Лобов сел в автомашину и уехал. Гаранин вызвал к себе молодых участников группировки и попросил их разыскать Пуха.

Анас Ильясович Шигапов являлся учредителем нескольких коммерческих организаций, которые приносили неплохой доход его семье. Используя своё служебное положение, он стал в последнее время присматриваться к целому ряду предприятий, находящихся на территории города. Буквально несколько недель назад он купил крупную автомастерскую по ремонту «КАМАЗов». Сделка оказалась довольно выгодной для него, и он ожидал получить солидный доход от эксплуатации этой мастерской.

Накануне вечером, направляясь домой в Набережные Челны, он заехал в автомастерскую, чтобы проследить, как осуществляется ремонт автомашин. В самой мастерской находилось шесть машин и три стояли недалеко от ворот. Рабочие, закончив трудовой день, расходились по домам. Увидев начальника мастерской Асхата Кадыровича Гильмутдинова, Шигапов направился к нему.

— Асхат Кадырович, — обратился к нему Шигапов, — как дела? Не подведёте меня со сроками ремонта?

Гильмутдинов поздоровался с ним и, вытирая тряпкой мокрые руки, произнёс:

— Вроде идём по графику, пока сбоев нет. Если всё так и будет идти, то уложимся в срок.

— Хорошо, я рассчитываю на Вас. Завтра буду оговаривать очередной заказ.

Осмотрев мастерскую, Шигапов продолжил свой путь домой.

Ночью его разбудил телефонный звонок. Он поднял трубку и поднёс её к уху. Услышанное ошеломило его. От сна не осталось ничего. Он вскочил с кровати и стал лихорадочно одеваться.

— Анас, что случилось? — спросила его полусонным голосом жена. — Ты куда на ночь глядя?

— У меня срочные дела. Мне нужно ехать в Елабугу, — ответил он и направился к двери.

Он вышел на улицу и направился к своему гаражу, который находился недалеко от дома. Открыв гараж, он завёл машину и осторожно выехал за ворота. При выезде он зацепил ворота крылом автомашины. Выругавшись матом, он закрыл ворота и поехал в сторону Елабуги. Отсутствие практики вождения стало сказываться буквально с первых метров. Машина под его управлением дергалась, глохла и не хотела ехать.

Подъезжая к Елабуге, Шигапов увидел зарево, которое занимало почти половину небосвода. Это горела его мастерская вместе с девятью «КАМАЗами». Подъехав поближе, он увидел несколько пожарных расчётов, которые заливали бушующий огонь. Он вышел и, как заворожённый, стал наблюдать за языками пламени, которые пожирали одну машину за другой.

К нему подошел дежурный по городскому отделу милиции и поинтересовался, как он узнал о пожаре, так как всё это вспыхнуло буквально за полчаса до его приезда.

— О чём Вы спрашиваете? Вы же сами мне позвонили и сообщили о пожаре! — произнёс Шигапов.

Дежурный с удивлением посмотрел на него. Ни он, ни его помощник не звонили Шигапову. Они до этого момента и не знали, что эти мастерские принадлежат ему.

— Анас Ильясович, но мы Вам не звонили, — ответил дежурный, — значит, вам звонил кто-то другой, когда ещё не было пожара, ведь дорога от Челнов до Елабуги занимает как минимум минут сорок.

Шигапов подошёл к начальнику пожарной части и поинтересовался причинами пожара.

— Извините, Анас Ильясович, пока трудно говорить о причинах, но, судя по тому, что первыми загорелись автомашины, которые стояли во дворе, можно сделать предварительное заключение, что пожар — это дело рук человеческих.

— Вы хотите сказать, что это поджог? — переспросил его Шигапов и посмотрел пристально на начальника пожарной части, как будто в них он мог бы увидеть лицо поджигателя.

Тот выдержал взгляд Шигапова и ответил:

— Можно сказать и так.

— Кто посмел это сделать? — лихорадочно думал Шигапов. — Кто мог знать о том, что эти мастерские принадлежат мне?

Чем дольше он думал, тем больше и больше приходил к мысли, что такое дерзкое в отношении его преступление мог совершить в городе лишь один человек — Лобов.

Шигапов сел в машину и поехал к себе в администрацию.

