Заметим в контексте данной статьи, что острое противоречие приведенного утверждения со стереотипами либеральных предвыборных программ скорее подчеркивают наш вывод, чем опровергают его. В отличие от стереотипа, исчислимая истина позволяет продолжать цепь рассуждений, не ограничиваясь бездоказательными лозунгами.
У нас получилось, что в России биотехнология активного управления массовым сознанием с помощью превентивных катастроф реализовалась в форме особой формы многоролевой игры с формируемыми ex tempora «абсолютными истинами». При условии активного журналистского освещения в напряженно-конкурентной среде непримиримые направления общественной самореализации сворачиваются в структуру образной проекции будущего. Получается нечто вроде инструмента «памяти о будущем», эволюционно реализованной на основе все того же механизма молекулярного драйва перемещающихся последовательностей в форме иммунной системы теплокровных или системы запасных белков растений.
На общественном уровне такая система дает дополнительные возможности изучения и умозаключений. Повторяем: это такая театральная пьеса, которая идет в форме политического сериала без репетиций и без жесткого разделения социальных ниш — продюсера, режиссера, драматурга, сценариста, актера, зрителя, осветителя. Для системы участников игры получается матрица с коэффициентами по каждой из названных возможностей самореализации. Задается один из семи хронотопов Михаила Бахтина, все остальное имеет сиюминутное разрешение по ходу пьесы. При полной прозрачности каждого из участников общий результат столь же не поддается описанию, как и само будущее.
Нелишне заметить, что каждый участник игры в будущее притягивает на себя значительные ресурсы общества, напоминая аттрактор в неравновесной термодинамике Ильи Пригожина, благодаря которому самоорганизуется структура при рассеянии больших количеств энергии. Однако торговаться по «цене вопроса» неуместно, ставка больше, чем жизнь страны, — выживаемость цивилизации. Публикации о зарплате депутатов на этом фоне имеют мало связей с реальностью и отражают опять же не более чем ожидания аудитории.
На основе изложенных здесь представлений о состоянии человека прогноз его будущего может выглядеть следующим образом.
Все, что может прозвучать и тиражироваться в публичном информационном поле о развитии человечества, рано или поздно в той или иной форме происходит. Социально-агрессивная личность утверждается в глазах и ушах населения с чем-то, что соответствует ожиданиям массового сознания, угадывая их и оформляя в словесные стереотипы абсолютных, т.е. не нуждающихся в доказательствах истин. И иногда благодаря собственной тревожности немного опережает ожидания, что в конечном счете резко увеличивает эффективность PR. Тут есть известный момент: консервативная власть может не принять конкуренции и поторопиться с распятием носителя истины, пока перемены не наступили и в руках до поры остаются возможности если не управлять обществом, то по крайней мере, распять услышанного людьми пророка.
Для PR даже лучше: на миру и смерть красна, да и для власти хороший писатель — мертвый писатель. Диссидент и власть имитируют борьбу органов единого целого. Поэт в России — больше, чем поэт, он еще в КГБ зарплату получает. Говорит, что своей тети-уборщицы. А контора, между прочим, по своей роли в общественном развитии — полный аналог молекулярного драйва в геноме. В генетическом смысле можно было бы гордиться, а не оправдываться.
В отличие от нас, «обычный предсказатель» ищет будущее не за горизонтом пути, а в глазах своего коммуниканта, которого он зомбирует. У него своя сиюминутная цель — заявить о себе или заработать, взяв на себя труд актуализации ожиданий, формулировки и предъявления картины будущего, как она видится здесь и сейчас. В тревожное время жанр пророчества популяризуется и в ответ на спрос плодятся кликуши и другие алармисты. Но и сжигание ведьм — PR-акция не ради спокойствия человечества, а для обогащения их имуществом.
