— А как же я, сударь? Со мной ты тоже больше не будешь связываться?

— Как только ты начнёшь вытворять такую же жесть, как делают на этом балу, сударыня, то можешь про меня забыть, — проворчал я в ответ.

Мы наконец поднялись на импровизированную сцену.

Понятие «гробовая тишина» тут же приобрело новое значение. Весь зал уставился на нас, в тишине и напряжении, с интересом изучая каждую из шести оставшихся пар.

Рядом со мной оказался граф Латынин.

Он был старше своих конкурентов лет на сорок, но выглядел бодрым, хоть и уставшим, пот покрывал его лицо, да и уверенности в жестах не хватало. Кажется, он был даже удивлён, что вообще ещё жив.

— Господин Бринер, — граф приблизился ко мне, задевая плечом, — хотел бы поблагодарить вас за оказанную помощь во время вальса. Уверяю, я не останусь в долгу.

Я кивнул.

— Хорошо, господин граф. Надеюсь, больше такого ни с кем из нас не произойдет, однако вы так и не выяснили, кто метнул в вас ту отравленную иглу?

Граф поджал губы.

— Нет. Но этот гадёныш всё равно не отвертится. Справедливость есть даже в темени мрака. Так говорят некроманты. И я хочу надеяться на справедливость.

Он нахмурился, будто сам не веря в справедливость, и снова повернулся к своей жене.

Наконец началась кадриль.

За сто лет в ней ничего не изменилось: те же движения, те же шаги. Я держал Виринею за руку, а она изящно вышагивала вокруг меня. Всё это, конечно, было занятно, но… чёрт бы побрал эти гробы!

Подошвы моих туфель при каждом шаге глухо стучали о гробовые доски, как и каблуки Виринеи.

Мы действительно отплясывали на чьём-то погосте, ведь вся нежить, что лежала сейчас в гробах — все эти скелеты — все они когда-то были людьми.

Краем глаза я продолжал наблюдать за балконом и Феофаном, а ещё — за каждой из пар, что танцевали рядом. Клятва обязывала меня быть готовым отразить атаку, если кто-то снова решится напасть на мою спутницу.

Но никому будто не было до нас дела.

Латынин рьяно выплясывал кадриль, забыв про старость, и что-то шептал супруге. Анастасия Баженова и профессор Воронин тоже, казалось, никого не замечали. Но так лишь казалось.

Пару раз я заметил, как Анастасия кидает взгляды на Виринею, а та в свою очередь делала вид, что ей всё равно. Несчастный профессор Воронин при этом находился между двух огней.

И вот когда я уже начал уставать от этой некромантской кадрили, снизу, из-под гробовых досок, постучали.

Ну кто бы сомневался, что мы разбудим мертвецов своей пляской?.. Хотя на самом деле, нежить никогда не просыпалась сама, пока ей не прикажет хозяин. Значит, он как раз и приказал.

Я ощутил резкий толчок под досками.

Потом ещё один.

Виринея чуть не споткнулась и не потеряла туфлю, когда одна из досок хрустнула от удара прямо у неё под ногами. Ну а следом начали хрустеть и все гробовые доски, на которых мы танцевали.

Наконец-то!

Лучше подраться с нежитью, чем терпеть всю эту дрянь с танцами.

Я быстро прижал девушку к себе спиной, обхватил её под грудью и переместился на другой гроб.

Правда, это не особо помогло — из всех гробов, с треском ломая доски и выпуская мёртвую пыль, полезла нежить. Полуистлевшие мертвецы — скелеты, ещё не до конца лишившиеся плоти, страшные и смрадные, в тяжёлой магической броне. Внутри их глазниц горел зелёный мрак Эреба.

— Это простая нежить? — уточнил я у Виринеи. — Или какая-то особенная?

— Простая! Очень даже простая! — с удивлением выкрикнула та. — Я уж думала, что они устроят что-то посложнее, но это же детский сад!

Мне было плевать, какой тут детский сад. Я принялся рубить нежить мечами, прикрывая Виринею.

А бой действительно оказался лёгким.

Скелеты падали от первой пары ударов и разваливались на костяшки, обдавая пылью и забрызгивая гноем переломанные доски гробов. Ни для меня, ни для остальных, кто танцевал кадриль, такая атака нежити не показалась сложной. Мы разделались с ней буквально за пару минут.

Когда же все скелеты были уничтожены, хозяйка бала вдруг рассмеялась с балкона.

