— Увидимся.

Рамси кивнул и двинул к переходу.

Дом звенел пустотой и одиночеством. Рамси скинул у порога кеды и прошёл на кухню. Он непременно завёл бы какого-нибудь зверя, чтобы не было так тоскливо. Но, если отец вернётся, а точнее, когда вернётся — вышвырнет животное на улицу. Рамси вовсе не хотел, чтобы ни в чём не повинный зверёк пострадал из-за него. Разобрав пакеты, принялся за приготовление ужина. И вышло у него совсем скверно. Сосиски разварились и их растарабанило так, что они стали похожи на щупальца чудовищного кальмара. А макароны напрочь слиплись в единую массу — выглядели совсем непривлекательно, и он просто выкинул их в мусорное ведро. Пришлось признать, что на данный момент вершиной его кулинарного искусства является варёная картошка, печенная картошка, в пятидесяти процентах случаев жареная картошка. Короче говоря, ужин оказался не таким заманчивым, как задумывался изначально. Пришлось есть уродливые сосиски и чипсы, которые ему уже осточертели. «Досадно», — скривив губы, подвёл итог Рамси. С тоской вспомнил о том, что отец готовить умеет и любит. Можно даже сказать, что это была его вторая страсть после убийства невинных зверушек. Что-то вроде завалил лося и сам его приготовил. Да и со счетами он знал, что делать. Раньше Рамси не приходилось задумываться о подобных вещах. Не то чтобы он соскучился по отцу — совсем наоборот. Но быть взрослым и решать кучу проблем ему вовсе не понравилось. Их оказалось намного больше, чем он предполагал. Некоторые выглядели разрешимыми — другие приводили в отчаяние. Стоило устроиться на постоянную работу, и тогда всё денежные затруднения иссякли бы сами собой (Светофор обещал помочь с поиском работы, как и в прошлый раз). Этим Рамси собирался заняться после того, как навестит Демона и Рыцаря Тьмы. Пожалуй, настроение поднимало только предстоящее путешествие. Как же справиться со своими кошмарами и прочими сопутствующими вещами, не имел понятия. И с этим точно никто не поможет. С недавних пор вырисовывалась ещё одна проблема. После того, как Рамси сбежал от конвоира, его стали разыскивать органы опеки, и попадаться в поле их зрения он точно не желал. Угодить в приют не хотел ни в коем случае. Во-первых: считал себя достаточно взрослым, чтобы жить самостоятельно. Может, у него и не всё получалось, но он определённо не желал, чтобы посторонние люди указывали, что он должен и не должен делать. Не мог позволить, чтобы решения принимали за него. В кои-то веки Рамси сам распоряжался своей жизнью, и эту свободу он не хотел потерять. Во-вторых: слабо представлял себе порядки казённого дома. Считал, что там ничуть не лучше, чем в тюрьме, и понятное дело, что никто добровольно не пожелает оказаться в подобном месте. Пребывание в бегах нервировало и повышало градус кипения в и так бурлящем котле страхов, скверных воспоминаний и паршивых снов. Эмоции просто перехлёстывали через край. Рамси прекрасно осознавал, что рано или поздно фараоны или опека появятся на пороге. А постоянное ожидание беды утомляло и угнетало. Нервы были напряжены до предела, и любая малозначительная мелочь, любая маломальская неудачная попытка что-либо сделать, любая неприятность приводили в бешенство. Так же, как и проклятые слипшиеся макароны, которые отправились на дно мусорного ведра. Сахар Рамси купить забыл, и кружка с несладким чаем полетела в стену. Рассыпалась осколками на серый кафель. Белый, колючий снег. Всё напоминает о прошлом, разбивает хрупкий покой и выводит из себя. Он будто разрушает сам себя. Война, которой нет конца. Закончив с ужином, помыл посуду и взглянул на часы, висящие на стене. Стрелки показывали без четверти десять. На этой неделе по телевизору транслировали марафон старых ужастиков. Каждый вечер в десять. Сегодня как раз должны были крутить очередную часть «Кошмара на улице Вязов». Рамси прихватил из холодильника пиво и развалился на диване. Все серии видел уже не раз, но в старых ужастиках таился свой определённый шарм. Особенно забавными выглядели рисованные примитивные спецэффекты. Пожалуй, самым любимым фильмом оставался именно «Кошмар на улице Вязов». Там весь бред можно списать на то, что действия происходят во сне. А образ Фредди, определённо завораживал: пугающий и в то же время притягательный и не лишённый своеобразного комизма главный злодей. В некоторых моментах Рамси даже ему сочувствовал. А иногда подбадривал вслух, ведь почти все реплики помнил наизусть.

