Следует сказать, что группа авторов, стоящих на позициях ревизионизма, развивает и другую точку зрения. Потсдамская конференция, заявляют они, не имела сколько-нибудь существенного значения. Она не могла что-либо изменить, так как "все было решено до нее", в дни, когда Советская Армия пришла в Центральную Европу, заняла Берлин и Вену и освободила Прагу. "Ни Потсдамская конференция, которая оказалась почти ненужной,- восклицает Л. Брод,- ни мирная конференция, которая так и не состоялась, ни предложения и протесты министров иностранных дел, ни действия дипломатии не могли изменить то, что произошло". "На Западе все было выиграно и потеряно между январем и июлем 1945 года..." [14],- вторит ему Р. Томпсон.
Однако ни с той, ни с другой оценкой Потсдамской конференции согласиться, конечно, нельзя. Обе они игнорируют конкретно-историческую обстановку весны - лета 1945 года, отрицают важность решений, которые были согласованы СССР, США и Англией.
Нельзя не отметить, что ревизионистские оценки Потсдамской конференции резко противоречат тем, которые были сделаны вскоре после ее окончания Эттли и Черчиллем. "В общем я считаю,- писал тогда Эттли в послании премьер-министрам английских доминионов,- что мы добились значительного прогресса на пути лучшего взаимопонимания между тремя правительствами и что достигнутые решения являются хорошей основой для дальнейшего продвижения вперед". Что касается Черчилля, то 22 августа 1945 г., выступая в палате общин, он отметил, что "наиболее важные вопросы" в Потсдаме были решены и "решены успешно". Мы можем лишь согласиться с этими высказываниями, которые Л. Вудвард приводит без каких-либо комментариев [15].
На Потсдамской конференции Советский Союз подтвердил свое обязательство вступить в войну с Японией, а У. Черчилль и Г. Трумэн приняли сепаратное решение использовать атомную бомбу, если Токио отвергнет англо-американское предложение от 26 июля 1945 г. о капитуляции. Эти решения, а также оценка роли СССР в разгроме милитаристской Японии и вопрос о влиянии атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки на японскую капитуляцию являются предметом многочисленных спекуляций и извращений.
Вопрос о роли Советского Союза в разгроме Японии - один из самых "удобных" для фальсификации его буржуазной историографией. Ведь военные действия Советской Армии в Маньчжурии продолжались недолго, а главное - можно сослаться на "решающее значение" атомных бомб. Отметим, что в этом большинство английских буржуазных историков полностью единодушны со своими заокеанскими коллегами [16].
Версия, которой придерживаются многие западные исследователи, сводится к следующему: СССР, объявив войну Японии 8 августа 1945г., после применения первой атомной бомбы, не оказал какого-либо влияния на решение японского правительства капитулировать. Более того, вступление СССР в войну против Японии было "невыгодным" для Англии и США, так как им пришлось удовлетворить "чрезмерные требования Москвы".
Пожалуй, первым эту версию начал развивать в 1948 году Дж. Фуллер. Один из параграфов десятой главы его книги "Вторая мировая война, 1939-1945" назван: "Атомная бомба и капитуляция Японии". Фуллер прибегает к различным уловкам, чтобы исказить роль Советского государства в войне с Японией. Так, например, говоря об обращении правительства Японии к СССР с просьбой о посредничестве в переговорах с США и Англией, он делает следующий вывод. "Этот шаг японцев,- отмечает Фуллер,- показывает, что войну можно было закончить в июне на весьма выгодных для Англии и Соединенных Штатов условиях. К этому времени военное могущество Америки расчистило путь к верной и быстрой победе". Что же помешало им на этом пути? Принцип "безоговорочной капитуляции", который "сковывал" действия США и Англии и "расчищал дорогу" Советскому Союзу. "Нет сомнений,- восклицает военный теоретик в работе "Руководство войной, 1789-1961",- что если бы не существовала политическая и стратегическая близорукость, вызванная политикой безоговорочной капитуляции, войну можно было окончить в мае 1945 года и выгодный для союзников мир на Дальнем Востоке был бы достигнут. Если бы она закончилась тогда, Россия не смогла бы вмешаться и все пагубные последствия ее вмешательства были бы избегнуты. Если бы все это было сделано, не было бы необходимости сбрасывать две атомные бомбы" [17]. Так, начав с нападок на принцип безоговорочной капитуляции, Фуллер заканчивает свою тираду оправданием атомных бомбардировок!
