По международному законодательству, шпионаж не является ни незаконным, ни аморальным. Наказание же для пойманного шпиона всегда очень сурово - обычно он расплачивается собственной головой. По законам США, попытки шпионажа на территории СССР не являются наказуемыми, и точно так же законами СССР не запрещен шпионаж на территории США. В любом случае, такие попытки не являются актом войны. На всем протяжении истории каждая страна пыталась узнать военные секреты потенциального противника и защитить свои собственные. Шпионаж - мудрая и необходимая страховка против непоправимой военной катастрофы.
Самой обнадеживающей новостью за последнее десятилетие является то, что нам целых четыре жизненно важных года успешно удавалось проводить над Советским Союзом воздушную фоторазведку. Кроме всего прочего, это означает, что у нас теперь имеются точные карты для нанесения ответного удара. СССР не нужно досылать самолеты-шпионы на территорию США для получения подобной информации, потому что прекрасные крупномасштабные карты с ясным указанием наших военных объектов и промышленных комплексов можно бесплатно получить, к примеру, от компании "Стандард Ойл". Карты еще лучшего качества советское посольство может совсем недорого заказать у нашей службы береговой и геодезической разведки. Советские агенты беспрепятственно перемещаются по стране, многие из них наслаждаются личной неприкосновенностью и полной свободой передвижения, обеспеченной паспортом ООН. Если красному шпиону требовались цветные воздушные снимки базы ВВС чуть южнее Канзас-сити - в самом центре Америки, - то до недавнего времени он мог нанять пилота и самолет в аэропорту Канзас-сити долларов за двадцать пять в час и щелкать камерой сколько душе угодно без риска угодить на виселицу или попасть под расстрел, чем рисковал за нас Френсис Пауэре. И если мистер Эйзенхауэр не смог, использовав все возможные средства военной разведки, раздобыть ту информацию, которую СССР столь легко и дешево получил на нашей территории, то он в таком случае пренебрегал своими обязанностями.
Поэтому, если вы услышите, как некто воет о том, насколько "постыдными" были полеты U-2, отнимите у него леденец и отшлепайте его этим же леденцом.
PRAVDA: Толстому парню со скверными манерами потребовалось пять дней, чтобы решить, какую именно pravdu скормить своему народу. Должно быть, ситуация для него оказалась еще более затруднительной, чем для нас, потому что целых четыре года он был совершенно не способен остановить эти полеты, несмотря на похвальбы и все новые типы ракет, несмотря на то что каждый полет наверняка наблюдался на экранах советских радаров.
Хрущев мог и промолчать. В этом случае у информационных агентств Запада почти не было бы шансов узнать об инциденте, а у миллионов русских шансов не осталось бы и вовсе. Конечно, в ЦРУ стало бы известно о пропавшем самолете-разведчике. Но зачем им разглашать секретные сведения?
Хрущев мог подлакировать инцидент и разменять его на пропагандистские мелочи.
Или же он мог просто сказать ПРАВДУ. Эта альтернатива упоминается лишь как теоретическая возможность, поскольку простая правда марксистско-ленинскими доктринами не предусматривается. Здесь и пролегает существенное различие между правдой и pravdой!.
Для Запада правда состоит из неискаженных фактов.
Pravda - это то, что служит Мировой Коммунистической Революции. Она может быть смесью фактов и фальсификаций или же просто явной, звонкой и оглушительной ложью. В редких случаях и по чистой случайности pravda может соответствовать действительности. Мне такие случаи неизвестны, но статистически вероятно, что за последние 43 года они могли несколько раз произойти.
Это сравнение не является простым цинизмом. Я взываю к авторитету самого Ленина, к его тактике революции. Согласно доктринам диалектического материализма, простая правда (какой мы ее знаем) отвергается на уровне концепции. Она не может иметь собственного существования, отделенного от потребностей и целей коммунистической партии и Мировой Революции. Наша врожденная привычка полагать, что собеседник по большей части обычно говорит правду, может оказаться нашей величайшей слабостью в отношениях с Кремлем.
Очевидно, Хрущев и его единомышленники испытывали значительные затруднения, решая, какой же должна быть pravda об U-2. Они потратили на размышления почти неделю. Я в это время был в Москве и не видел совершенно никаких признаков того, что 1 мая произошел какой-либо инцидент. Русские продолжали относиться к нам, американским туристам, со своей обычной приторной вежливостью, а в ежедневной газете (я все никак не решаюсь назвать ее источником информации) под названием "PRAVDA" не было и намека на U-2. Так продолжалось несколько дней. Это впечатление сложилось у меня вовсе не потому, что я зависел от гида-переводчика "Интуриста", поскольку моя жена читает, пишет, понимает и достаточно свободно говорит по-русски. Она выучила русский язык за два года упорных занятий на вечерних курсах Колорадского университета и у частного преподавателя.
После 1 мая мы отправились в Казахстан, в город Алма-Ату, расположенный в 2000 милях от Москвы. Это севернее Индии и совсем недалеко от границы Красного Китая. "Неделя вежливости с американцами" продолжалась. Трое американцев, единственные иностранные путешественники в этой отдаленной части Азии, пользовались безраздельным вниманием со стороны алма-атинского директора "Интуриста", двух школьных учителей (оторванных от преподавания ради выполнения роли гидов), двух шоферов и большей части персонала гостиницы. Нам нужно было лишь высказать пожелание - и его тут же исполняли.
В четверг, 5 мая, pravda все еще заключалась в том, что ничего не случилось. Но только с утра.
После полудня климат резко изменился. Хрущев наконец решил выдать такую pravdu: американский военный самолет пытался пересечь границу Советского Союза. Едва он пересек границу, советская ракета сбила его на высоте 60 тысяч футов. Советский народ очень обеспокоен тем, что Америка совершила подобный акт неприкрытой агрессии. Советский народ хочет мира. Таких агрессий он больше не потерпит. И в будущем будут сбиваться не только такие самолеты, но будут также атакованы и уничтожены базы, с которых они взлетят. Такова оказалась новая pravda Хрущева в конце его пятичасовой речи.
