– Конечно, я не могу назвать себя специалистом, но одно я знаю. Надо научиться говорить нет, и говорить это самым серьезным образом. Нельзя увещевать или договариваться о чем-то с двухлетним ребенком.

– Я все время это забываю, – призналась Тэйлор. – И постоянно пытаюсь увещевать их.

– Ты еще пытаешься их задабривать, – сказала Виктория. – А ведь они уже достаточно большие и способны понять некоторые правила. Они очень умненькие девочки. – Она вздохнула. – И такие прелестные. Трудно отказать им, когда они смотрят на тебя огромными голубыми глазами и слезы льются по их щечкам.

Тэйлор прекрасно понимала, о чем говорит подруга. И правда, трудно не поддаться их обаянию.

– Да, они умные. И ты права, Виктория, мне надо научиться быть более настойчивой и твердой. Иначе они совсем отобьются от рук.

Когда подруга ушла, Тэйлор задумалась о том, как поменять тактику, чтобы добиться от девочек послушания. Она заснула в волнении, потому что признаться себе в чем-то бывает нелегко для любой матери, особенно для начинающей и такой абсолютно неопытной, как она.

Ее дети были настоящие пострелы.

Каллаган объявился следующей ночью. Тэйлор повернулась на другой бок, открыла глаза и чуть не умерла от страха. Этот горец сидел за ее кухонным столом, отправляя в рот вчерашнее печенье по две штуки разом.

Она чуть не закричала в голос, а сердце ее на какое-то мгновение перестало биться. Но потом до нее долетел его запах, и она поняла, что умрет не от страха. Ее прикончит этот запах. Это была страшная вонь, которая заставила ее вспомнить скунса.

Никогда раньше Тэйлор не испытывала ничего подобного. От вони у нее заслезились глаза и скрутило живот. Она даже не могла кричать. Ведь для того чтобы закричать, надо было набрать в грудь воздуха, а она не могла решиться сделать это. Она плотно закрыла нос одеялом и осторожно, маленькими глотками набирала воздух, глядя на этого зловещего человека.

Каллаган. Она вспомнила его имя. И вспомнила также, о чем предупреждал ее Лукас. Он говорил ей, что эта вонь сшибет ее с ног. И был совершенно прав. Но ведь он сказал, что этот человек совсем не опасен. Тэйлор молила Бога, чтобы эти слова Лукаса были правдой.

Но вид у Каллагана был угрожающий и дикий. Было видно, что он крупный мужчина, но он сидел, склонившись над столом, и она не могла понять, какого он роста. На нем были темно-коричневые штаны и куртка из грубой оленьей кожи и черные ботинки, отороченные мехом. У него были длинные нечесаные каштановые волосы. Тэйлор не могла понять, настоящий ли это цвет волос или они просто такие же грязные, как и весь он, много лет не знавший мыла и мочалки.

Он повернул голову и посмотрел на нее. А она уставилась на него. Она больше уже не боялась, зная, что, если ей понадобится помощь, надо только закричать. Хантер спит под открытым небом рядом с домом и тут же прибежит на ее крик.

Каллаган не был похож на безумного маньяка. У него были кристально-ясные глаза. Она прочитала в его взгляде любопытство и еще что-то, от чего все внутри у нее закипело. В этих золотисто-карих глазах она отчетливо увидала озорные искры.

– Вы разве не будете кричать?

Он задал свой вопрос сипловатым, но веселым голосом. Она отрицательно покачала головой. Каллаган улыбнулся, показав сверкающие белые зубы, потом снова повернулся к наполовину опустошенной им кастрюле и закинул очередное печенье к себе в рот.

– Соли маловато.

Наконец к Тэйлор снова вернулась способность рассуждать здраво. Она выскочила из постели, схватила халат со спинки одной из качалок и быстро надела его.

Ее револьвер лежал на камине. Она осторожно направилась туда, чтобы достать оружие, если этот тип вдруг заартачится и начнет проявлять враждебность, когда она попросит его убраться прочь.

– Почему вы решили, что я закричу?

– Почти все кричат, – ответил он и пожал плечами.

– И что бывает тогда?

– Их мужчины выбрасывают меня на улицу. Но я там не остаюсь. Я снова возвращаюсь. Ага, всегда возвращаюсь.

– А когда снова уходите в горы?

