— Оставаться на месте! Кто такой? — приближаясь, раздавался голос из громкоговорителя. Павел испугался за Афанасия, ведь он мог числиться бандитом. Автомобиль остановился у Павла, оттуда вышел Голд. Голд посмотрел на Павла и Афанасия. Ласа почему-то залаяла на Голда, но тот не обращал внимания.
— Ааа, это ты, тьфу ты, я думал похвалу получу, за то, что очередного бандита подвесил, ты мне настроение испортил, понимаешь? Какого ты тут делаешь? —
— Я тут гуляю, а ты? — Голд лишь вытаращил глаза.
— Ты мне тут поговори ещё, понял? Я тебе быстро сопли на кулак намотаю, понял? — Голд дерзко покрикивал, размахивая руками, Павел же стоял неподвижно. Голд опустил глаза на Крона.
— О! Пёс! — Голд взял Крона за шею и начал трепать во все стороны. Павел слегка ударил по его руке, убрав её от Крона. Голд всем своим видом показал как он зол на Павла, скорчив гримасу, и направил на Павла дуло винтовки.
— Ты кого ударил? Я тебя быстро на фарш пущу, понял, ушлёпок? — Павел молчал. Голд убрал винтовку, и сев обратно в автомобиль, уехал в другую сторону.
— Вот такие вот и решают наши судьбы, и называют всех, кто хочет жить — бандитами. — вздохнул Афанасий.
— Да что с ними попишешь, пойдём — Афанасий и Павел развернулись, и пошли на Верховку. Шли некоторое время молча, пока Павел, улыбнувшись, не заговорил.
— Я же с отцом когда-то так же гулял. Ходили до заправки, брали чипсы с мороженным и газировкой, и всё это тогда рублей 5 стоило. — Павел вздохнул.
— А я и не помню, где я гулял с отцом. Время было такое. — Афанасий пожал плечами.
— Слушай! — Павел полез в карман, и протянул Афанасию гарнитуру — Вот, возьми, на всякий случай —
— Глянь-ка! Навороченная! Вееещь! — Афанасий улыбнулся, покачав головой. — Работать небось от Верховска до Дзержева может! Я такую не видал ранее! Но спасибо! — Афанасий похлопал по плечу Павла.
— Так давай условный сигнал сделаем, чтобы вдруг что! — предложил Павел.
— Ну это можно — поразмыслил Афанасий — А какой? — Павел задумался.
— Ну, например, один протяжный стук — нужна помощь, два стука — оставайся на месте, три стука — уходи, опасно, а четыре — ЧС. — Павел и Афанасий прошли молча, а Афанасий по пути настраивал гарнитуру, всё рассматривая провода. Но внезапно Павла, который идя, смотрел вниз, остановила рука Афанасия.
— Что такое? — Павел посмотрел на Афанасия, но тот смотрел вдаль открыв рот, и лишь показал пальцем на левую половину леса. Павел прищурился, ведь был вечер, и уже темнело. Из соснового леса вышли два человека. Оба были в белом. В белоснежно белых нарядах. На вид это был взрослый мужчина и маленькая девочка, которые выходили из одной стороны леса в другую. Но что там можно было делать? Там же просто лесная чаща, абсолютно непроходимая. Шли они странно, боком, показывая переднюю часть тела Афанасию и Павлу. Были они далековато, лиц было не разглядеть. Павел испуганно наблюдал, Афанасий же был спокоен. На голове у мужчины можно было разглядеть бандану, а на голове девочки платок, тоже белые.
— Здравствуйте — крикнул Павел — Вы откуда? — Афанасий положил руку на плечо Павла, и отрицательно покивал, мол, не надо. Глаза у Афанасия были круглые, а лицо словно истерзанное. Девочка с мужчиной даже не посмотрели в их сторону, а молча удалились в другую сторону леса.
— Вот теперь идём — сказал с абсолютным спокойствием Афанасий. Шли опять молча, Павел даже не спросил, что это было, но когда подошли к месту, откуда вышли эти двое, то Павел начал смотреть в чащу леса, куда они зашли. Никого не было видно. Ни шевелений кустов, ни звука ходьбы.
