«Могут ли нам навредить собственные законы?» Он вспомнил лица своих отца и брата, убитых эльфийскими стрелами. «Без причины». Кулаки сами собой сжались, и Гандогар нахмурился.

Насмотревшись на работу каменотесов, король принял решение.

— Ты прав, Бислипур. Нужно действовать. Я, и никто другой, сумею сплотить детей Кузнеца. И нет для этого более подходящего способа, чем повести победоносную войну с общим врагом, — задумчиво сказал он. — Триумфальная победа над эльфами вновь объединит племена и заставит их забыть все предрассудки, ссоры и распри, царившие в прошлом.

— И твое имя будет неотделимо от блеска новой славы, — удовлетворенно сказал его наставник.

Бесконечные разговоры по этому поводу, по-видимому, наконец-то окупились.

— Ожидание должно завершиться. Я потребую у Гундрабура проведения собрания в течение следующих тридцати восходов. Собрания, на котором подтвердится мое право наследия.

— А что, если он умрет до этого? Он стар, и его тело слабо…

— Тогда я взойду на трон независимо от того, появится здесь этот выскочка или нет, — не колеблясь ответил он. — Пойдем назад. Я голоден и устал.

Бислипур задумался над новым заданием, которое поставил перед ним король, сам того не зная.

«За тридцать восходов многое может случиться», — мрачно подумал седобородый гном.

Чтобы укрепить власть Гандогара, ему приходилось совершать и нечто худшее, чем простое убийство, так что еще одна подлость не будет играть особой роли. Но на этот раз его намерение требовало разработки точного плана.

— Иду, мой король! — воскликнул он.

Подойдя к краю моста, Бислипур взглянул в зиявшую внизу пропасть. «Если упасть в эту бездну, исчезнешь навеки». Вскоре Сверд получит новое задание.

— Вставай, книгочей, пора отправляться, — шепнул Тунгдилу кто-то на ухо.

Борода щекотала шею, и сон о новом прекрасном мире завершился. Потянувшись, Тунгдил протер глаза.

Гномы выглянули из канавы, пытаясь определить, не прячутся ли за деревьями орки, но, очевидно, чудовища искали их в каком-то другом месте. Друзья могли продолжить движение на юг в королевство Вторых.

«Ну и приключение», — подавленно подумал Тунгдил.

Это было худшее, что он только мог представить.

Он вышел из дому, чтобы отнести какому-то человеку пару артефактов и, внезапно став претендентом на трон Верховного короля в королевстве гномов, оказался втянутым в войну обезумевшего Нудина с Потаенной Страной. Все, кого он когда-то знал и любил, умирали, а он сам спасался бегством от безумца, стремившегося лишить его жизни и тех вещей, что он нес с собой. «И я понятия не имею, что мне со всем этим делать».

Тунгдил вытряхнул мелкие ветки из волос и бороды. Если он правильно помнил слова Нудина, тот объявил всей Стране, всем королям людей и эльфов войну и не побоялся даже угрожать гномам.

— Что-то вид у тебя больно задумчивый, — хмыкнул Боиндил, протягивая ему кусок хлеба с сыром. — Вперед. Поешь по дороге. — Он указал на лес.

Тунгдил так и сделал.

— Должно быть, Нудин готовился к этому очень долго и сейчас уверен в своих действиях, раз уж он решил использовать нас в качестве послов, — вслух подумал он.

Боиндил рассмеялся.

— Видимо, он передумал, когда мы отрубили ему голову.

— Что не очень-то ему помешало, — проворчал его брат. — Ты что-то об этом знаешь, книгочей? Такое все колдуны умеют?

Гном покачал головой.

— Нет, маги — это обычные смертные, они просто живут дольше простых людей. Но их можно ранить так же, как всех остальных, и они тоже истекают кровью. Однажды я видел, как Лот-Ионан порезался ножом. Он зарастил рану заклинанием исцеления, и тогда я спросил у него, может ли он воскрешать мертвых…

Перед его внутренним взором вновь предстали столь родные лица его опекуна и Фралы. Грусть сжала его сердце, заставив замолчать. Спутники не торопили его.

— Маги ничего не могут поделать со смертью, — севшим голосом сказал он.

«К несчастью».