— Удивлены, господа? Это лишь начало!

Она окинула взглядом зал, усыпанный костями и перекошенными гробами, наслаждаясь видом.

— Теперь у вас есть много мёртвого материала! Посмотрите, сколько костей! Из них вы и создадите свою нежить, а потом пустите её на бой с конкурентами! И поторопитесь, ведь костей не хватит на всех. Однако не возбраняется убивать конкурента и делать из него новую нежить! Сегодня, на Балу Мёртвых, можно всё!

Она подняла руку, и музыка заиграла громче. Наверное, только для того, чтобы заглушить шорох и скрип костей — их сразу начали загребать к себе некроманты-претенденты. Да, те самые: трое мужчин и трое женщин.

Граф Латынин быстро схватил с пола длинную бедренную кость с остатками сгнившего мяса и подтянул к себе покалеченную нежить. Потом — ещё одну.

Анастасия Баженова тоже времени зря не теряла, только пачкаться не стала. Она вскинула руки над головой и подняла в воздух сразу груду переломанных скелетов, завладев почти половиной того, что имелось в зале.

Остальные некроманты тоже принялись собирать мёртвый материал для создания нежити. Это считалось сложной техникой Пути Эреба, как и управление ядами.

Отовсюду уже слышался скрежет создаваемых бойцов из костей, некроманты изощрялись, как умели.

Каких только уродов они ни создавали!

Латынин объединил кости в кривого великана ростом до самых люстр, а вот его конкурент, наоборот, разделил материал на несколько частей и создал десяток мелких воинов. Ещё один некромант-претендент, совсем молодой, сделал из костей собакоподобную тварь.

Ну а дочь Волота не стала мелочиться и соорудила что-то похожее на костяного змея — длинного, с огромной головой.

Другая девушка-некромантка, в ярко-зелёном платье, единственная конкурентка Виринеи и Анастасии, создала двух воинов, а потом сделала то, чего не сделал никто: подарила нежити свою кровь. Она резанула себе по ладони и окропила кровью воинов, после чего наделила их магической бронёй Эреба. Те обросли мёртвыми мышцами и теперь больше походили на настоящих зомби-бойцов, чем на нежить.

В общем, некроманты старались изо всех сил.

Я глянул на Виринею.

Та вообще ничего не делала.

Совсем.

Девушка просто стояла, взяв лишь одну кость из-под ног. Это была плечевая кость нежити, которую до этого я убил на глазах у девушки.

— А ты чего? — опешил я. — Тебе одной костяшки хватит?

— Вполне, — просто ответил она. — Мне не нужны подачки графини, чтобы создать нежить.

Сейчас она опять напоминала мне Хибинскую Ведьму.

Её пра-прабабка всегда выглядела слишком самоуверенной, и для этого были все основания. Она отлично умела управлять мертвецами. Это был один из самых мощных её навыков. Нежить, зомби, некро-големы — она легко делала из них послушных солдат, а потом сотнями отправляла в бой.

Но Виринея — не Хибинская Ведьма, как бы ни старалась быть на неё похожей, и это могло паршиво для неё закончиться.

Девушка шагнула ко мне ближе, постучав костью себе по ладони.

— Прикрой меня, пока я провожу ритуал, — прошептала она, оглядывая конкурентов вместе с их костяным войском.

— Сколько надо времени? — уточнил я, готовя к бою оба меча для Дуо-То.

— Десять минут, не меньше, — ответила Виринея.

Для боя это было не так уж и мало, если учитывать, что вокруг нас собралась костяная армия не самых слабых некромантов. Один змей размером с поезд чего стоил.

— Ладно, устрою. Только поторопись, — кивнул я, уже не глядя на Виринею, а зорко следя за противниками.

В первую очередь меня интересовали Анастасия Баженова и вторая девушка-некромантка, которая создала воинов в броне. Кто-то из них сразу нападёт на Виринею, можно было не сомневаться.

Стоило мне об этом подумать, как всё произошло.

Первой ударила дочь Волота.

Не сходя с места, она вскинула руку, и её гигантский костяной змей устремился в нашу сторону. Но чтобы добраться до Виринеи, сначала Баженовой нужно было убрать с дороги меня. Скрутить, вырубить, лишить магии. Вряд ли она планировала меня убить: я был нужен её папаше живым, а значит, она ни за что не станет портить ему вечер.