В сантиметре пролетаю мимо дерева…

Не успеваю…

Надо как-то привлечь его внимание!

— ХРЕНА С ДВА!!! — ору я во всю глотку.

Человек в маске поднимает голову.

Бам!!!

В плече что-то хрустит от столкновения с ним. Надеюсь, ему больно так же, как и мне.

На какое-то время теряюсь в пространстве.

Чувствую еще один удар. Но на этот раз из-за падения на заснеженную землю. Снег смягчает приземление. Человек в маске летит дальше и врезается в ствол дерева.

Вставай! Вставай Эйн Соф!

Поднимаюсь на ватные ноги — они еле держат меня после скоростных маневров. В подмышках жжет и отдается болью. Я потянул связки, резко дернув руки нитями импровизированной рогатки.

Но я не показываю слабости. Смотрю только вперед.

Человек в маске медленно приподнимается. Да так, будто и не почувствовал удара о переломанное пополам дерево.

— Ты кто, мать твою, такой? Я вызвал стражей! — блефую я. — Через минуту тебя сотрут в порошок! Напасть на учителя прямо на территории школы! Ты сдурел?!

За маской не могу ничего различить. Человек поднимает свое оружие и молча указывает им куда-то за мою спину и делает шаг навстречу мне.

Не ведусь и не оглядываюсь. На что он там указывал?..

И вдруг понимаю…

Стук сердца Элеоноры. Он затих.

Тик… Так…

Человек надвигается. Он опасен. Чувствую это каждой клеткой своей кожи.

А у меня почти не осталось суммы. Всё тело болит.

Гниль подземная!

Ну ладно…

Хорошо…

Я же не просто так предметный МАГ остаточного ответвления. Мы готовимся к бою заранее…

Срываю с себя пуховик и рубаху под ней.

Человек в маске замирает на месте.

Все мое тело от запястья до живота белое от прилипшей живой материи. Обмотано обрывками ткани, как второй кожей. Местами кажется, что я перемотан нитями, местами веревками, местами свисающими лохмотьями. Но кажущийся хаос обманчив. Все именно так, как должно быть. Этот шевелящийся «костюм» я сделал сам. Своими руками пришивал, обматывал, запитывал своей суммой и суммой из сушеного пальца. О своей работе не рассказывал никому, даже Патрику Эдвайсу.

И это лучшее и первое мое изобретение в этом мире, которым сможет пользоваться только я.

Потому что я Эйн-Соф.

Первый Хранитель Шэйлы, Тень Шиилы.

Константин Киба!

— Ну давай! — рычу я в оскале, пробуждая давно забытые техники агрессивного мышления в бою. — Встреча со мной — твоя последняя ошибка в этом мире!

Костюм оживает, шелковые щупальца расходятся во все стороны, шевелятся в ожидании первой жертвы…

Белые щупальца из шелка живут своей жизнью. Развеваются во все стороны, пытаясь ухватиться, разорвать, убить…

Только я могу контролировать этот «костюм». Для любого другого чистого предметника это всего лишь рваное тряпьё… Да, такой одаренный сможет изменить материю костюма. Но не управлять ею.

С самого рождения человеческий мозг привыкает к основным четырем конечностям движения. Две руки, две ноги. Первый шаг для ребенка — это целый праздник для мозга. Всю оставшуюся жизнь повзрослевший ребенок не концентрируется на своих движениях. Его мускулатура работает «автономно». Не надо думать, сколько десятков мышц напрячь при ходьбе, размахивании мечом или пережевывания куска мяса. Ты просто делаешь это.

И если у взрослого вдруг отрастет третья нога, то всё изменится. Мозг не сможет понять, что происходит и человек не пройдет и метра.

Но я не человек. Сотни лет, еще с эпохи первого становления, я учился понимать организм и чувствовать каждую клетку своего тела.

Но…

Это сложно. Очень сложно. Мой человеческий разум страдает от «перегрузки». И только длительные тренировки с Сайтамой и мой опыт помогли превратить эти щупальца в живое оружие. Полностью контролировать я могу лишь часть этого костюма. Остальное живет самостоятельно, подчиняясь подсознанию, которое я погрузил в боевой транс.

Сумма стала проводником между моим телом и материей, делая нас едиными.

