Сказанная фраза, особенно с такой подобострастной и бархатистой интонацией, моментально пробудила моё мужское начало, и я, смотря на обольстительницу, моментально почувствовал тесноту в штанах.
Ах ты, демоница! Такое-то парню говорить! Ах, блядища… И не смущает её, что мы в данный момент не одни. Правда, последние слова она говорила довольно тихо, может потому себе такое и позволила. Но как бы я не хотел задрать её платьице и… ну вы понимаете. Но всё-таки в моём случае это было бы лишним.
— Почтеннейшая, я сильно польщен вашим вниманием, но дорога была длинная, а у меня еще остались незаконченные на сегодня дела. Так что прошу меня простить, но вынужден вам отказать. Может как-то в другой раз.
Юная леди надула губки и состроила постную мину. Но затем, улыбнувшись, произнесла:
— Ну что же, господин, Амалия Аттарок всегда будет рада вашей компании, — затем, склонив голову, слегка присела, приподнимая подолы платья, и развернулась. Обольстительно виляя попой, пошла к заждавшимся её аристократкам.
Немного проводив взглядом девушку, я вновь оседлал коня, и в этот раз, успев его пришпорить, отправился к себе домой. За время пути прокручивал в голове недавние события, вновь поражаясь напору аристократки и её завуалированным намёкам.
Так как Баал был рядом, дорогу преодолел быстро и без особых преград. Спустя двадцать минут дороги предо мной предстала моя облагороженная казарма. Не скажу, что при её виде меня овеяло ощущением дома, ибо я всё-таки мало тут успел пожить, но своё есть своё. А так как при отъезде я оставил оптимальное количество слуг, требующихся для поддержания уюта и чистоты как в здании, так и на подконтрольной территории, и выделил достаточное количество денег на оплату труда, а также в случае нужды, на наём работников для ремонта, то мой особняк предстал предо мной, будучи ухоженным, и по-суровому, но красивым. Всё-таки как казарму не драй, она дворцом не станет.
Мои соратники уже обустроились, люд собрался военный, и такие пенаты им были не новы. Так что, когда я зашел в здание, узнал, что на подконтрольной территории всё спокойно. Велел слугам позвать всех на всеобщее совещание.
Когда все собрались, прояснил обстановку и огорошил новостью о визите княжны. Реакция была схожей той, что витала за герцогским столом. Всё-таки у меня складывается понимание, что я в полной мере не осознаю то ли величие княжны, именуемой Вильгерта Цеппелин, то ли не придаю должной значимости этому всепроникающему духу средневекового раболепия, который в глазах, скажем, приближенного к земле простого люда, вынуждает как-то более подобострастно смотреть на власть имущих. Но как бы то там ни было, народ впечатлился и начал задавать такие же вопросы, которые я слышал за праздничным столом. Впрочем, и выводы были несильно отличающимися от моих.
Я периодически посматривал на Марфу, в ожидании того, что она хоть как-то прояснит обстановку. Всё-таки Юлуна Киринтийская, если она и вправду благоволит роду Гросвенорм, дала бы весточку по этому поводу. Однако воительница слабо отличалась в уникальности выводов и предположений от остальных. В заключении нашего совещания мы смогли прийти только к одному довольно рациональному выводу — мне по возможности нужно избегать компании княжны и не оставаться с ней наедине. Ибо Вурдор обмолвился, что ранее в бытности наёмником, он как-то завёл беседу с одним купцом, и слово за слово тема их разговора коснулась княжества Сильвернон. Купец, трижды сплюнув, поведал Вурдору историю, мол, больше дел с кровососами иметь не будет никогда, так как его добросовестно торговца загипнотизировал кровосос, вынудив за бесценок продать его добро. Понятное дело, за правдивость рассказа Вурдор не ручался. Но если есть хоть малая вероятность обладания кровососами, такой уникальной способности, как гипноз, следует быть очень осторожным. Ибо если допустить, что купец не лгал и он в самом деле добропорядочный торговец, то я посмею предположить, что он свою сделку заключал не с членом правящей семьи, а с каким-то рядовым по статусу вампиром. Если даже обычная нежить таким владеет, то что уж говорить про Вильгерту Цеппелин. Княжна принадлежала к древнейшему роду кровососов, чуть ли не Носферату прям. Это означает, что у нее способностей как побольше, так они и посильнее.
