И побежала великанша сама беглецов догонять. А ее дочь с сыном короля еще быстрее бегут, чтобы от погони уйти.

— Торопись, — говорит девушка, — ведь на этот раз мать за нами гонится! Да смотри, не проморгай черное облако!

Прошло какое-то время. Говорит сын короля:

— Вон появилось облако!

— На этот раз облако вдвое больше прежнего! На этот раз не отец, а мать за нами гонится. Поторапливайся, а не то поймает она нас, и тогда пощады не жди. Скажешь мне, когда облако совсем близко подойдет.

Бегут они дальше. Говорит сын короля:

— Все уже, близко оно!

— Быстрее, — отвечает девушка, — надо нам успеть до моря добежать, пока не поздно, там наше спасение.

Только великанша к ним руку протянула, бросились они в море. Заплакала великанша, закричала дочери:

— Доченька моя! Вернись-ка ты домой, ничего я тебе не сделаю! Ой, вернись, вернись…

А дочь ее не слушает. Заплыли они с сыном короля подальше в море, обернулись уткой и селезнем. А великанша стоит на берегу и причитает:

— Ах, ты, доченька моя! Вернись домой! Никто тебе ничего плохого не сделает!

А дочь проплыла у нее под самым носом, крякнула в насмешку. Покрякала, а потом снова перед матерью проплыла. Стала великанша ее ловить, да в море свалилась, тут ей и конец пришел.

А сын короля с девушкой из воды выбрались.

— Так ей и надо, — говорит дочь великанши.

— Пусть здесь навсегда и останется! Плаката она тут, причитала, но если бы попались мы ей в руки, то сразу бы она нас убила. А теперь все, нет больше ее, и поделом ей!

…Шли они, шли и пришли, наконец, в Париж. Входят в город и видят красивый дом, который хозяева сдают внаем.

— Ну вот и все, — говорит девушка, — я в этом доме останусь. Когда захочешь меня увидеть, приходи в этот дом.

— Нет, — отвечает ей сын короля, — пойдем со мной!

— Не пойду. Здесь я останусь, здесь ты меня и найдешь, коли захочешь. Но вот что я тебе скажу: не позволяй дома никому себя целовать, не то все забудешь, что с тобой приключилось.

— Ну что ж… — вздохнул сын короля.

Вернулся он домой, а дома никто его не узнает: уходил-то он хромым, а вернулся здоровым, да и изменился он, возмужал, краше своих старших братьев стал! Помнил он, что говорила ему Маргодик — так дочь великана звали — и не стал никого целовать.

А родные так и хотят его поцеловать.

— Нет, — говорит он им, — не надо. В той стране, где я был, никто никого не целует, это там неприличным считается. И то сказать, чего нам с вами грязными ртами друг друга пачкать?

Поел он, а потом и говорит:

— Что-то мне спать захотелось.

— Хорошо, — отвечает ему мать, — иди, спи. Ляг в кровать твоей сестры, вон в той комнате.

А надо сказать, что родилась у него сестра, когда его самого в той стране уже не было. Успела она подрасти и в школу пойти. Вот пришла она из школы домой, а мать ей говорит: брат твой, мол, из дальних странствий вернулся, да таким красавцем, что старшие братья ему и в подметки не годятся. Спросила девочка, где же ее брат.

— Спит он в твоей кровати, уж очень устал он с дороги.

Побежала девочка на него посмотреть. Увидела, какой у нее красивый брат, и не удержалась от того, чтобы его не поцеловать. Проснулся ее брат, стали его родные расспрашивать, где он был, да что делал, а он и не помнит ничего.

— Как это так? — удивилась мать, — неужто ты во сне все забыл?

— Так и есть, ничего не помню, — отвечает сын. — Не поцеловал ли меня кто, пока я спал?

— Я тебя поцеловала! — говорит сестра. — Уж такой ты красивый, что просто не могла я удержаться.

— Ах, вот из-за кого я все забыл!

Прошло какое-то время, сосватали ему девушку, и дело уже к свадьбе шло. Пошли его братья гостей на свадьбу созывать.

Пошел старший брат гостей звать, да забрел на улицу, где Маргодик жила. Увидел он ее в окно и говорит сам себе:

— Вот красавица так красавица! Позову-ка я ее на свадьбу, заодно и познакомлюсь с ней поближе.

Вошел он к ней в дом и поздоровался:

— Здравствуй, красавица!

