— Да, черт! Называй это, как хочешь.

Несколько секунд он смотрел на пустой экран.

— Ты найдешь эту чертову кассету и найдешь до того, как ее обнаружит какая-нибудь газетная проститутка, или подцепят эти придурки «Патриоты». Если ты ее найдешь, будешь вторым номером после меня. Если не найдешь — скормлю собакам! И помни, как я тебя сюда поднял, так и сброшу!

— Да, мистер президент! У вас есть какие-нибудь…

— Предположения? Где тебе искать? На кой мне черт тогда нужен такой начальник Службы безопасности, как ты?! Предположения! Дерьмо! Найди кассету.

Маковски опять пнул стол.

— Вы придумываете сказки о «Патриотах»?

— Да, сэр. К утру…

— Уже утро, Хоби. Полночи я проторчал здесь, пялясь в этот дурацкий телевизор.

— Да, сэр. Я имею в виду, что после вашего специального обращения к Конгрессу сегодня утром, и газеты и телевидение обвинят в смерти президента…

— О, черт, ты не можешь называть его как-нибудь по-другому?!

— Я хочу сказать, мистер президент, что они уже обвинили в убийстве в пансионате «Патриотов» Холдена и его банду. А когда Серилья отказался быть на их стороне, они убили и его. Все уже подготовлено.

— Да, но найди эту чертову кассету, Хоби. Или ответишь своей задницей.

Маковски вышел из Овального кабинета, жалея, что не оставил девушку в постели…

Дэвид Холден с трудом сохранял сознание. Он сидел среди бетонных блоков, прижимая к груди М-16, и трясся от холода и потери крови. Он сидел, все время повторяя: «Рози, Рози…». Ему нельзя было спать, а точнее, нельзя было умереть, потому что он должен был перехватить Рози перед тем, как она попадет в этот капкан.

Без нее ему не хотелось жить. После того, как его жена, сын и две дочери были убиты террористами ФОСА, его больше ничего не привязывало к жизни. Он пошел в «Патриоты» потому, что ему нечего было терять. Но теперь именно Рози заставляла его жить.

Дэвид Холден подумал, что становится сентиментальным, и что это, наверное, означает близость смерти.

Он поднял голову, вглядываясь в темное небо над собой, и прошептал:

— Не сейчас, Господи. Еще так много нужно сделать. Пожалуйста!

Дэвид Холден опустил голову, и, сжимая автомат, боролся с болью…

До поворота к гаражу, где ждал Дэвид, оставалось примерно четыре минуты.

— Келли, что там под полом?

Келли повернула голову и отбросила рукой прядь.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду отсек под полом перед спалкой. Сама знаешь.

— Зачем тебе знать, Рози?

— Почему ты называешь меня «Рози»?

— Это что — допрос?

— Это моя кличка. Она мне не нравится и только несколько людей, которым я доверяю, называют меня так.

Келли Мартинес усмехнулась.

— У меня была подружка в школе, ее тоже звали Рози, и она тоже терпеть не могла, когда люди называли ее Рози. Ты, наверное, чувствуешь то же самое?

— Хорошо, что в потайном отсеке?

Келли Мартинес пожала плечами.

— На всякий случай я запрятала туда кое-какой хлам.

— Какой хлам?

— А что?

— Если ты слышала обо мне, так ты слышала и о Дэвиде Холдене. Правильно?

— Конечно, каждый слышал о Дэвиде Холдене. Интересно, он такой же красавчик, как на фотографиях в журналах?

Рози Шеперд почти обиделась и быстро сказала, чтобы скрыть досаду:

— По крайней мере, он красивее, чем на объявлениях «Разыскивается». Он со мной.

Она положила руку на рукоять пистолета. Келли снова рассмеялась. Похоже, она была хохотушка.

— Что? Ты возишь его с собой в сумочке?

Теперь засмеялась Рози Шеперд.

— Нет. Он ждет нас через пару миль возле дороги. Там будет поворот. Свернешь туда.

Рози подняла пистолет так, что дуло смотрело на Келли Мартинес. Келли взглянула на пистолет, потом отвернулась.

— Дорогуша, если ты попытаешься меня застрелить, грузовик перевернется, и в кабине будет два мертвеца.

— Дэвид Холден ждет нас. Ты сказала, что ты — «патриот». Он был ранен, когда пытался спасти жизнь президента Соединенных Штатов.