— Гражданские чоли какие? Может им помощь нужна была? — предположил Павел. Афанасий же отрицательно кивнул. — А кто тогда, думаешь? — Афанасий же молча показал пальцем на место, откуда они вышли. Это была та самая «проклятая тропа». Павел сразу же замолчал. Оба они остановились и перекрестились. Когда они отдалялись, Павел всё оглядывался назад, но никого позади не было. И вот уже показался мостик, Павел и Афанасий встали у него. Это было необычайно спокойное место, словно картинный пейзаж, со скамейкой и веткой сакуры. Но у Павла всё не выходили из головы те двое, а Афанасий почему-то не говорил о них.
— А как ты думаешь? — начал Павел — Отчего же та тропа проклятая? Кто у нас в деревне первый начал об этом разговор? — Афанасий всё молчал.
— Не знаю. Да только вот я вспомнил, что ещё в 2001 году здесь беглый зэк девочку с отцом зарезал у трассы. — Павел побледнел. — Не скажу, что в эти даты, но было это осенью. Я тогда сидел у себя дома, слышу — крики какие-то. Выхожу, а это Валька моя орёт. Говорю ей — дура, чего орёшь? А она говорит — слышал? Петьку то с дочкой Ероневых убитыми у заправки нашли. Я его не знал толком, как и всю семью Ероневых, только слышал, что они жили в начале деревни. И… — речь Афанасия прервал лай, который был уже знаком Павлу. Павел и Афанасий повернули головы в сторону трассы, там опять стояла эта собака, которая не решалась идти.
— Так вон же! Про которую я говорил! Вон она! Ты её видишь? — Афанасий кивнул.
— Так реальна она! А бабка та почему галлюцинацией оказалась, если собака реальна? — Афанасий молчал. Крон и Ласа не смотрели на ту собаку, это то и смутило Павла, но он, поднявшись с перила моста, посмотрел на Афанасия.
— Жди здесь, сейчас выясню, кто такая — Павел резко побежал в сторону собаки, Крон побежал за ним. Сама собака начала медленно пятиться от Павла.
— Стой! Паш! Стой! Стой! Не ходи! Стой! — Афанасий, в силу возраста, не мог быстро бегать, но ковыляя, побежал за Павлом. — Стой! Не беги! Стой! — Павел остановился, когда увидел, как собака свернула в лес, но остановился он не от речи Афанасия. Вдали, за кустами, опять стояли эти двое, смотрели на Павла, и махали ему руками, приглашая к себе. Собака бежала к ним. Афанасий резко отдёрнул Павла, и оба они отправились быстрым шагом в Верховку. Павел обернулся. Никого не было видно.
****
Октябрь 2019 года.
Ужасный бред был сегодня ночью. Всё было как будто во сне. Я встал, оставив Крона и пошёл гулять ночью по деревне. Не знаю зачем, не спалось. Я не хочу писать о том, насколько больно и страшно видеть мёртвыми места детства, и насколько душераздирающие чувства атакуют меня в данный момент. Я залез в какой-то заброшенный дом, не помню, кто там раньше жил. Залез и лёг спать на пол. Проснулся от того, что передо мной стоит какая-то человеческая фигура, и спросила меня, зачем я здесь. Сначала я подумал, что это был Афанасий, но я не чувствовал от этого силуэта признаков жизни, у меня даже не возникло мысли, что это какие-то выжившие люди, прячущиеся в деревне. Я чувствовал всё это, но не боялся, и разговаривал с человеком абсолютно хладнокровно, словно это мой знакомый с завода. Это и пугает, я схожу с ума. Я ответил человеку, что мне просто страшно ночевать дома одному, человек лишь ответил, что мне не страшно, а одиноко. Я не стал спорить, только встал, и на ощупь вышел из дома. Когда я обернулся — то уже никого не было. Сон это был или нет, никак не пойму. Да и мне уже абсолютно всё равно.
****
Октябрь 2019 года.
Есть хочется, еда кончается. А больше всего хочется домой.
****
Настал следующий день. Павла разбудил голос из гарнитуры, который оповестил, что у него есть тридцать минут, чтобы собраться. Павел успел умыться, позавтракать чем было, отдав остатки Крону, и одеться. Машина с Гасом стояла во дворе, и громко сигналила Павлу. Гас приехал один. Он поздоровался с Павлом, спрашивая, как ему спалось, и сильно интересуясь его здоровьем. Павел сразу понял, что это не с проста. Машина тронулась.
— У нас ЧП серьёзное, для операции собирают весь состав, даже младший — пояснил Гас.