— Здравствуй, добрый человек! Присядь с дороги!

— Позволь мне тебя на свадьбу брата пригласить, в субботу у него свадьба.

— Вот спасибо!

Поставила она на стол вина — пей не хочу! — и стали они пить да говорить, пока полдень не наступил.

— Надо мне уходить, — говорит старший сын, — уже обедать пора.

— Да ладно, — отвечает девушка, — пообедай у меня.

Начал было старший сын отнекиваться, а она ему:

— Если у меня на обед не останешься, то на свадьбу не пойду!

Остался он у нее. Пообедали они, слово за слово — так и вечер наступил, а они и не заметили. Говорят, говорят, а никак не наговорятся.

— Вот уж и ужинать нора, — говорит девушка.

— А ведь и правда! — старший сын отвечает.

— Вечер уже, а я все еще у тебя сижу. Пора мне и домой возвращаться!

— Ну нет, останься у меня поужинать!

Остался старший сын, поели они и снова за беседу. Десять часов пробило, и говорит девушка, что пора ей сиагь ложиться.

— А можно мне на ночь с тобой остаться? — спрашивает принц.

— Оставайся, если хочешь.

Легла девушка в кровать. Только хотел старший сын к ней лечь, как говорит она ему:

— Ой, смотри, а дверь-то у нас не закрыта! Пока дверь не закроешь, не ложись ко мне!

— Хорошо.

Пошел сын короля дверь закрывать. Только закрыл, только до постели дошел — а она снова открылась.

— Посмотри, — говорит девушка. — Не закрыл ты дверь! Пока не закроешь ее как следует, не ляжешь спать!

Так всю ночь и ходил старший сын от двери к кровати. И только когда утро наступило, смог он дверь закрыть.

— Ну наконец-то, — говорит он.

А девушка ему:

— А мне уже нора вставать и уходить. А ты, если хочешь, можешь в кровати после меня погреться.

Рассердился старший брат, оделся и домой побежал, как побитая кошка, не попрощавшись и «спасибо» не сказав. А на следующий день пошел средний брат гостей на свадьбу созывать. Проходил он по той самой улице, где Маргодик жила, и увидел ее — она у окошка сидела.

— Вот это красавица! — говорит он сам себе.

— Может быть, мне ее на свадьбу пригласить? Глядишь, и познакомлюсь с ней поближе, уж очень она мне приглянулась.

Вошел он в дом и говорит:

— Здравствуй, девица-красавица!

— Здравствуй, добрый человек! Заходи, присаживайся.

— Пришел я пригласить тебя на свадьбу моего брата. В субботу он женится.

— Хорошо, приду.

Слово за слово, разговорились они, так что и не помнили, как время до полудня пролетело.

— Уже полдень, — говорит девушка, — обедать пора.

— И правда! — спохватился средний брат. — А я все еще здесь, пора мне и честь знать.

— Да что ты! Останься со мной пообедать.

Начал было он отнекиваться, мол, домой ему идти пора, а девушка ни в какую:

— Не уходи, — говорит, — а то я все время одна, да одна, не с кем мне и словом перекинуться. Поговорим, так и время быстрее пройдет.

Остался средний сын у нее. Поели они, да снова за беседу принялись, да так заговорились, что и не заметили, как вечер настал.

— Ой, уже и ужинать пора! — говорит девушка. — А я даже и не заметила, так хорошо мне было с тобой разговаривать.

— Да, нора мне домой идти!

— Нет, поужинай со мной!

Остался средний брат у Маргодик ужинать. А после ужина снова начали они разговаривать. Пробило десять.

— Пора спать, — говорит девушка.

— А нельзя ли мне, — спрашивает средний сын, — с тобой на ночь остаться?

— Оставайся, если хочешь, — отвечает Маргодик.

Вот уже собрался гость в кровать ложиться, а она ему и говорит:

— Ой, смотри-ка, я забыла хлеб завернуть! Заверни-ка его, а потом ложись.

Пошел средний брат хлеб заворачивать. Завернул, но — что такое? — только да кровати дошел, смотрит — опять хлеб не завернут.

— Пока хлеб открытым лежит, спать не ляжем, — говорит девушка.

Так и ходил средний брат всю ночь напролет от стола к кровати, да от кровати к столу. И только когда утро наступило, смог он, наконец, хлеб завернуть.