Однако таким образом я бы значительно ограничил не только своих врагов, но и себя. Втекавшая в моё тело мировая аура обеспечивала не только огромную мощь используемых Сущностей, она поддерживала само квадро-слияние, которым было крайне сложно управлять без подпитки.

Потому Кримзон настроил барьер таким образом, чтобы он мог пропускать мировую ауру вовнутрь, обеспечивая меня бесконечным источником силы. И пошла эта сила не только на квадро-слияние.

За эти сто лет я немало экспериментировал со своими Сущностями. Пытался понять, какие ещё возможности могу создать сам для себя благодаря десятку способностей и их возможным комбинациям.

Правда, во время использования квази-Закона чревоугодия составлявшие его Сущности контроля поля боя, пожирания миров, нерушимой основы и телесной гармонии уже нельзя было использовать в других слияниях, лишь по отдельности. Так что арсенал оказывался сильно ограничен.

Тем не менее, я всё-таки нашёл одну комбинацию, о которой раньше не рисковал задумываться из-за слишком большого риска для организма. Однако после того, как моё тело стало наполовину мировой аурой, бо́льшая часть обуславливавших этот риск ограничений оказалась снята.

Сущность силы лишения плюс Сущность неостановимого развития. Слияние.

Моё тело начало стремительно увеличиваться и меняться, чтобы соответствовать лавинообразному росту физической мощи. Лишь когда я вырос до полусотни метров, и в моём организме и облике стали отчётливо просматриваться черты драголеона, процесс остановился.

Я мог бы и продолжить расти. Но в относительно небольшом пространстве барьера это было чревато потерей манёвренности и, как следствие, инициативы в бою.

Сделать же барьер больше было, во-первых, невыгодно с точки зрения энергозатрат, а во-вторых, это позволило бы даже самым большим Майигу принять истинные облики, что также было нежелательно.

Насколько бы сильным я ни стал, я не был непобедим, должен был рационально оценивать собственные силы и силы врага, и использовать все возможные преимущества. В том числе и не давать противникам становиться сильнее за счёт отмены человеческих трансформаций.

Однако даже так через несколько долей секунды после принятие боевой формы, я почувствовал боль. Если точнее, то несколько десятков различных видов боли в груди, голове, мышцах, костях, нервах, внутренних органах. Вскоре появились и признаки разнообразных отравлений, начиная от сгущения крови и заканчивая неспособностью контролировать энергию.

И это было более чем ожидаемо. Среди почти двух тысяч неприятелей, тем более явившихся с конкретной целью: убить меня — должно было быть достаточно таких, чьи способности были заточены под убийство.

Никто не отменял существование банально Сущности смерти, с помощью которой можно было, грубо говоря, кончать противников одним взглядом. И сейчас я был вынужден испытать всё это на себе.

По этой причине в момент, когда вторая телепортация отправила прочь гостей с «чёрной» половины, вместе с ними исчезли также и Руби, Тарканд, Эллиса, Мо и все остальные мои близкие, которые могли целью атак неприятеля.

Им, разумеется, знавшим о том, что так будет, подобный расклад совсем не нравился. Не нравилось, что, несмотря сотню лет стараний, они по прежнему оставались для меня обузой.

К сожалению, поделать с этим ни я, ни они ничего не могли. Способов для них достичь моего уровня силы банально не существовало, по крайней мере не в такие сроки и не в рамках системы мирового скопления Содружества. Так что оставалось лишь принять правила игры и следовать им.

Тем более что бить баклуши, дожидаясь моего выхода из барьера, они не собирались. У них были свои задачи, которые нужно было выполнить, и задачи достаточно важные, чтобы я мог доверить их лишь им, самым надёжным и проверенным людям и Майигу.

А мне же оставалось заняться самым тяжёлым, но при этом самым простым и привычным — набиванием лиц.

Те Майигу, кому позволяли габариты, уже перекинулись в истинны формы, от чего внутри километрового купола стало довольно-таки тесно и неудобно. Тем более с учётом того, что из оставшихся примерно пяти тысяч людей и Майигу три пятых были на моей стороне.