— В новостях говорят другое, — ответила Келли Мартинес. — А я должна задержать груз боеприпасов, чтобы подобрать какого-то парня, который все равно умрет, да? Подумай сама. Ребята в Майами тоже умирают. ФОСА занял почти весь штат.

Рози Шеперд подумала, что перед тем, как застрелить Келли, ей нужно успеть перехватить руль, до поворота осталось на больше двух минут.

— Кто твой начальник в Майами?

— Чего ради я должна тебе говорить?

— Если ты не та, за кого себя выдаешь…

Рози выразительно щелкнула предохранителем.

— Если ты мне не поможешь, я размажу твои чертовы мозги по кабине! Я знаю, как зовут лидера «Патриотов» в Майами. Если ты не знаешь, то тебе крышка. Но, все равно, ты повернешь грузовик на ту дорогу.

Келли Мартинес смотрела то на пистолет, то в глаза Рози Шеперд.

— У тебя тридцать секунд, чтобы назвать имя. Иначе, малышка, встретишься со своими предками.

— Меня зовут не Келли Мартинес. Келли Марти. Мой отец — кубинец. Он сбежал, когда Кастро захватил власть. Он знал Фиделя, еще когда Батиста засадил того на год в ту чертову крысиную дыру, откуда он удрал. Его зовут Гильермо Мартинесе. И он руководитель соединений. Все.

Рози Шеперд глубоко вздохнула. Она опять щелкнула предохранителем и отвела дуло в сторону.

— Тормози, сейчас будет этот поворот. И слушай, что я говорю, а то я расскажу папе, он тебя отшлепает.

— Черт! — сказала Келли и начала переключать передачи, снижая перед поворотом скорость.

Послышался шум двигателей, но не со стороны дороги, а позади него, за деревьями, которые подходили прямо к насыпи.

Дэвид Холден промок до костей. Костяшки пальцев побелели от холода и напряжения, руки сжимали М-16, которая висела на груди. Он попытался встать, ничего не получилось. Голова кружилась так, что он понял, что тут же упадет. Вдали на востоке облака уже подсвечивались розовым. Холден стер кровь и воду с циферблата часов. Скоро рассвет.

Он закрыл глаза, вдохнул, заставил себя подняться с коленей. Звук моторов армейских грузовиков стал явно громче. Он взглянул на дорогу. Какой-то тягач со светло-желтой кабиной тормозил, чтобы повернуть в его сторону.

— Рози, — прошептал Холден.

Он прижал М-16 к груди и стал карабкаться на насыпь. Если он сейчас начнет стрелять, то Рози услышит, успеет развернуться и спастись.

Дэвид продолжал брести вперед.

Келли Мартинес попросила ее открыть люк в полу. Рози Шеперд отвернула четыре винта, которые были под ковриком. В металлическом ящике были два девятимиллиметровых автомата «Узи», на каждом был дисковый магазин на двадцать пять патронов. Еще дюжина таких же магазинов, похоже, полностью снаряженных, лежала рядом.

— Ты представляешь, что было бы, если бы ты со всем этим попалась? — рассмеялась Рози.

Там же лежали два пистолета «Вальтер» и дюжина обойм для них.

— Рози, я поворачиваю.

Рози схватила один из «Узи» и три магазина. И, распихивая магазины по карманам своей юбки, уселась обратно на сиденье.

— Вас было двое, да?

— Это уже не твое дело, — неожиданно жестко отрезала Келли Мартинес.

— Ладно.

Келли крутанула руль направо, взвизгнув шинами по асфальту.

— Тормози, — приказала Рози, заряжая «Узи».

Рози Шеперд положила «Узи» на колени и попыталась открыть окно. Она не сразу нашла ручку. Опустив стекло, она услышала то, что и ожидала услышать: треск автоматных очередей.

— Тормози эту железку! — почти закричала Рози.

Грузовик, взвизгнув тормозами, остановился, и Рози взглянула на Келли Мартинес.

— Теперь ты можешь плюнуть на меня, Келли. У тебя есть своя работа. Или ты можешь развернуть эту штуку так, чтобы мы сразу выехали на трассу, оставить двигатель включенным и ждать. Ты можешь помочь мне спасти человека, который сможет спасти страну. У меня нет времени ждать ответа. Если я вернусь и ты будешь здесь, то это и будет ответом.