При всем при том миссис Спэнлоу решительно отвергала медиумов с их спиритическими сеансами, предпочитая им индуизм, йогу и всевозможные дыхательные упражнения. По прибытии в Сент-Мэри-Мид, однако, она полностью к ним охладела и подалась в лоно Англиканской церкви. Она стала частым гостем в доме викария, исправно посещала все службы, опекала деревенский магазинчик, принимала живое участие во всех местных событиях, оставшееся время посвящая игре в бридж.

И вот, когда жизнь ее, казалось, окончательно вошла в колею, ее убили!

Полковник Мэлчетт, начальник полиции, вызвал к себе инспектора Слэка.

Инспектор Слэк был сильным и решительным человеком. Любое его решение было тверже гранита. Не было в его душе сомнений и теперь.

— Это сделал муж, сэр, — твердо сказал он.

— Вы думаете?

— Уверен. Вы только посмотрите на него. Ни малейших признаков переживаний. Он вернулся домой, точно зная, что жена мертва. Так что это он, сэр, никаких сомнений.

— Но почему тогда он хотя бы не разыграл удивление и горе?

— Не тот человек, сэр. Слишком самоуверен, слишком чопорен. Презирает всякую игру.

— Может, у него были другие женщины? — предположил полковник Мэлчетт.

— Зачем ему это, сэр? Его и так, насколько я понимаю, содержала жена. Но, видно, все ее «измы» порядком его достали. Вот он и решил от нее избавиться и спокойно пожить в свое удовольствие. Хитрый тип… Ловко замел следы.

— Что ж, вполне возможно.

— Он все тщательно спланировал. Притворился, что ему позвонили…

— Факт звонка подтвердился? — перебил его Мэлчетт.

— Никак нет, сэр. Это означает либо что он лжет, либо что звонили из телефона-автомата, а их здесь всего два: один на станции, другой на почте. С почты звонить не могли: миссис Блэйд постоянно смотрит за посетителями. Со станцией, конечно, твердой уверенности нет. В два двадцать семь приходит поезд и начинается настоящее столпотворение. Но лично я в этом сомневаюсь. И потом, Спэнлоу сам утверждает, что ему звонила мисс Марпл. Наглая ложь. Ни она сама, ни кто бы то ни было из ее дома не звонил.

— А вы не допускаете возможности, что мужа попросту удалили из дома? Что убийца кто-то другой?

— Вы имеете в виду молодого Теда Джерарда? Я рассматривал эту возможность, но у него нет мотива. Он чист.

— Насколько я понял, он позволяет себе присваивать чужие деньги.

— А я и не говорю, что он невинная овечка. Но, в конце концов, он сам признался начальству в растрате. А в фирме ни о чем и не подозревали.

— Он, насколько я знаю, член Оксфордской группы? — заметил Мэлчетт.

— Да, сэр. Говорит, обратился и решил покаяться. Скорее всего, хитрит: понял, что разоблачение не за горами, и решил прикинуться праведником.

— А вы скептик, Слэк, — заметил полковник Мэлчетт. — Кстати, вы не говорили об этом с мисс Марпл?

— Это еще зачем, сэр?

— Так, на всякий случай. Она знает все местные сплетни. Почему бы вам не заглянуть к ней и не поболтать немного? Очень наблюдательная старушка.

Слэк поспешно сменил тему разговора.

— Чуть не забыл, сэр. Я тут кое-что выяснил. Покойная молодости служила у некоего сэра Роберта Аберкомби, и я все никак не мог вспомнить, откуда же мне знакомо это имя… Так вот, среди не раскрытых дел числится дело о краже у него драгоценностей — изумрудов стоимостью в целое состояние. Их так и не нашли. Я просматривал дело. Кража произошла, когда там еще служила миссис Спэнлоу. Тогда она была еще совсем молоденькой девушкой. Так что вполне возможно, сэр, что она могла быть в этом замешана. Спэнлоу в то время был ювелиром и имел все возможности сбыть краденое.

Мэлчетт покачал головой.

— Не думаю. Сомневаюсь, чтобы они были тогда знакомы. Я помню это дело. Доказать ничего не удалось, но, скорее всего, драгоценности украл Джим Аберкомби, сын сэра Роберта, гуляка и прожигатель жизни. Он был по уши в долгах и сразу же после кражи расплатился со всеми. Заявил, будто за него заплатила богатая любовница. Никто, естественно, этому не поверил, но старый Аберкомби замял дело.

