Тем не менее, подобный уровень подготовки вовсе не означал, что церемония пройдёт так же спокойно, как вчерашняя вечеринка. Скорее наоборот.

А всё потому, что, не считая строгой рассадки и контроля основных гостей, я максимально постарался ухудшить безопасность на церемонии. Да, именно ухудшить.

Вчера вокруг площади, на которой проходила вечеринка, стоял кордон оцепления, в толпе ходили сотни стражников, ещё больше хранителей порядка, одетых в штатское, находилось среди гостей, а каждый слуга и разносчик был экипирован тревожными кнопками и обучен магии передачи мыслей. Так что, даже при том, что в гулянке мог принять участие, фактически, любой желающий, любой, даже самый минимальный конфликт, подавлялся на корню.

Сегодня в соборе-театре охраны не было в принципе.

Вчера, хотя вечеринка со стороны и походила на полный веселья хаос, зоны, отведённые для разных категорий гостей, чётко разделялись. Простых зрителей, желавших зайти на территорию для «важных гостей», вежливо останавливали и разворачивали.

Сегодня, помимо двадцати двух с половиной тысяч официальных гостей, для которых предназначались сидячие места, на церемонию было приглашено почти сто тысяч «зевак». Для них было отведено пространство по бокам от полукруглых зон кресел, предполагая, что большинство из свободных зрителей будет использовать магию полёта.

Вчера, прежде чем пропускать желающих развлечься на тусовку, их тщательно обыскивали, и даже приглашённых гостей просили оставить все свои пространственные артефакты в номерах.

Сегодня никаких ограничений и обысков не было и в помине.

Я не просто организовал одно из самых масштабных и широко разрекламированных мероприятий тысячелетия, которое могли использовать любые преступники и диверсанты. Я сделал так, чтобы у ублюдков не осталось иного выбора, кроме как заявиться на эту свадьбу и начать творить дерьмо.

Я расставил капкан площадью почти в четверть квадратного километра и стоимостью в полквинтиллиона пизау, и положил в него в качестве приманки себя, своих жён, свою дочь, своих друзей и свою страну. Если это не заставило бы выйти из тени тех, кто в последние сто лет изо всех сил старались испортить мне жизнь, то я даже не знал, что могло бы заставить.

И вот, наконец, церемония началась.

В Единстве, как, собственно, и в большинстве магических миров, не было ничего похожего на национальную религию. Когда бог мира был известен, абсолютно конкретен, а также являлся по совместительству ещё и светским правителем, необходимость молиться ему отпадала как-то сама собой.

Существовали некие небольшие секты, поклонявшиеся всякой фигне. Но всерьёз их никто не воспринимал, максимум за ними следили на случай появления в рядах сектантов каких-то экстремистских настроений.

А потому свадьбы в Единстве не были чем-то сакральным и церемонию вёл не священник, а вполне обычный представитель Башни Паука. Хотя, с учётом того, что заключение брака проходило как бы с разрешения и одобрения правительства, а главой правительства был, собственно, бог, в каком-то смысле регистратор браков в Единстве имел куда больше истинно божественных полномочий, чем любой земной священник. Довольно иронично.

Впрочем, отсутствие какого-то налёта священного таинства не делало церемонию бракосочетания пресной или бессмысленной.

Ну, как. По моему мнению сами эти церемонии были скучными как наблюдение за коматозниками. Но я так считал вне зависимости от того, была церемония церковной или нет.

По сути же это было вполне торжественное мероприятие, с соблюдением немалого количества веками и тысячелетиями формировавшихся традиций, а также теми самыми вопросами в конце, видимо, неизменными вне зависимости ни от чего.

Моё место, как отца невесты и организатора церемонии, было, разумеется, в первом ряду. Сидя в мягком кресле, в одной руке я держал слегка подрагивавшую ладонь расчувствовавшейся и под конец уже откровенно ревущей Мо, и то и дело поглядывал на старавшуюся поддерживать марку, но в какой-то момент тоже пустившую слезу Эллису.