— Или это могут делать лишь какие-то неправильные маги, — предположил Боендал. — Как бы то ни было, Нод'онн восстал из мертвых. А ведь при этом я пробил его спину шипом молота. Да и свою мерзкую голову он потерял!

— Наверное, это знак особого мастерства, — сплюнул Боиндил. — Должно быть, этим даром его наделили Мертвые Земли.

Тунгдил не мог этого объяснить. Сперва он подумал, что Нудин стал нежитью, но это предположение не оправдалось, когда маг воскрес. В худшем случае, предатель мог суметь раскрыть тайну вечной жизни, а это угрожало Потаенной Стране вечной тьмой.

— Надо было разрубить его тело на части и сжечь их, — задумчиво протянул Боиндил.

— Это бы вам тоже не помогло, — произнес чей-то высокий голос, эхом отразившийся в лесу. — Нод'онна нельзя убить оружием смертных. На это не способны ни меч, ни топор, ни силы магии. Моя попытка сделать это оказалась неудачной.

Перехватив топоры, гномы встали в круг.

— Это не могут быть орки, — шепнул Боендал Тунгдилу.

— Неизвестно, что лучше, — ответил его брат. — Интересно, это большое испытание или маленькое?

Из-за зеленых сосен появилась фигура, при виде которой у Тунгдила перехватило дыхание. Он никогда не думал, что люди могут быть настолько высокими. Рыцарь был ростом с двух гномов, а его плечи были широкими, как бочка.

Такие доспехи Тунгдилу раньше приходилось видеть лишь в книгах. Латы, закрывавшие шею, руки и ноги, были выкованы из драгоценного тиония и сделаны так, что сталь повторяла рельеф мышц рыцаря. Под металлическими пластинами виднелись звенья кольчуги, дарившей телу дополнительную защиту; чтобы все эти металлические части бряцали не слишком громко, между латами и кольчугой рыцарь носил легкую накидку.

На его огромных ногах были окованные сапоги, а лицо скрывалось за забралом шлема. Забрало украшала искусная гравировка, изображавшая демона. На уровне лба у рыцаря находился обруч с шипами длиной в палец, напоминавший корону.

В правой руке он сжимал топор, казавшийся легким, будто щепка, в левой же руке воин держал щит. На поясе у незнакомца висели булава и меч, который на таком огромном теле казался всего лишь кинжалом. И в довершение (будто веса доспехов и всего этого арсенала смерти было недостаточно) на спине воин носил двуручный меч.

Боиндил, стоявший за спинами Боендала и Тунгдила и прикрывавший их сзади, повернулся, чтобы взглянуть на незнакомца, и уже не сумел оторвать от него глаз.

— Пропусти меня вперед, — умоляющим голосом шепнул он брату. — Прикрой нас сзади, а я позабочусь об этой горе железа. — В его глазах вспыхнула жажда боя. — Вот это большое испытание. От него явно будет больше толку, чем от всех этих свинорожих.

— А ну-ка, тихо, — шикнул на него Боендал. — Мы еще не знаем, чего он хочет.

— Какой-то слишком высокий голос для такого парня размером с дуб, — изумленно протянул Тунгдил.

Из-за спины рыцаря вышла женщина со светлыми, заплетенными в косу волосами. Лицо ее было суровым.

— А это и не его голос. — Она обвела троицу взглядом голубых глаз. — А мой.

Тунгдил попытался вспомнить, знаком ли он с ней, но ее своеобразные черты лица сказали ему столь же мало, как и странный стиль одежды. Ее атлетичное тело обтягивал темно-коричневый кожаный костюм. Высокие разрезы дарили ей свободу движения. На гостье были также высокие черные сапоги и перчатки. В правой руке она сжимала рукоять меча. Чем дольше он смотрел на нее, тем больше вспоминал рассказы опекуна.

— Вы — Андокай, прозванная Вспыльчивой? — помедлив, спросил он.

Волшебница кивнула.

— Именно. А ты — Тунгдил, которому вместе с друзьями удалось уйти от Нод'онна. — Она указала на великана рядом с ней, превосходившего ее по росту на пять голов. — А это мой верный спутник Джерун.

Рыцарь застыл на месте, напоминая статую бога войны.

— И что ты хочешь от… — недовольно начал Боендал, но Тунгдил его перебил.