— Интересно, есть статистика занимающихся легкой атлетикой на селе?
— Да, есть. 1 миллион 400 тысяч сельских легкоатлетов.
— Что-то многовато. Даже не верится.
— По той же статистике, в штатах сельских спортобществ работает лишь 700 тренеров. Один тренер на 2 тысячи человек! А квалифицированный тренер добивается успехов, если работает с 10–20 учениками. Так что в полтора миллиона поверить трудно.
Учти еще, что в число 700 входят преподаватели сельскохозяйственных вузов и техникумов, работники аппарата сельских спортобществ. Вообще, в сельской легкой атлетике много напущено тумана. Работают там не очень здорово, а видимость создавать научились.
Был я однажды на чемпионате сельских легкоатлетов России, в Краснодаре он проходил. О результатах я не говорю, ниже среднего результаты. Я просмотрел анкеты всех участников соревнований. И не поверил своим глазам. Среди участников не было ни одного (!) тракториста, комбайнера или доярки. Ни одного представителя самых массовых сельскохозяйственных профессий на всероссийском чемпионате легкоатлетов! В каждой команде выступали в основном инструкторы физкультуры, тренеры, преподаватели, студенты. Я так и не понял, что же было в Краснодаре — чемпионат колхозников или инструкторов?
Мало того, на этом сельском чемпионате городских жителей оказалось больше, чем сельских. В команде Кемеровском области все 13 человек из города Кемерова. А вот такой была команда Курской области: три студента, два тренера, бухгалтер госстраха, товаровед. Все из Курска. Лишь одна девушка из села, работает лесником.
Не думай, что чемпионат в Краснодаре — явление исключительное. К сожалению, вполне типичное. Вот что писал журнал «Легкая атлетика» после Всесоюзной спартакиады сельских спортсменов:
«Результаты спартакиады довольно высокие. Однако радовать нас они не могут, так как судить по ним о развитии легкой атлетики на селе было бы грубой ошибкой. Дело в том, что большинство призеров — это пришлый, городской народ, приехавший в сельскую местность уже зрелыми спортсменами. Мастер спорта Т. Ковалевская, завоевавшая три золотые медали, окончила факультет физического воспитания Ставропольского педагогического института и работает в подмосковном совхозе тренером по легкой атлетике. Рекордсмен в метании молота А. Бондарчук числится инструктором Ровенского районного совета общества «Колгоспник». В. Сидоренко — учитель, И. Кабанов — художник. Были среди участников и такие спортсмены, которые, приобретают принадлежность к сельским спортивным обществам только в периоды крупных соревнований».
Я не думаю, что есть какие-то объективные причины, закрывающие сельской молодежи дорогу в большой спорт. Скорее всего дело в плохой организации. В том же Краснодаре я познакомился с преподавателем зооветеринарного техникума села Дубовка Волгоградской области Геннадием Карпенко. Он создал в своем селе клуб бега, на занятия которого съезжались ребята из сел, расположенных на 60–70 километров до Дубовки. Но сельский спорт не должен держаться только на энтузиазме. Для того чтобы в колхозах росли молодые мастера спорта, требуется большая организаторская работа. Прежде всего нужны тренерские кадры для села, очень много тренеров.
— Но только не надо представлять дело так, будто, дав селу какое-то количество тренеров, мы через несколько лет сможем сказать в какой деревне живет и трудится тракторист Вася, который, между прочим, рекордсмен мира по бегу. Все гораздо сложнее. Мы говорим о Ванине, Куце, Артынюке. Но они ведь бывшие селяне. Спортом всерьез они начали заниматься, только когда уехали из своих сел. Мастерами спорта стали, поселившись в Москве или Ленинграде. Мне кажется, что олимпийский чемпион из какой-нибудь Дубовки — это пока утопия. Слишком сложна подготовка бегуна, мирового класса, чтобы ее можно было обеспечить в далеком селе. Хватило бы с сельских тренеров и начальной подготовки бегунов, поисков талантов, доведения их до первого спортивного разряда или даже до мастера спорта.