Слова Магистров о эфире знает каждый неофит.

«Реальность воспринимается нами ограниченно. Глазами, ушами, телом. Только Эфир знает, какова настоящая реальность».

Человек в маске не спешит нападать, поэтому я сам надвигаюсь на него.

Шаг, второй, третий…

Слышу приближение десятков шагов со стороны школы. Краем глаза замечаю на дереве камеру. Похоже, я вытолкнул нас за пределы слепой зоны. Дежурившие стражи заметили бардак.

Человек слегка наклоняет голову набок, смотрит за мою спину, и, еле слышно вздыхает. Резко разворачивается и убегает.

Часть костюма на левом плече оживает, реагирует. Удлиняется с безумной скоростью несется за человек, но не успевает…

В голову бьет гонгом боли и слабости. Я падаю на одно колено, сжимаю зубы с такой силой, что чувствую зубной порошок на языке.

Дрянь…

Сумма почти закончилась. Слишком дорого я заплатил за скорость и крепость. Еще и костюм пришлось оживить. Шиила раздери эту боль… Головную я всегда любил меньше всего.

Щупальца опадают и свисают с меня белыми лохмотьями. Быстро заправляю их в штаны, обматываю вокруг рук и шеи. Подбираю куртку, накидываю на себя, застёгиваюсь. Не хочу, чтобы это видели…

Так, а теперь…

С трудом встаю на ноги, ковыляю к Элеоноре. Хм, ну двигаться я могу. Значит в сосуде суммы что-то осталось. Гниль подземная! Если бы мой инвалидский сосуд не протекал, то такого бы не случилось. Несмотря на то, что костюм я запитал заранее, на его управление тоже тратится сумма. И немало. Минут пять и всё — рухну без сил.

Осматриваюсь. Ого, далеко же мы улетели. Кто это вообще был? Судя по звукам, удирает он не очень быстро, но аккуратно. Его почти не слышно. Он точно сможет оторваться от стражей. Современные одаренные до тошноты никудышные ищейки. Только Джуны более-менее.

Дохожу до Элеоноры. Стражи уже явились, осматривают ее и местность. Пятеро несутся за человеком в маске. Какой-то дилетант начинает ощупывать Элеонору, хочет перевернуть ее на бок.

Морщусь от этого безобразия… Подхожу ближе, грубо отпихиваю стража до того, как он сделает непоправимое.

— Идиот, — тихо рычу я, с трудом успокаиваясь после боевого транса. — У нее перебит позвоночник и органы.

Падаю на колени, достаю из заднего кармана куртки кожаный кошелек с шестьюдесятью тремя иглами разной длины и диаметра, сделанными на заказ.

— Что ты делаешь? — суровый голос за спиной незнакомого стража. — И снова наш Киба. И почему проблемы всегда идут за тобой?

Достаю длинную, но очень тонкую иглу.

— Помогаю ей выжить. Надеюсь, у вас хватит мозгов не мешать? Я все объясню потом, а теперь… помолчи, — раздраженно говорю я, незаметно затираю ногой странное пятно у руки Элеоноры, похожее на слово, написанные кровью на снегу.

Отстегиваю молнию на латексном костюме. Нужно дать ей немного времени до прибытия целителей.

Время: 22:13

Сижу на кожаном диване в комнате отсталых для аристократов. Такое ощущение, что я вообще тут первый и единственный обитатель. Попасть сюда считается позорным. Еще бы, какой же ты аристократ, если за тобой не приехала личная машина и пришлось остаться ночевать в школе.

Но мне плевать.

Закинув ногу на ногу, отбиваю пальцами ритм по бортику дивана. Шелковая одежда легкая, кожа дышит свободно, но единственное я не учел — тело чешется до безумия. А снимать костюм нельзя. Он, считай, одноразовый. Снимешь, придется все сшивать-расшивать заново. Да и напитывал я его три дня с использованием сушеного пальца. Каждую часть отдельно и по-разному. Геморрой, в общем. Хм, может переквалифицироваться в постоянного предметника? Хотя не… хватит мне новых знаний. Тело того и гляди развалится на составляющие от нагрузки. Если бы не мои каждодневные физические тренировки, то разлетелся бы на части еще при попытке разыграть из себя человека-паука в рогатке.