- Дед прекрати, тебе еще жить и жить, - возмущенно начинаю я, но старик обрывает мою речь, властным взмахом руки.

  - Ты все уяснил? - суровые глаза генерала пронизывают меня насквозь.

  - Да, - медленно киваю, - Безрассудно на рожон лезть и язык распускать не буду. Не волнуйся. Я все контролирую.

  - Хотелось бы верить, - беззлобно ворчит Константин Николаевич.

  - Не переживай дед, я тебя не подведу. Слишком многое поставлено на карту, - пристально смотрю в глаза генералу. Наши взгляды скрещиваются словно два клинка.

  Константин Николаевич медленно кивает. На мое плечо опускается крепкая рука деда.

  - Считай, что ты меня убедил.

  * * * *

  8 октября 1978 года. Воскресенье.

  - Ну как понравилось выступление наших бойцов? - гремит голос сенсея, отражаясь от стен зала гулким эхом. Мальцев картинно замирает в стойке с поднятыми вверх кулаками. Зеленый маскхалат красиво облегает атлетический торс.

  Разбросанные в стороны Миркин, Потапенко, Волобуев правдоподобно изображают трупы. Полежав несколько секунд в живописных позах, ребята встают и подбирают макеты ножей и автомата Калашникова.

  Зал взрывается бурным аплодисментами. Азартно хлопают в ладоши детдомовцы, бурно рукоплещет пришедшая из рабочих общежитий, заводов и ВУЗов молодежь, прочитавшая наши приглашения. Улыбается уголками губ Елена Станиславовна, прибывшая с большой толпой детдомовцев. Недалеко от неё, развязно привалившись к стенке, стоят белобрысый с Бидоном и остальная гоп-компания. По мелькающей в их глазах секундной растерянности и изумленным рожам, вижу: они впечатлены. Но через мгновение на лица гопников и их боевых подруг снова возвращаются кривые презрительные ухмылки.

  'Ну ничего, через минуту я надолго сотру эти выражения с ваших морд', - злорадно думаю я.

   Сейчас в зале не протолкнуться. Все пространство возле ковра забито людьми. Первые ряды сидят на заранее расставленных скамейках, последние стоят, заполняя пространство до самых стенок. Внимательно смотрю на окружающих. Равнодушных нет. Всех переполняют эмоции. Горящие восторгом глаза, раскрасневшиеся довольные лица. Вижу Ваню, Пашу и Аню, стоящих вместе с Тимуром Мансуровым, Смирновым и другими одноклассниками рядом с входом.

  У самого ковра сверкает вспышкой фотоаппарата Вероника. Поймав мой взгляд, блондинка задорно вскидывает вперед руку с выставленным вверх большим пальцем. Еле заметно киваю в ответ.

  Среди оживленно галдящих детдомовских малышей, сидящих прямо перед татами, мелькают знакомые бантики. Отыскиваю взглядом Машу. Кроха улыбается мне, сверкая маленькими белыми зубками, и машет рукой. Подмигиваю ей в ответ. Рядом с ней примостились на скамейку Валя и Оля. Брюнеточка с любопытством вертит головой, разглядывая присутствующих, Ольга сидит со скучающим лицом.

  - А теперь, - гремит голос сенсея, - желающие могут проверить себя и поспарринговать с самым младшим по возрасту нашим бойцом - Алексеем Шелестовым, учеником 10-ого класса.

  Мокрые от пота бойцы покидают ковер. Иду, аккуратно раздвигая присутствующих, прямо в центр татами. Возникает ощущение, что заботливо наглаженное и накрахмаленное мамой белоснежное кимоно скрипит при каждом движении. На моих руках боксерские перчатки, немного усовершенствованные умельцами-знакомыми Игоря Семеновича. Они чуть обрезаны в конце и имеют отверстия для пальцев, чтобы позволить бойцам полноценно применять захваты в борьбе.

  Ого. На татами выходят сразу трое парней. Один под два метра ростом, костлявый, но широкоплечий, второй - крепенький такой боровичок, с мощной налитой силой фигурой, третий - ростом с меня, сухощавый, но сухой и жилистый.

  - Минуточку, - поднимаю я руку в перчатке, - с удовольствием сражусь с вами всеми. Но я еще раньше обещал бой своему знакомому. Первым будет он.

