назначат капитаном сборной.

С.П.

Отец – сыну

…Что бы ты ни говорил, что бы ни писал, сынок, а только каждое твое письмо я расцениваю как важный документ, свидетельствующий о том, что был тогда неправ, когда после тех нашумевших, злополучных крестин разошелся со своей женой, т е. с твоей матерью, которую, перегнув палку, обвинил в неверности. Да, Сименон, теперь я больше не сомневаюсь, ты на самом деле мой сын! Ты поистине Пушнюс в квадрате!

Еще один шаг с твоей стороны, еще одно письмо от тебя, и я, возможно, предложу тов. Пушнене вернуться и заняться мирным трудом на наше общее благо. Поэтому не удивляйся, если во время каникул обнаружишь в хлеву рядом со своим велосипедом живое существо, а именно симпатичную чушку (вот тебе и копченое сало!), а дома увидишь со сковородкой у плиты или у лохани нашу реабилитированную мамашу, т е. тов. Пушнене.

Пиши, сынок, ругай меня, критикуй, но будь осторожен! Тот подозрительный тип, которого я довольно долго считал в глубине души твоим отцом, нынче уже дважды прошел мимо меня, демонстративно неся на плече топор… И вообще в последнее время вокруг сшиваются какие-то темные личности. Этот будто совершенно случайно идет навстречу с косой на плече (смерть?), тот шагает с лопатой в руках (могильщик?) и т д. Я же довольно невозмутимо задаю корм своему поросенку (на поминки?), а сам думаю: меня так просто не запугаешь!.. Мы с тобой, сынок, еще повоюем. Только ты, Сименон, не забывай писать.

N.B. Обрати когда-нибудь внимание на то, что твоя фамилия куда лучше любого имени. Ведь как у нас называют тех, кто любит красиво наряжаться? «Пуошнюс» – щеголь! Скорее всего от этого и произошла наша фамилия. Возьмем для сравнения латинское слово «пусус» – мальчик, русское «пушистый», английское «pushing» – деятельный, энергичный. Так что мне остается только пожелать, чтобы ты с лихвой оправдал на практике все международные значения своей фамилии.

С уважением.

Пушнюс-старший

Папашины этимологические исследования приятно пощекотали самолюбие Посейдона, и сын, чего доброго, расщедрился бы на более благосклонное письмо отцу, если бы не порочное преклонение Пушнюса-старшего перед изжившей себя символикой: гражданин с серпом для него смерть с косой, а мужчина с лопатой – непременно могильщик… Да ведь это наверняка были крестьянин или рабочий-землекоп! Или даже представитель интеллигенции, сочетающий умственную работу с физическим трудом. Вот почему в своем письме Посейдон и посоветовал отцу почаще браться за топор, не брезговать лопатой с тем, чтобы реальные трудовые мозоли на ладонях вырвали с корнем псевдонаучные бредни, засевшие в его голове.

Однако, ко всеобщему удивлению, не имеющие под собой научной почвы предчувствия Пушнюса-старшего все же сбылись.

В начале весны пенсионер Яцкус Пушнюс взволнованно вошел в отделение милиции и дрожащей рукой выложил на стол анонимное письмо, написанное ужасно искаженным почерком. В нем кроме всего прочего говорилось:

«Мы тебя, подлюга, помним еще по тем временам, когда ты за цицилизм пропагандировал, с бантом красным разгуливал, за советский блок голосовал! И сынок недалеко от папаши ушел – Посейдон твой заядлый активист, редактор стенгазеты и к тому же спортсмен. Сволочь от яблони недалеко падает… Всех твоих «заслуг» и не перечислить… Но если ты и впредь не перестанешь совать нос не в свои дела (видали, рыбы казенной ему жалко!), будешь выдавать с головой так называемых браконьеров, знай: в один прекрасный день Яцкуса Пушнюса обнаружат в проруби…»