Иначе излагает вопрос Черчилль. Он утверждает, что после испытания атомной бомбы, произведенного США накануне открытия Потсдамской конференции, 16 июля 1945 г., понял, что победа над Японией предрешена. "...Нам больше не нужны были русские. Конец войны с Японией больше не зависел от участия их армий в финальной и, возможно, длительной схватке. Мы не нуждались больше в их расположении",- восклицает он. "Японцы были - мы теперь это точно знаем - абсолютно разгромлены и искали мира в июле 1945 года",- как бы поддерживает его С. Кинг-Холл. Принимает эту несостоятельную точку зрения и А. Верт [18].
Но если это было действительно так, то почему Вашингтон так беспокоила позиция СССР? "Я успокоился, когда услышал от Гопкинса,- вспоминал впоследствии Г. Трумэн о докладе Г. Гопкинса, вернувшегося в начале июня 1945 года из Москвы,- что Сталин верен договоренности, достигнутой в Ялте о вступлении России в войну против Японии. Наши военные эксперты считали, что вторжение в Японию обойдется по крайней мере в 500 тыс. американцев убитыми, даже при условии, что японские войска будут оставаться в Китае. Русское вступление в войну против Японии было для нас крайне важным" [19].
По данным разведотдела военного министерства США, к середине июля 1945 года Япония имела на островах метрополии 2 млн. солдат, в Китае, Корее и на Тайване - еще 2 млн. и на остальных оккупированных территориях-около 1 млн. "В июле (1945 года.- Г. Р.) мы понимали,- писал Г. Стимсон,- что существует реальная возможность того, что японское правительство может решить сопротивляться до конца во всех районах Дальнего Востока, находящихся под его контролем. В этом случае союзники столкнулись бы с чрезвычайно трудной задачей уничтожения пятимиллионных вооруженных сил и пяти тысяч боеспособных самолетов, принадлежащих народу, который уже достаточно продемонстрировал свою способность бороться буквально до конца" [20]. Отсюда и заинтересованность Вашингтона в военной помощи СССР на Дальнем Востоке, заинтересованность, которую задним числом игнорируют многие английские авторы!
Отметим, что американский историк Г. Алпровитц, прилагающий много усилий, для того чтобы "доказать", будто Г. Трумэн и американские военачальники уже в мае - июне 1945 года пришли к выводу о готовности Японии капитулировать, вынужден признать, что президент США отправился в Потсдам с целью "получить определенное заявление" Советского правительства о вступлении СССР в войну против Японии. И не случайно даже после испытания атомной бомбы, когда конференция начала свою работу, Г. Трумэн добивался, как он сам свидетельствует, соответствующего обязательства СССР, а 24 июля 1945 г., через два дня после того, как Трумэн и Черчилль решили использовать атомную бомбу против Японии, Объединенный комитет начальников штабов (с участием англичан!) принял резолюцию: "Необходимо поощрять вступление России в войну против Японии. В связи с этим, с целью поддержания способности вести войну, ей следует предоставить такую помощь, которая является необходимой и практически возможной" [21]. Доводы Фуллера - Черчилля и иже с ними, таким образом, не выдерживают испытания историческими фактами.
Надо сказать, что многие буржуазные авторы, тем не менее, стараются доказать, будто Советский Союз, помощь которого Англии и США якобы была "больше не нужна", объявил войну Японии лишь для того, чтобы получить "обещанное вознаграждение". Одним из первых с этим "тезисом" выступил Черчилль. "Россия объявила войну 8 августа, лишь за неделю до вражеской агонии,- писал он.- Тем не менее она заявила о своих полных правах в качестве воюющей стороны". Советское правительство боялось, что Япония капитулирует раньше, чем оно "сможет без особого труда пожать плоды, обещанные ему в Ялте",- заявляет У. Макнейл. Об этом же пишут лейбористы М. Фут, Дж. Биггс-Дэвисон, биограф К. Эттли, Ф. Уильяме, Л. Брод, Д. Томсон [22].