И, разумеется, Руби с Таркандом, стоявших перед Дланью Паука, согласившимся лично вести церемонию, и влюблёнными глазами смотревшими друг на друга, я тоже вниманием не обделял.

Но большая часть моего внимания всё-таки была сосредоточена на другом.

За эти сто лет благодаря Сущности пожирания миров, позволявшей мне в десятки раз повышать КПД поглощения мировой ауры из убитых Майигу и монстров, я сумел добить все свои Сущности до Высшего уровня.

После чего стало понятно, что дальнейшее продвижение в этом направлении будет слишком невыгодным вложением времени и сил. Так что я переключился на другие способы повышения своей мощи.

Но десятка Высших Сущностей, позволившего мне использовать ещё одно парное слияние в дополнение к квадро-слиянию для проявления квази-Закона, было всё равно более чем достаточно, чтобы «заклеймить» аспектом чревоугодия каждую крупицу мировой ауры внутри свадебного зала.

Это был пассивный процесс, напрямую ни на что не влияющий, так что засечь подобное воздействие было сложно даже для Руйгу. Но благодаря ему я мог уловить малейшие колебания в окружающей энергии, к тому же сразу поняв, чем они были вызваны и к чему могли привести. И это был едва ли не лучший детектор из возможных.

Классическое восприятие мировой ауры было чем-то вроде сейсмографа, различающего объекты, их форму и состав по содержанию и плотности в них мировой ауры. Визуализация Сущности поля боя была подобна эхолоту, формировавшему в моём мозгу полную трёхмерную картинку происходящего.

Восприятие же через призму чревоугодия было подобно высокоточной цифровой съёмке на военную камеру с кучей режимов и настроек. Потому я ни капли не сомневался, что смогу вовремя засечь любую попытку любой суки начать на свадьбе моей дочери неконтролируемый бугурт.

Совершенно другим вопросом было, смогу ли я помешать всем желающим внести в это скучное действо нотки красочного хаоса? И ещё другим: захочу ли я им мешать?

Прервать церемонию на середине, однако, никто так и не решился. То ли даже у самых конченных ублюдков было чувство такта, то ли, что вероятнее, все они ждали самого подходящего момента. Тем более что я был настолько щедрым и добросовестным хозяином, что подготовил для них этот момент заранее.

Ещё за месяц до церемонии были выпущены брошюрки с расписанием всех планируемых мероприятий. В нём чёрным по белому было написано: «Жених и невеста отвечают „Да“ на вопрос о желании стать мужем и женой; Длань Паука объявляет заключение брака; аплодисменты и овации толпы; исполнение большим оркестром седьмой сонаты Либархада».

Оркестр, о котором шла речь, прятался в специальной нише, чтобы не отвлекать зрителей от главных виновников торжества. Однако, разумеется, не молчал, и на протяжение всей церемонии наигрывал торжественную фоновую мелодию, подчёркивавшую важность момента.

Но седьмая соната Либархада — очень известное в Единстве произведение, «фоновым» никто бы не решился назвать. Это была музыка для восторга, музыка для триумфа, музыка, специально написанная для того, чтобы звучать в самые невероятные и исторические моменты.

И начиналась она с невероятно мощного, бьющего по ушам форте-фортиссимо, призванного, как я прочёл в описании сонаты: «Полностью переключить внимание слушателя, оторвать его от обыденности, максимально усилить эффект „Здесь и сейчас“».

Честно говоря, я не знал, будут ли притаившиеся в засаде диверсанты придерживаться предполагаемого мной плана. Но как минимум я на их месте совершенно точно не удержался бы от того, чтобы использовать первый аккорд седьмой сонаты Либархада как сигнал к атаке. Это ведь было бы так эпично.

По крайней мере, как мне думалось, кто-нибудь из сволочей наверняка не удержался бы от соблазна. И когда одни начали бы творить хаос, другим уже не осталось бы ничего иного, кроме как присоединиться.

Итак…

— Руби Тарс, согласна ли ты стать женой Тарканда Наскватч⁈