Вечером к Лобову в кабинет заглянул Гаранин. Он был нетрезв и, развалившись в кресле, сообщил Лобову новость.

— Фомич, ты сегодня радио не слушал? — поинтересовался у него Гаранин. — Так вот, по радио сообщили, что на 13 мая назначена очередная сессия Государственного Совета республики. А это значит, что Шигапов обязательно поедет в Казань на сессию. Улавливаешь? Думаю, что лучшего времени мы не выберем для его устранения. Пока его спохватятся родные, пока начнут искать, мы из него вытрясем всё.

Лобов посмотрел внимательно на Гаранина. Предложение Гаранина о дате акции было обоснованно. Выезд в Казань значительно облегчал им возможность разобраться с ним.

— Хорошо, Костя, я согласен с датой. Следовательно, у нас в запасе ещё два дня. Запомни, всё должно быть сделано на высшем уровне, никаких следов.

— Всё будет нормально, шеф, — сказал Гаранин. — Я отвечаю.

— Слушай, ты, ответчик. Если я ещё раз увижу тебя в таком состоянии, то я сам тебя закопаю. Вот Бог дал помощников, один, блин, наркоман, другой — пьяница.

— Не ворчи, Фомич, — произнёс, вставая из кресла Гаранин. — Может, последний раз пью на свободе?

— Ты что, идиот? Плюнь через плечо три раза. Разве можно с такими мыслями идти на дело?

Гаранин пьяно улыбнулся и вышел из кабинета Лобова. Лобов встал из-за стола и открыл свой сейф. Он достал из него все документы и, разложив их на своём столе, стал изучать. По мере изучения часть документов Лобов уничтожил, а остальные выложил на стол и задумался, стараясь принять нужное для себя решение. Подняв трубку телефона, он позвонил в юридический отдел. Трубку поднял Горохов.

— Юра, — обратился он к Горохову, — ты мне нужен, я жду тебя у себя в офисе.

— Всё понял, Анатолий Фомич, минут через тридцать я буду у Вас.

Лобов ещё раз пересмотрел выложенные им на стол документы и на какой-то миг задумался, ещё сомневаясь в принятом им решении. Он стал чисто автоматически перебирать документы, перекладывая их с одного места на другое.

У него ещё оставалось время, чтобы всё это изменить. Для этого нужно было всего-то поднять трубку и дать команду Пуху и Гаранину. Однако, сделав это, он бы потерял своё лицо не только перед ребятами, но и перед собой. Всё последнее время Лобов создавал себе имидж человека дела, и люди, окружавшие и знавшие его, всегда верили его слову. Боялся ли Лобов санкционированного им убийства, он в этот момент ещё не понимал. Главное, что толкало его на это, была нескрываемая ненависть к Шигапову, которого он почему-то считал носителем всех неприятностей в его жизни. Последнее покушение на его жизнь наглядно показывало ему, что в этом городе не могут мирно сосуществовать два человека, кто-то один должен был уйти, и Лобов решил, что этим человеком должен стать Шигапов. Отвлёк его от этих мыслей Горохов, который, постучав в дверь, вошёл в кабинет Лобова.

— Вот что, Юра, — сказал Лобов, — нужно срочно переоформить с меня всю мою недвижимость. Всё — на мою жену Валентину. Я понимаю, что всё это довольно сложно, но это нужно сделать в самые сжатые сроки.

— Я постараюсь, Анатолий Фомич, — произнёс Горохов. — Основные сложности будут с нотариусом.

— Вот тебе деньги, Юра, договаривайся, покупай, делай всё, что хочешь, но это дело проверни в самые сжатые сроки. Выполнишь, хорошо заплачу, мелочиться не буду, — пообещал Лобов.

Горохов взял со стола деньги и сунул их в свой портфель. Он молча поднялся со стула и, попрощавшись, вышел из кабинета.

Гаранин и Пух, одетые в милицейскую форму, сидели в автомашине «Москвич». На заднем сиденье лежали два автомата.

— Слушай, Костя, как ты думаешь, нам ещё долго здесь торчать? Может, он на самолёте в Казань вылетел, и мы толкаемся здесь просто так.

— Прекрати, Пух. Сиди и молчи. Распустил нюни, как баба, — произнёс Гаранин. — Вчера ребята видели, как водитель Шигапова готовил машину к поездке, а это значит, что нам нужно ждать.