Учитывая, что человеческое будущее, как плавило, действительно ограничено сегодняшни ожиданиями, мы в его познании пытаемся идти непопулярным исчислимым путем. И по крайней мере для самих авторов попытка уже принесла ощутимые плоды понимании происходящего. «Забота» о народе, стране и мире появляется на системном уровне человеческой общественной игры. Мотивация принимаемых решений, как правило, противоречит тому, что потом, а все чаще и до того, говорят народу.
Есть еще обозначенная эволюционистом Верном Грантом «удачливость эволюционной судьбы», нашедшая свое применение в России, где для PR почва исключительно благодарная.
Структура общества самоорганизовалась в сложнейший организм со своими облигатной и факультативной компонентами, на ней эффективно работает полигон отработки стереотипов и сценариев для идеологических диверсий через время и пространство. Есть свой «молекулярный драйв» — орган генерации и эмиссии кризисов, причем профессионалы эффективно борются с конкуренцией на этом поле, внутренней и внешней, включая мощное давление из-за океана.
Прогрессивная эволюция общественной сферы в своей морфологии повторяет большую эволюцию самой жизни на Земле. Чем сложнее морфология общества, тем больше на публичном информационном поле «терминов», применяемых в широком спектре между значениям антонимов: нация, информация, связи с общественностью. В узко-профессиональном смысле PR применяется для обозначения того, что можно преподавать и чему можно научить. Например, в продвижении товара или услуги. Форма развития профессиональною направления выродилась в рекламирование рекламы в т.ч. в спаме. На практике «связи с общественностью» превратились в политический PR как полноценную биотехнологию управления массовым сознанием. Этому никто никого не учит, идет отчаянная конкуренция за скорейшие разработки нового оружия массового PR-поражения. Делается это опять же не с гуманными целями, а потому, что дешевле и эффективнее испытаний новых американских средств убийства людей и разрушения инфраструктуры. Полный пролет на PR-направлении в Ираке отбросил США на старт игры вопреки одержанной военной победе.
Убийства и теракты могут подкрепить PR-процесс, будучи грамотно встроенными в него. Но как самоцель ведут к вырождению.
Мы же наблюдаем за происходящим с нами из эпицентра «лаборатории будущего» в Госдуме, причем сугубо как натуралисты, в рамках подхода, описанного фантастом Станиславом Лемом и примененного политологом Григорием Белонучкиным.
В отсутствии тревожного фона общество очень сильно стабилизировано. Уникальные события становятся ключевыми в основе новых эволюционных треков (филем) при условии синергизма ряда причин. И при одном обязательном условии — они находят себе место на пике кризисов, последовательность которых определяется турбулентностью в структуре хаоса. У человека сложилась биотехнология управления кризисами. Унаследованный от обезьян племенной вождизм преадаптировал как патриотизм в основе государственного устройства, так и новый механизм выдвижения социально значимых личностей с «синдромом звезды» ври условии высокого гормонального фона в организме таких людей (получается типа воспитания «суперкрысы»). Обилие социальных ниш создает возможность разнообразия неконкурентных типов конструктивной реализации творческой агрессивности человека. Кроме того, процесс создания новых социальных ниш не только прекратился, а развернулся на основе новых многоролевых игр. В частности, Интернета, как до него — ТВ транспортной инфраструктуры, банковской системы или бюрократии, избирательной демократии типа бинарной патрнцианско-плебейской модели, также многое другое, включая олимпийское спортивное соперничество и конкурентные выставки сннантропных животных.
По итогам кровавого XX века, богатого на технические, социальные и цивилизационные изобретения, нам придется сделать вывод о трансформации человечества в принципиально новую надвидовую форму. Отмеченная по ряду признаков с начала XIX века мощная волна тревожности перешла в перманентный режим. Глобализация вывела общественную самоорганизацию на более высокий стартовый уровень, тревожные личности с высоким гормональным фоном получили массовое преимущество, «вождизм» расползся амебой по разным общественным сферам вплоть до шоу-бизнеса или футбольного фанатизма.