Кстати, на мой вопрос, кто в данный момент Сильвернонцы — люди или уже нечто иное, ответа не получил. Но из сильно недостоверных источников, которыми в этот раз обладал Зигфрид, следовало, что Адепты крови, так величаво называют себя кровососы, не отрицают принадлежность к роду людскому, но и не подтверждают. Если в целом говорить, то когда зашел разговор о княжестве, оказалось, что это полностью закрытое государство, и что там может твориться — мало кто знает. А если кто и знает, то почему-то не говорит. Возможно, герцог обладает более подробной информацией, но он почему-то не внёс ясность за столом. Хотя может лишних ушей было много, но вряд ли.
Не придя к чему-то более-менее стоящему, я отправился спать. Правда, нормально поспать не получилось, ибо всю ночь мне снились очень реалистичные картины битв, в которых я принимал непосредственное участие. Это были не битвы с демонами и не с людьми. Я в них был в роли зверя и сражался с такими же созданиями, вот только тот мрак, который они вызывали в фибрах моей души, ужасал. Что-то подобное я чувствовал от Грутуса, но во сне всё было настолько реалистично, что выводило ощущения на новый лад. Вся ночь прошла в пробуждениях, особенно когда какая-то очередная эпическая тварь пыталась меня сожрать. Я чуть ли не подпрыгивал до потолка, залитый своим же потом. Так повторилось два раза, и я больше не рисковал заснул, ибо ну его. То, что это картины прошлого, где в главных ролях был Ар-Атари, Тёмный лев, очевидно. Вот только к чему они мне? Не понятно.
Не пытаясь больше заснуть, я принялся грызть гранит науки, а именно руны, выискивая в книге нечто для себя новое. В этот раз я был очень даже успешен в своих начинаниях. При поисках рун в книге всплыли нужные воспоминания, доставшиеся мне от Раката, и таких принципах, как ментальный пробой и ментальная защита. Там, конечно, всё на врожденных способностях завязано, но был некий способ — остановить незваного вторженца, при этом сильно подпалить его ментальный щуп, а тот, в свою очередь, сильно шандарахнет по мозгам уже его создателю.
Принцип заключался в создании специальной связи из демонических рун и крови владельца. Такой способ, конечно, не подходил для поистине сильных созданий, но в их понимании входили существа иного порядка. Думаю, некая княжна, а именно Вильгерта Цеппелин, такой не является. Так что, найдя квадратную деревяшку, я стал пропитывать её кровью и маной. Дерево, конечно, слабо подходило для создания артефакта, но из воспоминаний Раката всё, кроме Кости Врага, не подходило для создания таких артефактов. А так как ни костей врагов, ни чего-то имевшее такое же пафосное название, рядом не оказалось, я использовал то, что было в наличии, а именно непонятно откуда взявшийся ровный деревянный куб, пять на пять сантиметров. И судя по довольной увесистости такого небольшого количества дерева, это был дуб. В общем, куб подошел отлично.
Руна накопления сработала как надо, и чашка моей крови полностью впиталась в деревяшку, а та следом сменила цвет и легонько засияла. Затем я начал шкрябать руны хаоса, но столкнулся с проблемой. Деревяшка превратилась в нечто иное по своим свойствам, и я уже не мог как раньше ногтем нацарапать на ней руны. А когда взял нож и напитал тот хаосом, клинок с шипением расплавился и так быстро, что шипящая раскаленная жижа чуть было не попала мне на пах. Пришлось менять облик на Ар-Атари и царапать руны уже когтём. Сказать, что такие утонченные работы дались легко, нет. Но особой сложности я не испытал, и красный куб дополнился сияющими зелеными рунами. Одни из немногих доступных мне рун хаоса, которые в данном сочетании не были направлены на убийство или придание смертоносного эффекта чему бы то ни было.