 «Детишки… Всегда одни разочарования», — произнёс Рамси в унисон с главным героем, копируя его интонацию.

Кажется, уснул, так и не досмотрев фильм. А проснулся посреди ночи по причинам вполне прозаичным: если выдуть три бутылки пива, то хочешь, не хочешь, а придётся вставать по нужде. Толком не разлепив глаза, потопал в туалет. А когда же снова вернулся в зал, то остановился в раздумье: стоит ли разбирать диван или подняться к себе в комнату и лечь на кровать. Когда принял решение о том, чтобы идти наверх, в коридоре послышались тяжёлые шаги. Рамси зажмурился на миг, силясь собраться с духом, а потом распахнул глаза и резко развернулся, но, конечно же, никого не увидел. Сделав пару шагов к двери, включил свет. Казалось, вдалеке мелькнула белая тень, как раз у двери ведущей в подвал. Неделю назад Рамси отыскал в ящике нового письменного стола в отцовском кабинете ключ и запер её. Но кошмары от этого не прекратились. К сожалению, свои воспоминания он запереть не мог. Рамси нервно сглотнул и прижался к стене. Ладони вспотели, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Как же его это всё достало! Ведь прекрасно знает, что в доме никого кроме него нет, а значит все эти странные звуки и шорохи, неясные тени и прочие подозрительные вещи являются просто плодом его воображения. Но всё же это чертовский пугало. Кое-как выровняв дыхание и взяв себя в руки, вернулся в зал и расправил диван. Чтобы добраться до своей комнаты, требовалось пройти чуть ли не полдома, и Рамси оказался не готов к подобному путешествию. Боялся того, кого может встретить на пути. В спешке разобрал постель и, чувствуя себя абсолютно обессиленным, рухнул на диван. Не оставалось больше сил бороться со всем этим. Бросив взгляд в сторону двери, увидел в проёме силуэт Белого Медведя. В этот раз ублюдок нацепил малиновый мундир, и от того ещё больше стал похож на циркового зверя, размеренно лупил в барабан, но хотя бы не приближался. Кажется, в цирке белых медведей не бывает. По крайне мере, Рамси ни разу ни видел. А уж такого музыкально одарённого точно бы запомнил.

— Ну, привет, — нервно усмехнувшись, вымолвил Рамси.

В горле пересохло от страха, и он чувствовал, что сдвинуться с места просто не в силах, так же, как и отвести взгляд. Белый Медведь замер, прекратив колотить в барабан, исчез, в этот раз даже не сказав на прощание ни слова. Рамси шумно выдохнул и закрыл глаза. «Поскорее бы наступило утро». Укрывшись с головой одеялом, мечтал только о том, чтобы быстрее заснуть. Но для Белого Медведя и солнечный свет не преграда. Иногда он «навещал» Рамси и среди бела дня. Мелькал в тёмных закоулках, стоял за спиной и шептал на ухо. Мог пропадать и вовсе не появляться несколько дней, неделю, месяц. Но всё равно возвращался. Силуэтом в толпе, тенью в зеркале, шёпотом в ночи, навязчивым непрекращающимся кошмаром, проклятым духом, что терзал его разум.

====== 2. Сын, друг и брат ======

Солнечный луч упрямо проскользнул сквозь неплотно задёрнутые шторы. Теон наморщил во сне переносицу и перевернулся на другой бок, чтобы солнце светило в затылок. Намеревался ещё немного побыть в том состоянии, что граничит между сном и явью: тёплом и умиротворяющем мире грёз. Вчера, когда они с сестрой вернулись домой, то их встретил льющий как из ведра дождь. Сегодня же, напротив, погода решила показать себя во всей красе.

