Александр Николаевич Шелепин сутки добирался с Камчатки до Москвы. Летел он с пересадками и достаточно много размышлял. То, что он увидел на Камчатке, его поразило. Конечно, в первую очередь природа-она была дикой и нетронутой. Затем ему показали прииски-на Камчатке золото было, только вот все прииски, которые были на поверхности ,понемногу истощались.

Что касается рыболовецкого флота, то флот действительно был упадке из-за агрессивной политики японцев. Часть поселков закрылась. Связи между поселками не было. Поставок промышленных товаров на Камчатку кот наплакал, народ спасался самоделками. Нормально выживали только коренные обитатели Камчатки, им было привычно. Был ли Шелепин идеалистом, возможно, но он верил в Советскую власть. Вот только на Камчатке ждало его разочарование-реальность оказалась суровой. Начальник погранвойск на Камчатке спокойно ему признался, что японцы организовали устойчивый товарооборот и их достаточно сложно ловить. Коренное население сомневается в существовании Советской власти как таковой. Тихо-океанская флотилия замкнулась сама в себе. Что касается гражданского населения, то приток минимальный, основной контингент из отсидевших, да и те потихоньку всеми правдами и неправдами перебираются на материк. Жизнь бьет ключом только на судоремонтном заводе-там штопают флотские лоханки. Да военный госпиталь в Петропавловск-Камчатске постоянно забит моряками-подводниками, те, как на вахту туда заходят.

Шелепина, конечно, ситуация поразила, но не до печенок. Хотя съемочная группа, которая с ним ездила, была в шоке. Первые дни наслаждения природой дикой глуши неопределенное время.

Вечером вторника Александр Николаевич сидел в просмотровой комнате в Кремле после окончания фильма-хроники и делился впечатлениями от поездки.

Особенно его возмущало, что подводники постоянно посещают госпиталь, он заподозрил их в членовредительстве. Меня же это особо не удивило-такая ситуация могла быть в случае, если подводные лодки с атомными реакторами не были оборудованы системами радиационной защиты. Я об этом знала благодаря передачам «Военная тайна» в своем времени. Здесь же оставалось побеседовать с медиками, командующими флотами и Президентом Академии Наук СССР. Кстати, Президентом Академии Наук был академик Келдыш. Не пароход, а человек. Надо бы познакомиться с этим удивительным товарищем. В моем времени его обвиняли в том, что он зарубил развитие систем ЭВМ, а потом в том, что использовал покупку внешних разработок и собственные разработки ЭВМ нам больше не светили. Опа, хорошо что я вспомнила о пароходе товарища Келдыша. Может тут кроется тайна нежелания Косыгина в финансировании автоматизации технологических процессов?

В просмотровой комнате кроме Шелепина собрались Семичастный, Косыгин, Подгорный.

-Товарищи!-обратилась я к ним.-Вы все видели хроники товарища Шелепина и его мнение о засилье японского флота. Надо решать кардинально. Иначе мы потеряем Камчатку, японцы просто разграбят ее. Населения там нет, пограничники тоже в малом количестве да и проблема с техникой.

-Надо что-то делать!-Взлохматил голову Подгорный.-Людей туда надо завозить.

-Военные учения?!-полуспросил, полуутвердительно сказал подавший голос осторожный Косыгин.

-Это было бы замечательно!-на волне всеобщего негодования неожиданно согласился Шелепин.

-Товарищи, раз вы согласны, то я как верховный главнокомандующий просто обязан объявить о подготовке к августовским объединенным учениям Тихо-океанского флота, Пограничной службы КГБ, штаба ВВС.

-Мда!-крякнул Семичастный.- Это был быстрый ход генсека.

Генсек действительно был наделен полномочиями верховного главнокомандующего по результатам соглашения заинтересованных сторон, все эти два года Брежнев просто подтверждал планы Министерства Обороны по учениям, сейчас же он подтвердил неосторожно сказанное Шелепиным.

Шелепин недоуменно посмотрел на Семичастного и на генсека.