Утром Шигапов поехал в городской отдел милиции, чтобы написать заявление о поджоге. В дверях милиции он столкнулся с начальником милиции Хромовым. Они поздоровались, и Хромов поинтересовался у Шигапова о цели его визита.

— Что за вопрос? — поинтересовался у него Шигапов. — Вы что, не в курсе, что сегодня ночью бандиты сожгли у меня мастерские по ремонту автомашин на объездной дороге?

Хромов сделал удивлённое лицо и произнёс:

— Анас Ильясович, насколько я знаю, эти мастерские принадлежат гражданину Мансурову, а не Вам. Почему и на основании каких документов Вы утверждаете, что эти мастерские принадлежат Вам?

Теперь настало время удивиться Шигапову.

— Геннадий Алексеевич, я эти мастерские приобрёл буквально две недели назад, как Вы выразились, у гражданина Мансурова.

— Может быть, Вы и правы, Анас Ильясович, но, по данным БТИ, эти строения до сих пор принадлежат гражданину Мансурову, а не Вам. Вы изначально разберитесь, кто является хозяином сгоревшего имущества, а потом приходите к нам писать заявление.

Хромов прошёл дальше и сел в автомашину. Вспомнив обращение Шигапова к министру внутренних дел о проведении комплексной проверки работы городского отдела милиции, Хромов ехидно подумал:

— Теперь ты поймёшь, депутат грёбаный, что с милицией лучше дружить, чем конфликтовать.

Шигапов проводив взглядом удаляющуюся фигуру начальника милиции, вдруг вспомнил, что он сам просил Мансурова отложить оформление этой сделки на месяц.

— Значит, нужно срочно найти Мансурова, чтобы тот обратился в милицию по факту поджога мастерских, — подумал он.

Вернувшись в офис, Шигапов стал звонить в офис Мансурова. Сначала трубку не поднимали, а затем телефон кто-то занял, и Шигапов в течение получаса не мог дозвониться до офиса. Когда, наконец, ему это удалось, секретарь Мансурова приятным голосом сообщила ему, что шеф сейчас находится на отдыхе в Турции. Это известие окончательно вывело его из себя. Он набрал воздуха в лёгкие и закричал в трубку:

— Кто вместо него? Пригласи его к телефону, дура! Скажи, что звонит Шигапов!

Секретарь положила трубку. Шигапов подошёл к дивану и беспомощно сел на него. По его покатому лбу струйкой покатился пот, а сердце сжала какая-то непонятная ему боль. Раздался звонок телефона. Шигапов с усилием поднялся с дивана и подошёл к телефону.

— Здравствуйте, моя фамилия Смирнов, я сейчас замещаю Мансурова, — услышал он мужской голос. — Меня просили с Вами связаться.

— Вот что, Смирнов. Ты в курсе того, что Мансуров две недели назад продал мне свои мастерские на объездной дороге? Так вот, сегодня ночью эти мастерские сгорели. Тебе необходимо срочно обратиться в милицию с заявлением от лица Мансурова, так как до сегодняшнего дня эти мастерские, по данным БТИ, всё ещё числятся за ним. Ты понял меня?

— Вы знаете, Анас Ильясович, наверное, я не смогу Вам помочь. Дело в том, что эти мастерские принадлежат лично Мансурову, а не нашей организации. Я мог бы это сделать, если бы имущество числилось на нашей организации, а так — увольте.

Возмущённый Шигапов швырнул телефон на пол и стал его топтать ногами. Вошедший в его кабинет начальник службы безопасности Игорь, видя состояние Шигапова, предпочёл быстро скрыться за дверью.

Обессиленный, покрытый холодным потом, Шигапов, словно куль, повалился на диван. Ему было плохо, не хватало воздуха. Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянул Игорь. Увидев бледное, безжизненное лицо Шигапова, он стал быстро звонить в скорую помощь.

Машина скорой помощи прибыла быстро. Осмотрев пациента, врач принял решение о его госпитализации.

Утром Лобов встретился с Пухом, который накануне вернулся из Ижевска. Пух подвёл Лобова к автомашине и, открыв багажник, показал ему содержимое. В багажнике лежали три гранатомета «Муха» и несколько автоматов.

— Молодец, Пух, — похвалил его Лобов, — быстро обернулся. Как дорога, проблем не было?