Окончательно проснувшись, Теон потянулся на диване, но вставать не торопился: так блаженно и сладко было предаться лени, предвкушая полные манящей свободы и долгожданного отдыха летние дни. После того, как Теон вернулся домой и едва пришёл в себя после всех произошедших в школе событий, понял, что стоит наслаждаться жизнью, пока есть такая возможность. Вообще-то, и раньше был оптимистом, но сейчас особенно чётко осознал, что радоваться нужно каждому дню и каждому моменту существования — никогда не знаешь, какой миг будет последним. Человек всё же рождён для счастья, а никак не для страдания. Придя к подобному умозаключению, Теон решил подняться с кровати и совершить утренний моцион в ванную комнату. Приведя себя в порядок и полюбовавшись своим отражением в зеркале, спустился на кухню и обнаружил на столе записку, в которой сообщалось, что родственники поехали в магазин за продуктами и любезно оставили ему завтрак. Яичница с помидорами, сосисками и фасолью являлась фирменным отцовским блюдом. Отец на самом деле не очень-то увлекался готовкой, в основном этим занималось сестра, но в этот раз, видимо, решил их побаловать. Наверное, соскучился, ведь в начале июля у Аши был отпуск, и она взяла Теона с собой на все десять дней. Ему понравилось в Риме. Живописные маленькие улочки, соборы, сады и фонтаны, множество архитектурных достопримечательностей и тёплое море. Правда, чтобы побывать на море, приходилось ехать на автобусе в соседний город, но всё равно оказалось здорово. Особенно, если бы Аше не надо было с сумасшедшим рвением осматривать все памятники старины, площади и соборы. Честное слово, у Рамси и его сестры просто одна болезнь на двоих: им обоим нужно как ненормальным таскаться по двенадцать часов по городу, взвалив язык на плечо, до последнего издыхания изучая окрестности. Теону бы на самом деле больше понравилось валяться на пляже и купаться в море, но сестру было не остановить. Она относится к той категории людей, которые мало того, что излишне активны, так ещё и другим не дают расслабиться. Теон с сожалением признал, что даже ни разу не успел выпить за весь период отдыха. Под бдительным контролем Аши это просто не представлялось возможным. В общем и целом путешествие ему понравилось, но после такого отпуска требуется ещё один отдых. Теон не знал, когда ещё представится случай куда-нибудь съездить и радовался тому, что сестра взяла его с собой. Отец и раньше не очень-то жаловал путешествия: в основном мама планировала и организовывала семейный отдых. В последние же годы отца кроме поездок в деревню, да на рыбалку и вовсе ничего не интересовало. В июне он как раз ездил в гости к дяде Виктариону, а вернувшись, снова бурчал, что брат неправильно живёт и вообще зазнался на своей ферме и кроме овец ни в чём не смыслит. Теона порой раздражала его манера ругать всё и вся, но, что поделать, отцу уже полтинник и его не переменишь. Покончив с завтраком и не потрудившись помыть посуду, Теон поднялся в свою комнату. Окинул взглядом разбросанные по приезду вещи, полуразобранную сумку, которая валялась на полу с того момента, как приехал из интерната, незаправленную постель, со спокойной совесть перешагнул через валяющиеся на полу джинсы и скомканную вчерашнюю футболку, которой пора бы отправиться в стирку. Всё-таки жить одному в комнате истинное благо. Никто не зудит над душой и не требует убрать беспорядок. Рамси бы непременно начал к нему цепляться из-за бардака, который Теон учинил. Кстати говоря, вспомнив о Рамси, Теону стало немного совестно из-за того, что за две с лишним недели так ему и не позвонил. В приюте, наверное, другу совсем не сладко. Когда Теон только вернулся из интерната, то основную часть времени проводил с семьёй и ездил в гости к родственникам: совсем не находилось времени на звонки. А позже они с сестрой отправились в путешествие, а оттуда и вовсе было дорого звонить, да и некогда. На самом деле июль уже перевалил за середину, и довольно долгий срок прошёл с момента их последнего разговора с другом. Теон ощущал некоторую неловкость, не зная с чего начать беседу. Решил, что непременно позвонит сегодня, чтобы хотя бы узнать, как у него дела. Пока что, не заморачиваясь больше на эту тему, открыл ноутбук и завис в социальной сети, выкладывая фотки с отдыха и переписываясь с друзьями. Таким образом, время пролетело незаметно, вскоре Аша с отцом вернулись из магазина. Пока они о чём-то переговаривались на кухне и на удивление даже не ссорились, Теон с упоением расхваливал фотки своей знакомой. Его самые долгие отношения, которые длились аж целых четыре месяца, потерпели крах, о чём он давно уже перестал грустить. После Эммы у него была ещё парочка мимолётных свиданий, но все подружки остались в старой школе, а долго находиться в одиночестве он не привык. Аша поднялась наверх и стукнула в дверь, как раз в тот момент, когда Теон рассыпался в комплиментах в текстовом сообщении с грамматическими ошибками перед уже, практически своей, новой девушкой. Всё ещё улыбаясь, отвернулся от монитора, когда сестра зашла в комнату и с неудовольствием оглядела творящийся в его обители хаос.