— Я только высказал предположение, сэр, — сказал Слэк.

Рекомендация полковника Мэлчетта обеспечила инспектору Слэку самый радушный прием у мисс Марпл.

— Как мило с его стороны! Вот уж не думала, что он все еще об мне помнит!

— Еще как помнит! Сказал, вы знаете абсолютно все, что происходит в Сент-Мэри-Мид.

— Он слишком добр ко мне. К сожалению, об убийстве я не знаю ровным счетом ничего.

— Но вам, наверное, известно, что говорят об этом люди?

— Ну разумеется! Только ведь не слишком-то это хорошо — пересказывать чужие сплетни, верно?

Неожиданно для себя инспектор Слэк ощутил прилив совершенно неподобающего любопытства.

— Э.., видите ли, это совершенно неофициальная беседа. Я бы даже сказал, совершенно конфиденциальная, доверительная беседа…

— Следовательно, вы хотите знать, что болтают люди? Даже если это только их досужие вымыслы?

— Ну, в каждом вымысле есть доля правды.

— Что ж, разговоров и предположений достаточно. Можно сказать, что вся деревня разделилась. Одни считают, что убил муж. Впрочем, подозревать в таких делах жену или мужа более чем естественно. Вы не находите?

— Возможно, — осторожно заметил инспектор.

— Живя долгое время вместе, можно друг другу надоесть. Потом — деньги. Я слышала, все деньги принадлежали миссис Спэнлоу, и, мало того, она все их завещала мужу. Боюсь, это дает повод для самых невероятных предположений.

— Все верно. Он получил весьма приличную сумму.

— Именно. И может показаться вполне правдоподобным, что он задушил жену, затем, выйдя из дома через черный ход, зашел ко мне вроде как бы по моей просьбе, затем вернулся назад и сделал вид, что обнаружил убитую в его отсутствие жену. Очевидно, рассчитывая при этом, что преступление отнесут на счет грабителя или бродяги.

Инспектор кивнул.

— Да, деньги — вполне вероятный мотив, а если, как вы говорите, Спэнлоу еще и ругались…

— Бог с вами, никогда не ругались, — перебила его мисс Марпл.

— Откуда вы это знаете?

— Потому что о первом же скандале Глэдис Брэнт, их служанка, тут же разболтала бы на всю деревню.

— Может, она просто не знала… — начал было инспектор и тут же сник, награжденный то ли снисходительной, то ли жалостливой улыбкой.

— Правда, есть люди, — продолжала мисс Марпл, — придерживающиеся другой версии, что убийца — Тед Джерард. Приятный молодой человек… Теперь, правда, внешности придают слишком уж большое значение. Вот, например, наш прежний кюре был просто красавчик, так вы не поверите, как это повысило посещаемость его прихода. Девушки не пропускали ни одной службы — ни утренней, ни вечерней, а пожилые женщины принялись так активно заниматься благотворительностью, что просто завалили беднягу шапочками и шарфами. Разумеется, все это было очень тяжело для такого молодого священника…

Простите, я, кажется, отвлеклась. Так о чем это мы? Ах да… Этот юноша, Тед Джерард! Разумеется, говорят всякое. Например, что он слишком уж часто навещал миссис Спэнлоу. Но ведь, если не ошибаюсь, он состоит в этой — как ее? — Оксфордской группе… Это такое религиозное течение. А, насколько я знаю, люди там сплошь честные и порядочные, и миссис Спэнлоу сама мне говорила, какое приятное впечатление они на нее произвели.

Мисс Марпл перевела дыхание.

— Так что, мне кажется, нет никаких причин думать, будто их объединяло нечто иное, чем общность религиозных взглядов. Но вы же знаете, каковы люди! Им куда больше нравится думать, что юноша внушил миссис Спэнлоу безрассудную страсть и она — скажем так — одолжила ему крупную сумму денег. Кстати, его видели в тот день на станции. Точнее, в поезде, который прибыл в четырнадцать двадцать семь. Понятно, что ему совсем нетрудно было сойти с поезда и незамеченным пробраться в коттедж. Говорят еще, миссис Спэнлоу была довольно странно одета.