Благо, может быть после обретения Сущности телесной гармонии мой разум и не стал фонтанировать гениальными идеями, но вычислительные способности мозга выросли почти на порядок, так что запомнить всех, кто был за меня, и всех, кто был против, оказалось не так сложно.

Закрутилась карусель хаоса и смертей.

В теле, уже имевшем достаточно физиологических черт драголеона, с учётом Сущности телесной гармонии, превратившей мой организм в чистейшую мировую ауру, и с наложенной на это всё Сущностью постоянного усиления, я превратился буквально в живое оружие.

Каждый удар моих кулаков: правого, искрящегося от разрядов молний, и левого, покрытого чёрной ледяной коркой — даже когда я промахивался, создавал взрыв, превосходящий по мощи ядерный. А атаковал я сотни раз в секунду.

Если бы внутри барьере остался хоть кто-то, чья сила не была хотя бы на уровне Сущности, его бы обратило в пепел эхом одних только моих ударов. И хуже всего было то, что в барьере я был далеко не один.

Очень быстро часть участников сражения, переоценившая свои силы, погибла, не сумев даже защититься от наполнивших купол отголосков десятков тысяч атак. И даже среди тех, кто выдерживал этот напор, многим пришлось прекратить какие бы то ни было действия, и вжаться в стену барьера, закрывшись энергетическими щитами.

Причём, если мгновенно погибшие в основном относились к числу моих добровольных союзников, то вот среди тех, кто был вынужден уйти в глухую оборону, лишь бы выжить, уже было немало нападавших. Даже решившись явиться на свадьбу Руби с целью моего убийства, они явно не ожидали оказаться в кипящем котле мировой ауры.

И худшая для них часть была в том, что плотность мировой ауры внутри барьера стремительно нарастала с каждым мгновением. Не только я втягивал в себя энергию. Все остальные сражающиеся, особенно аватары Руйгу, тоже активно поглощали её, чтобы уменьшить расход собственной.

Внутри барьера постоянно возникали области «пониженного давления» мировой ауры. И так как почти всегда в соседствующих с ними областях «повышенного давления» мировая аура находилась под чьим-то контролем, выровняться достаточно быстро эти «давления» не успевали.

«Вакуум» мировой ауры заполнялся за счёт энергии снаружи барьера. А попасть обратно наружу мировая аура уже не могла из-за свойств самого барьера.

В результате получалось, что десятки и сотни тысяч творящихся каждую секунду заклинаний невероятной мощи нагнетали под купол мировую ауру, будто огромной помпой.

И стремительно увеличивающееся количество смертей никак не замедляло этот процесс. Скорее наоборот: чем свободнее становилось внутри барьера, тем более мощные способности могли применять сильнейшие, ещё способные сражаться участники, и тем больше становились области «разницы давлений».

Спустя двадцать секунд сражения, когда от пяти тысяч сражающихся осталось всего полторы тысячи, плотность мировой ауры в куполе превысила таковую снаружи примерно в один миллион и семьсот тысяч раз. Значение, более чем в десять раз большее, чем вокруг белой колонны-уса в центре Аллеи Кошмаров.

Выживать без Высших Сущностей стало возможно лишь под глухими щитами энергии, сосредоточив абсолютно все силы на обороне. Даже и даже с ними, без пустого тела или каких-то дополнительных средств защиты вроде артефактов, задумываться о продолжении боя было подобно смерти.

В результате чего внутренняя стена купола стала походить на кожу подростка в разгар пубертата. «Прыщами» были небольшие полусферы-щиты, под которыми прятались те, кто уже был не в силах сражаться.

Кроме меня, нормально себя чувствовали ещё лишь около сорока персонажей.

Восемнадцать аватаров сильнейших Руйгу типа Исса. Из них лишь семеро были на моей стороне, и лишь двенадцать мне были известны, хотя за эти сто лет я узнал всё, что мог, обо всех Руйгу, подчинённых Катриону или хотя бы как-то с ним связанных.