Дело в том, что мы толком не обсуждали, как оно будет, если она захочет переехать. Мы находились в режиме ожидания, поставив разговор на «паузу».

В ответ я снова поцеловал ее в нос.

– Это значит «да»? – с полуулыбкой спросила она, вглядываясь мне в лицо.

– Это значит «я никогда не смогу тебе отказать, Слива». Думаю, тебе стоит съездить в университеты, которые тебя интересуют, – поцеловав ее в губы, я спросил: – Или, можно сказать, ты уже определилась?

Она сморщила нос.

– Ну… не совсем.

Я видел, как она моргнула пару раз, а от легкой паники ее дыхание немного участилось. Весь этот отбор был пугающим. Да я и себя помню: защитив диссертацию, был готов шагнуть на новую ступень своей карьеры, однако все еще не верил, что смогу ежедневно руководить лабораторией, и это несмотря на то, какими удачными оказались мои публикации и как много приглашений от университетов я получил. Исследования страшат. А те, что связаны с наукой, пугают до усрачки.

Одна из причин, по которой я пошел в промышленность, – это моя способность определять, будут ли технологии приносить прибыль, и как их использовать. Мои способности скорее позволяли оценить, окажется ли технология прибыльной, нежели самому предложить что-то инновационное. Ханна тоже знала свои сильные стороны: ее практическая изобретательность была почти безгранична, плюс редкая способность с легкостью включать изученное в широкий научный контекст. Она могла бы стать потрясающим профессором. Я всего лишь переживал, что она не готова к тому, как много для этого потребуется.

Но поживем – увидим.

Она глубоко вздохнула, глядя в потолок.

– Речь декана Калтеха была впечатляющей. Кажется, она действительно довольна своей работой. Я думала, на факультете будет куча старых, неуклюжих и чудаковатых мужичков, но вроде все не так плохо.

– Серьезно?

– Ну, там хотя бы не все такие. Уверена, что от огромного количества неуклюжих чудаковатых мужичков никуда не деться, – покачав головой, она продолжила: – Ее зовут Линда Альберт. И после разговора с ней у меня сложилось впечатление, что моя жизнь не будет ограничиваться лабораторией. Чего не скажешь о других. Она спросила про тебя, о твоей работе и как ты воспринял всю эту заварушку с собеседованиями.

– Правда?

Ханна кивнула, делая глоток из своей кружки, после чего поставила ее на кофейный столик. И снова устроилась в моих объятьях.

– Я сказала, что ты потрясающий. И самый способный мужчина из всех, кого я знаю.

Я отстранился, разглядывая ее лицо, и улыбнулся.

– Прямо так и сказала?

Ханна недоуменно покачала головой.

– Как «так»?

– Словно существуют категории профессиональности, и способный мужчина где-то в нижних строчках.

Она засмеялась, подняв руки вверх.

– Нет-нет, я…

Наклонившись, начал ее щекотать, от чего Ханна упала на диван.

– То есть я вполне могу управлять… например, собачим поводком?

Смеясь еще сильнее, она начала извиваться, уворачиваясь от щекотки.

– Короче говоря, ты сказала декану факультета биотехнологии Калтеха, что твой муж не просто красивая мордашка?

Ханна ухмыльнулась, и, притормозив атаку, я наклонился ее поцеловать – скользнув своими губами по ее и почувствовав, как они приоткрываются.

Я двинулся рукой на север и коснулся двумя пальцами местечка чуть выше ключицы, ощутив ее пульс.

– Люблю тебя, – лениво промурлыкала она, закрыв глаза.

– И я тебя.

Я наблюдал, как она расслабилась, слушая звуки машин и голосов людей за окном. В окно дул прохладный осенний ветерок, напоминая о том, что скоро вечер.

– Как хорошо в тишине, – заметила Ханна.

– Здесь всегда хорошо, – улыбнулся я, без слов напевая песню, которая недавно понравилась Ханне, и слушая ее дыхание.

Подушечкой пальца она провела по тату со сливой на моей руке и спустилась ниже, к ее любимой – букве Х на бедре.

– Чем хочешь заняться вечером?