-Товарищи, я подтверждаю ваше желание поставить япошек на место. –Я не ожидала предложения Косыгина, думала мне придется всех убеждать, но он мне помог и теперь надо было ковать железо пока горячо.-Но, кроме это нам нужно расторгнуть соглашение двадцать восьмого года между Японией и СССР на право лова в акватории Камчатки. Как вы понимаете , в сорок пятом году наши дипломаты письменно его не аннулировали, а Япония этим воспользовалась и будет пользоваться дальше нашей слабостью на Дальнем Востоке. Нам необходимо проработать проект разработки недр Камчатки и использования результатов научно-технической революции в этом плане.

-Значит, завтра на заседании, товарищ Шелепин, вы сделаете доклад по своей поезде продемонстрируйте хроники.

-Товарищ Косыгин, я буду рад увидеть министра обороны. Ему лучше?

-Да, он вышел с больничного!-подтвердил предсовмина.

Родион Яковлевич Малиновский, маршал Советского Союза в шестьдесят шестом году был министром Обороны. В январе ему диагностировали рак. Маршал сражался с болезнью, как мог, но я то знала, что в это время единственным лечением от рака был морфий. Так что, маршал долго не протянет-либо рак, либо морфий вырубит его центральную нервную систему. Но до этого времени он мне был нужен. Кроме того,Малиновский в свое время командовал Дальневосточным Военным округом, мне его информация бы очень пригодилась.

Я позвонила Черненко и проинформировала о подготовке показа хроник Шелепина на заседании Политбюро. Черненко подошел минут через десять.

Заседание Политбюро началось в среду в десять часов утра. Повестка была обширная, но все вопросы находились на контроле-все слушали отчитывающихся.

Министр автомобильной промышленности порадовал- американские банкиры отказались от вмешательства их строительной фирмы в процесс стройки автозавода рефрижераторов. Так же министр проинформировал о подготовке заводских площадок под Всеволожском и в Московской области под сборочные цеха SAAB и Citroen.

Секретарь ЦК КПСС Устинов тут же вскинулся с возмущениями.

-Товарищ Устинов!-одернула я вояку.-Вот вы служите в армии-это хорошо. Кроме армии у нас есть гражданское население.

-Для гражданского населения вы строите автозавод в Тольятти!-Резко парировал Устинов.-Устинов в карман за словом не лез и бывал достаточно резок. Брежнев спускал все выходки армейских на тормозах.

-Товарищ Устинов!-прорычала я. –Объясняю для одаренных-ввод тольяттинского автозавода не в этом году-это раз. После запуска завода автомобили будут распределяться по территориям –это два. Кроме этого ,сейчас у нас в стране скопилось достаточно много товарищей, которым некуда деть наличные деньги после реформы шестьдесят первого года. Этакие подпольные миллионеры Корейко! А Госбанку эти деньги нужны на расчетных счетах юридических лиц уже сейчас. Кроме того,среди гражданского населения, товарищСемичастный не даст соврать, есть прослойка лиц, которые отдадут любые деньги за нелегальный импорт, в том числе и машины. Создавая сборочные цеха СААБа, и Ситроена мы создаем рынок продаж дорогих автомобилей- цена машины будет доходить до десяти тысяч рублей. Это очень большие деньги-мы планируем, что зарубежные авто вытянут наличность, спрятанную в подушки, в том числе и у граждан Кавказских республик-там очень много наличных денег лежит без движения.Кроме того, Ситроен входит на рынок Европейской части СССР не просто так- у представительства будет система автосервисов и минизавод автозапчастей. Это позволит нам поучиться у западников работе, что возможно стимулирует интеллект инженеров внутри страны.

-Товарищ Устинов, еще раз повторяю, нам нужно вернуть наличные деньги населения в денежный оборот. Продажа автомобилей физическим лицам это позволит сделать. Кроме того, нам нужно усовершенствовать правила дорожного движения,и развить дорожно-транспортную сеть, а также проработать налог на транспорт физлиц.

Устинов представлял военно-промышленный комплекс, в том числе участвовал в продвижении космической программы, но бывал иногда таким дуболомом. Кстати, раз Устинов засветился в причине моего гневного настроения, то надо ему предоставить дополнительный объем работы. Мстя моя будет зловеща.