Не могу сказать, что в сельских спортобществах не осознают своих задач. Сейчас, я знаю, используют такую форму работы. На различных сельских соревнованиях подбирают наиболее способных молодых бегунов и проводят для них кратковременные сборы в Москве под наблюдением лучших специалистов. Некоторые столичные тренеры взяли шефство над наиболее способными бегунами, консультируют их, порой вызывают на соревнования и тренировки. Дунаю, что даже одна эта мера может выявить немало отличных бегунов. Надо только расширять поиск и работать систематически.
— Не пора ли от глобальных вопросов вернуться к твоей спортивной биографии? Мы остановились на травме, закрывшей тебе дорогу на чемпионат Европы. Ты так и не выступал до конца 1958 года?
— Отчего же? Выступал. Розыгрыш золотой медали на «десятке» перенесли на осень и проводили одновременно с командным чемпионатом страны в Тбилиси. Я долго и усердно лечил свою ногу, потом понемногу начал тренироваться. Бегать было еще рано, я ходил. Ходил по 60 километров в день. Так, что спина болела. Потом начал и бегать. Когда пробежал на прикидке «пятерку» за 14.22, меня включили в сборную Москвы.
Мы жили в Сочи, а ленинградцы в Пицунде. Ребята рассказывали, что Женя Жуков твердо решил наконец стать чемпионом страны. Он готовился серьезно, как никогда. Взял напрокат велосипед с мотором и каждый день гонял из Пицунды на птицеферму. Там покупал курицу пожирнее, привязывал ее к седлу и громыхал на своем веломоторе до Пицунды. Потом собственноручно отрубал курице голову и варил себе бульончик.
Ну думаю, сейчас бороться с Женей будет трудно. Однако, хорошо зная впечатлительность Жукова, я раз и навсегда внушил себе, что выиграю у Жени всегда, при любых обстоятельствах. Утром нам бежать, а вечером говорю я Жене: «Если поведешь меня завтра, покажем хороший результат. И серебро будет твоим, это точно!» Он возражает: «Тебя поведешь, а на финише ты у меня выиграешь. Нет, уж лучше я сам по себе, я тоже хочу быть чемпионом!» — «Ну, Жуков, — говорю, — берегись. Так был бы вторым, а теперь и в тройку не попадешь!»
Ушел он бледный, весь в сомнениях. Думаю, полночи ворочался.
— Разве это этично? Надо на дорожке выигрывать, а не в гостинице. Ногами, а не языком.
— Ничего плохого не вижу. Правил я не нарушал, поделился с человеком мыслями о предстоящем забеге. Ну а если говорить серьезно, то у чемпиона нервы должны быть покрепче. Пять минут поговорили — у него уже коленки дрожат.
— Все равно не нравится мне такой разговор.
— Тем не менее он состоялся. Что было, то было. На следующий день был сильный ветер, бежать тяжело. Но я оторвался от всех. Бежал один в хорошем темпе. 29.06,8 — приличный результат.
— А Жуков?
— Третьим пришел.
…Зимой и весной нога давала о себе знать. Лечился я аккуратно, а тренировался очень осторожно. В начале сезона пропустил несколько соревнований. Но потом выступал успешно. Выиграл обе дистанции на весеннем матче, позднее установил всесоюзный рекорд на короткой для меня дистанции — 3 тысячи метров — 8.00,8. Это было в Варшаве на Мемориале Кусочинского. В интересной тактической борьбе с Артынюком и Гансом Гродоцки из ГДР прошел забег на Мемориале Знаменских. Мне удалось победить.
Очень большую ответственность чувствовал за свое выступление в матче СССР — США. На этот раз он проходил в Филадельфии. Мы с Артынюком выступали на 5 тысяч метров во второй день. А в первый бежали Десятчиков и Пярнакиви.
Этот забег стал уже легендой. Но расскажу о нем так, как он представлялся мне. Ребята стартовали в самую жару — 33 градуса в тени. Воздух был как в парной. Такая влажность, что выстиранная майка сутки висела и не просыхала. От металлических трибун жар шел, будто от печки. Бежать, конечно, очень тяжело. Но все было нормально до седьмого километра. Наши понемногу уходили американцы — Труэкс и Сот отставали.
