Остин, оглушённый и ослеплённый, расставил ноги, чтобы стоять крепче. В воздухе резко запахло озоном. Ближайшие кусты вспыхнули и сгорели дотла.

Чёрные тучи начали светлеть. Сколько же он провалялся без сознания? Рядом с ним зашевелился и сел Логан. К ним на четвереньках подполз Квад. И только Найяр лежал неподвижно и тихонько стонал.

На склоне никого не было. Только прямо перед ними возвышалась закутанная в плащ фигура старого Барабанщика.

Он поднял голову и внимательно посмотрел на четверых людей, потом торжественно протянул руку и указал на что-то за их спинами. Люди разом оглянулись. Там, где недавно был вход в пещеру, теперь громоздилась тяжёлая земляная насыпь и обожжённые огнём камни. И вершина горы выглядела странно помятой.

— Все решила Сила, — просигналил Укурти. — Мощь барабанов против того, что оставили здесь Древние. Как она решила, так и будет впредь.

Он повернулся и пошёл вниз, в долину, следом за своими собратьями.

Найяр поднялся на ноги и чуть не споткнулся о лежащее перед ним тело.

— Дин погиб, — прошептал он. — Похоже, молния ударила прямо в него.

— Именно, — отозвался Квад. — Укурти сказал, что здесь в поединке сошлись две силы. Самозванный бог грома мёртв. И нам тоже здесь не место…

Гора была снова запечатана. «Захотят ли инопланетные власти когда-нибудь снова открыть её тайны?» — подумал Остин, пока Бред Квад осторожно вёл его вниз по склону. Почему-то ему казалось, что как бы ни искушал кое-кого соблазн снова овладеть силой молний, это произойдёт не скоро.

«Дотошные люди могут, если захотят, подыскать объяснение тому, что произошло здесь. Ну, скажем, что в чужих машинах из-за неумелого управления начался какой-то паразитный процесс и вызвал эту бурю».

Но сам Остин, как и Укурти, верил, что здесь сошлись в битве две силы. И на этот раз победила сила, более близкая и понятная ему. И эта победа, наверное, принесёт в мир много доброго. Например, перемирие между издавна враждовавшими племенами. А может, и исполнение мечты Келзона — создание патрульных отрядов, в которых норби будут на равных с людьми. Главное — больше не было безумного бога грома, замахнувшегося своей огненной плетью на весь Арцор, а может быть, и на всю Вселенную.