Лежащая на сиденье радиостанция зашипела. Сквозь шум и треск, доносившиеся из рации, до них долетел мужской голос, который сообщил, что машина Шигапова проследовала ГЭС.

— Ну, вот и наш клиент, — произнёс Гаранин. — Давай выходи из машины и вставай на трассе.

Пух достал из кармана пистолет «Макаров» и привычным движением загнал патрон в патронник. Он сунул пистолет в карман кителя и, взяв в руки полосатый жезл, вышел на дорогу. Гаранин взвёл автомат и положил его поближе к себе. Он вышел из машины и остановился около неё.

Прошло минут пять, и на пустующем в это время шоссе появилась серебристая автомашина «Вольво-750». Машина шла явно с превышением допустимой скорости, и приказ сотрудника милиции был вполне естественным и не вызвал ни у кого не малейшего подозрения. Машина, скрепя тормозами и подняв кучу пыли, остановилась у бровки шоссе. К машине не спеша подошёл сотрудник милиции в форме лейтенанта и, коротко представившись, потребовал у водителя права.

— Нарушаете, товарищ водитель, — произнёс он, — всё гоните, спешите?

Водитель достал водительское удостоверение и протянул его сотруднику милиции.

— Извини, лейтенант, — произнёс водитель, — шефа вот везу в Казань. Он у меня депутат и спешит на сессию.

— Это не повод для того, чтобы нарушать правила дорожного движения.

Вдруг задняя дверь автомашины открылась, и из неё показалось лицо пассажира. Этим пассажиром был депутат Шигапов.

— В чём дело? — задал он вопрос. — Вам же ясно объяснили, что я спешу на заседание. Вам что, непонятно?

Вдруг лицо его исказила гримаса страха. Он узнал в этом сотруднике милиции начальника службы безопасности Лобова Пуха. Шигапов моментально всё понял и, закрыв за собой дверь, дал команду водителю, чтобы тот быстро тронулся с места.

Пух, выхватив пистолет из кармана кителя, выстрелил водителю в голову. Рывком открыв дверь автомашины, он выволок безжизненное тело водителя из машины и столкнул его в глубокий дорожный кювет.

— Руки, руки давай сюда! — закричал Пух и направил свой пистолет на испуганного до смерти Шигапова.

Тот молча протянул ему свои руки. Пух ловким движением сковал их наручниками, пропустив их сквозь автомобильную ручку. Убедившись в надёжности крепления, он махнул рукой Гаранину. Гаранин с автоматом в руках сел на водительское сиденье «Вольво» и машина, развернувшись на трассе, помчалась в обратную сторону. Вслед за ней на расстоянии пятидесяти метров следовал «Москвич», за рулём которого сидел Пух.

— Едем в сторону Менделеевска, — услышал Пух сдавленный от волнения голос Гаранина. — Держись на расстоянии, не ближе пятидесяти метров, страхуй меня.

— Всё понял, — сказал Пух, поворачивая машину налево, с трассы.

Машины мчались на предельной скорости, умело объезжая большие ямы на асфальте. В это самое время из кювета выполз раненный в голову водитель. Мчавшаяся по трассе автомашина едва не переехала его обездвиженное тело. Водитель вовремя сумел остановить многотонную машину. Он вышел из автомашины и, убедившись в том, что лежащий перед ним человек жив, махнул рукой напарнику, и они вдвоём, подняв тело, перенесли его в кабину. Проехав километров пять, они увидели пост ГАИ. Остановив машину на посту, они передали раненого сотрудникам ГАИ, которые моментально узнали в нём водителя депутата Шигапова. Тот пришёл в себя и прошептал:

— Они были в милицейской форме. Шеф у них.

Сотрудник ГАИ моментально связался с дежурной частью отдела милиции Елабуги, и тревожная весть о захвате депутата полетела в эфир.

Гаранин был немного удивлён, когда увидел пост ГАИ на въезде в город Менделеевск. Ещё вчера вечером, выбирая маршрут движения, он проезжал здесь, и никакого стационарного поста на этом месте не было. Он немного растерялся, и этого было вполне достаточно для того, чтобы машина не вписалась в поворот. «Вольво», сбив небольшое дорожное ограждение, на полном ходу врезалась в дорожный каток. От сильного удара в кабине сработала подушка безопасности. От удара подушкой Гаранин на какой-то момент потерял сознание и, придя в себя, стал выбираться из автомашины.