– Побыть с женой. Может, посмотрим фильм? Закажем еду на дом, а перед сном немного пошалим, – пропуская пальцы сквозь копну ее шелковистых волос, пожал плечами я.

– Что, если я немного изменю последовательность твоих планов? – скользнув пальцам под резинку моих трусов, спросила она.

Но как говорится: «Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах». На лестничной площадке послышались звуки шагов, а затем несколько пар кулаков забарабанили в дверь.

Ханна испуганно замерла.

– Что за черт? – спросила она, недоуменно посмотрев на меня.

– Бергстром-Самнеры! – заорал Макс за дверью. – Открывайте!

– Думал, они остановились на Самнер-Бергстром, – поправил его Джордж.

У меня сердце ушло в пятки.

До свадьбы у нас не было времени для сборищ: Ханна ездила на собеседования, я работал, и мы были слишком заняты для мальчишника и девичника. Да и, признаться, никому из нас они не были нужны. Не было необходимости в том, чтобы распрощаться с холостяцкой жизнью, да и устраиваются подобные вечеринки в большей степени для дружеских наигранных и громко озвученных разочарованных речей. В последнюю неделю мы окунулись в обыденную жизнь и планировали провести выходные после свадьбы дома, в тишине. Ханна хотела, чтобы мы побыли наедине, прежде чем начнется еще одна серия собеседований.

Наши друзья знали об этом.

И знали, что мы будем дома.

Бля.

Они обещали устроить нам вечеринку после свадьбы.

– Кажется, я знаю, в чем дело, – встав, я направился к входной двери, совершенно наплевав на то, что был в одних трусах. Хотели сделать сюрприз? Сейчас они у меня получат.

Дверь открылась, и на пороге возникли Хлои и Беннетт, Макс и Сара, а также Джордж, держащий в руках тонну выпивки.

– Сюрприз! – все крикнули хором.

Все, кроме Джоржа, который пялился на мои трусы.

– Ой, а ты прям как знал, что я приду.

– Ну надо же. Привет, народ, – саркастично заметил я.

– Попался! Теперь ты не отделаешься, Уилл. Мы пришли тебя напоить и составить компанию, – сказала Хлои, поднимая пакеты с кружевным нижним бельем. – Здесь кое-что для Ханны, но большую часть Джордж выбрал для тебя.

– Тогда, мать вашу, не тупите – проходите, – сказал я, отходя в сторону.

Макс с Беннеттом остановились на лестничной площадке, своим видом напоминая провинившихся школьников. Приподняв брови, я выжидающе посмотрел на них.

– Парни, вы заходите или?..

Они замешкались, поглядывая друг на друга.

– Тут жены надумали… – начал Макс, оценивая мое скромное одеяние.

– Не, эй, все клево, – отмахнулся я, нацепив фальшивую улыбочку. – Мы с женой как раз собирались оценить преимущества секса в браке, но сами подумайте, ваш приход намно-о-ого интереснее.

– Слушай, – заметил Беннетт, – нам, наверное, стоило сначала позвонить, но… Хлои…

– Сначала позвонить? – я засмеялся, сильно шлепнув их обоим по плечам и затаскивая внутрь. Напою этих мудаков так, что они не смогут держаться на ногах. – Не стоило! Мои двери всегда открыты для вас, да и позависать с молодоженами в труселях – пиздец какое святое дело. В любое время.

Макс осторожно вошел, тихонько посмеиваясь.

– Черт, дерьмово.

– Первые шоты кавалерам, – уточнил, закинув руки им на плечи. – Да начнется праздник!

Хлои последовала за Джорджем на кухню, пока Сара, войдя в гостиную, обняла Ханну, которая все еще находилась в полушоковом состоянии, и включила музыку. Заиграл бодрый рок, и они обе вернулись к нам.

Ханна обняла меня за талию, заглядывая в глаза.

– Что это сейчас было? – спросила она сквозь смех.

У нее на лице был написан вопрос: «Мы готовы к этому?»

Но, по правде говоря, у нас впереди было еще миллион тихих и уютных субботних вечеров вдвоем. А перед восторженными лицами наших друзей было тяжело устоять.

Я нагнулся, чмокнув ее.

– Боюсь, долго мы сегодня не продержимся, – заметил я, не отрываясь от ее губ.