  Отыскиваю взглядом Гордея. Он уже протискивается сквозь возбужденно галдящую толпу. Что-то не вижу в глазах белобрысого особой радости от возможности избить наглеца. Злоба чувствуется, это видно, а уверенность в победе - нет. Парень выходит на борцовский ковер, нервно сжимая кулаки. Изумленная Елена Станиславовна привстает со своего места, набирает воздух, чтобы что-то сказать, но передумывает, и на секунду замерев, обессилено падает на скамейку.

  - Первый бой Алексей проведет с Семеном Гордеевым, а потом с любым из вас. Ребята договорились об этом заранее. Это вопрос принципа, - объясняет наставник недовольно гудящему залу.

  - Тебе переодеться надо? - обращается он к белобрысому.

  - Нет, - шипит он через сцепленные зубы, - мне и так удобно.

  - Как скажешь, - Зорин подает ему такие же перчатки, как и у меня. Гордей неловко натягивает их на руки. Сенсей деловито затягивает толстые боксерские шнурки, и завязывает их на запястьях.

  Семен становится напротив меня, изобразив что-то похожее на боксерскую стойку. Наставник взмахом руки отправляет его в противоположный угол. Я тоже отхожу подальше.

  - Готовы? - спрашивает сенсей.

  Киваю, внутренне собравшись. Резко выдыхаю, и концентрируюсь на поединке.

  - Да, - рычит блондин.

  - Бой, - Зорин резко машет рукой, и отпрыгивает в сторону. Белобрысый несется ко мне на всех парах. Большой замах кулаком, видный каждому опытному бойцу. Подныриваю под правую, продолжая движение. Семена немного заносит вперед. Передо мной маячит его затылок, в который я легонько тюкаю перчаткой. Смех в зале.

  Семен разворачивается ко мне с разъяренным лицом. Пытается пнуть меня ногой. Ловлю голень сгибом локтя, делаю шаг в сторону, приближаясь к противнику и разворачивая его. Резко подсекаю подъемом стопы опорную ногу. Семен с грохотом опрокидывается на ковер, раскинув руки. Имитирую удар правой в голову, и отпрыгиваю назад.

  Белобрысый быстро вскакивает.

  - Может хватит? - холодно интересуюсь у него.

  - Нет, не хватит, - Семен в бешенстве, глаза метают молнии. Но урок парень усвоил, теперь он, выставив кулаки, приближается ко мне намного осторожнее.

  Тычок в лицо левой, блокирую подставкой перчатки. Ухожу вбок от правой, валясь вперед на его тело, моя нога, обвивается вокруг его нижней конечности, руки обхватывают тело противника, вынуждая его опрокинуться навзничь назад.

  Стандартный зацеп из самбо, отработанный мною до автоматизма на сотнях тренировок. Падаем на ковер. Быстро смещаюсь в сторону, меняя положение. Семен переворачивается набок, пытаясь уйти от меня. Привстаю, захватывая руками его запястье и предплечье, поворачиваюсь на 180 градусов, мягко валюсь назад, сплетая ноги и беря его руку на излом. Стоит чуть сильнее надавить, увеличить угол, и перелом гарантирован.

  - Сдавайся Гордей, ты проиграл, - тихо шиплю ему.

  - Нет, - стонет блондин, поворачивая ко мне искаженное от боли лицо. По его лбу ползет крупная капля пота.

  - Все, закончили. Я сказал, конец боя, - врывается в сознание голос Зорина. С неохотой отпускаю руку соперника. Гордеев пытается кинуться на меня, но сильные руки сенсея с легкостью оттаскивают его назад.

  - Семен, перестань, - кричит Ирина Анатольевна.

  Белобрысый обмякает в объятьях Игоря Семеновича.

  Через секунду тренер объявляет о результате поединка, вскидывая вверх мою руку вверх.

  Снимаю перчатки, подхожу к блондину, и протягиваю ладонь. Секунду поколебавшись, он неохотно обменивается со мною рукопожатием.

  - Ты хорошо бился. Молодец, - хвалю его, и Гордей немного успокаивается, - Но шансов у тебя никаких не было. Вообще. Просто я с малых лет занимаюсь, и тренер у меня лучший в городе. Хочешь научиться так драться?

  - Да! - глаза белобрысого оживают.

  - Научишься. Пари ты проиграл, теперь вступишь в клуб, и будем вместе тренироваться.

  - Когда можно начать? - Семену явно не терпится.

  - Не торопись, - предупреждающе вскидываю вверх ладонь, - сперва надо поговорить обо всем серьезно. У нас есть определенные принципы и требования, которые должен соблюдать каждый член клуба. Попозже вернемся к этому вопросу. Хорошо?