Тэйлор протянула руку к оружию и только тогда заметила, что все патроны вынуты и аккуратно уложены в рядок за револьвером. Каллаган оказался намного умнее, чем она предполагала. Ее поразила собственная реакция: она улыбнулась.

– Ухожу, когда понимаю, что готов.

– Вы ведь самый настоящий, да, Каллаган?

– Настоящий кто? – переспросил он.

– Горец.

Она обошла вокруг стола, намереваясь открыть дверь. Если она не вдохнет немного свежего воздуха, то потеряет сознание.

– Я буду вам очень признателен, если вы не станете звать своего мужчину, пока я не закончу завтракать.

– Я никого не собираюсь звать, – пообещала она. – Мне просто нужен свежий воздух. Вот и все.

Тэйлор открыла дверь и оба окна. Но это не слишком помогло. Она прислонилась к косяку входной двери и уставилась на пришельца. У него были манеры борова.

– Завтра утром мне захочется кофе, – заявил он. – И нормально позавтракать.

Он постоянно бросал на нее быстрые взгляды, чтобы понять, как она реагирует. Тэйлор продолжала улыбаться ему.

– Теперь можете кричать. Я уже закончил. – Каллаган поднялся с лавки, которая при этом страшно скрипнула.

– Могу поспорить, что вы можете рассказать множество историй о своей жизни горца.

– Тысячи, – согласился он.

– А вы знаете, кто такие были Дэниел Бун и Дэви Крокетт?

– Я не такой глупый, – бросил Каллаган. – Конечно, я слышал о них. Их уже нет в живых, женщина. Это я тоже знаю. И потом, они не из этих гор. В наших горах есть свои истории. Такие люди, как Том Ховард, и Спарки Досон, и Монтана…

Каллагана прервал крик Виктории. Тэйлор от неожиданности подскочила на целый фут. Она была настолько поглощена разговором, что не заметила, как открылась дверь в соседнюю спальню. Ее дорогая подруга только мельком увидела незнакомца со спины, но издала такой громкий и пронзительный крик, что он мог бы разбудить весь Редемпшен.

В ту же секунду Хантер вбежал в дом с револьвером в руке.

– Каллаган! – прорычал он.

– Доброе утро, Хантер! – выкрикнул в ответ Каллаган. Тэйлор поспешила в другой конец комнаты на помощь Виктории. Подруга зажимала рот рукой и, казалось, того и гляди упадет без чувств.

– Он совершенно безобидный, – шепнула ей Тэйлор. – Если ты уйдешь к себе в комнату и закроешь дверь, то этот запах не должен тебя побеспокоить.

– Именно из-за него я и проснулась, – прошептала в ответ Виктория и снова закрыла рот ладонью.

Тэйлор подняла край халата, чтобы прикрыть подруге нижнюю половину лица.

– Прижми его покрепче и делай маленькие вдохи. Виктория поспешила последовать совету. Глаза ее все еще были широко раскрыты от страха. Тэйлор оставила подругу у косяка двери и пошла за своим револьвером. Заметив, что дети выглядывают между балясинами перил, улыбнулась им.

Она взяла с камина револьвер и быстро зарядила его. Хантер тем временем уже грозился пристрелить Каллагана.

– У тебя есть десять секунд, чтобы убраться отсюда, – приказал он. – И если я тебя снова увижу здесь, то убью.

– Никуда он не пойдет.

Тэйлор пришлось дважды повторить это, пока наконец мужчины не обратили на нее внимание.

– Что ты сказала? – Хантер был убежден, что не расслышал ее.

– Он не уйдет. – Тэйлор улыбнулась Хантеру. Но ей хотелось рассмеяться. У него был просто ошеломленный вид. – Он сказал мне, что все равно будет возвращаться.

Каллаган ударил ладонью по столу и рассмеялся. Но быстро перестал смеяться, когда Тэйлор навела на него револьвер.

– Вы хотите застрелить меня?

– Нет, – отвечала она. – Но вы не уйдете, пока я не скажу, что вам можно уходить.

Каллаган повернулся к Хантеру. На лице его было озабоченное выражение.

– Она что, ненормальная? Хантер кивнул:

– Наверное, да.

– Она перетрудилась, устала и не может здраво мыслить, – воскликнула Виктория. Голос ее звучал глухо из-за того, что она прижимала ко рту кусок ткани. – Тэйлор, ты в своем уме?