— Раб! Это же мой собственный раб заявился сюда, воображая, что он воин.

Тембр голоса изменился. Вкрадчивость. Холодящая душу мягкость. Вгоняющая в ступор фамильярность. Я перестал слушать звук и улавливать смысл слов. Я взмыл над дрожащим чудовищем и приземлился на камни. Стоя среди останков зверя, я ударил вверх, в издающее зловоние пятно. Но, прежде чем я достиг его, оно исчезло.

— Поиграем в игру, раб? — Голос раздался со стороны моего оглохшего уха. — Давай, будет весело. Поймай меня. Покажи свое умение. — Смех за моей спиной заставил меня развернуться. Неподалеку от меня стоял человек, упираясь руками в бока. Его лицо было едва различимо во тьме, но я ни с кем не спутал бы этого высокого худощавого парня. Он попятился, смеясь, развернулся и побежал. Я поймал ветер и полетел за ним. Я пролетел вдоль всего берега, но его нигде не было. Тогда я поймал восходящий поток и взмыл над утесом.

Поверхность земли оставалась прежней. Умирающий, истерзанный пейзаж. Огромные груды камней, сваленных в беспорядке. Трещины и разломы, такие глубокие, что они выделялись в темноте красными пятнами, словно из земли сочилась кровь. Жар поднимался со дна этих трещин, сбивая меня с курса. Куда он ушел? Зачем вызвал меня на это соревнование?

Я уселся на вершину одной из скал и снова посмотрел на утесы, на море, потом на горы. Нужно было подумать.

Холодный ветер дул над горами, едва не сбрасывая меня с моего камня, присев на котором я пытался срочно разработать план. Я могу скитаться тут целыми днями и так и не найти его, если он задумал поиграть в прятки. Айф может выдержать день. Исанна на несколько часов больше остальных. Но еще ни разу не было случая, чтобы демон уклонился от брошенного ему вызова.

— Слушай меня… — Раздался едва различимый сквозь завывания ветра шепот. Бледный свет, который я несколько раз замечал раньше, был теперь прямо передо мной. — Опасно… крепости… Парнифор…. — Я уставился на колеблющиеся контуры Александра, появившиеся передо мной, с трудом улавливая слова, когда вдруг ощутил движение воздуха за спиной. Я развернулся, как раз вовремя, чтобы не позволить отсечь одно из крыльев. Меч оставил лишь длинную царапину на крыле, зато он ранил меня в левый бок.

Фигура за моей спиной вторила моим сомнениям.

— Ты сможешь лететь на одном из этих нелепых наростов?

Александр. Полнокровный экземпляр, вместо призрачного контура. Его испачканный кровью меч скрестился с моим.

— Раб, мечтающий о славе. Не могу допустить подобного. — Он вытер меч и сделал выпад. Я парировал удар. Мы сражались на краю утеса, обмениваясь ударами с такой скоростью, что человеческий глаз не уловил бы ничего, кроме мерцания металла.

Я не позволил его лицу обмануть меня. Он был такой же Александр, как и монстр на берегу. Но, к сожалению, что-то от Александра в нем было. У него были его навыки и реакции, соединенные со скоростью и неутомимостью демона, и он предчувствовал мои движения. Александр видел мои тренировки, критиковал мои промахи целые две недели. Я не сделал ни одного выпада, который он не смог бы отбить. Мы сражались уже час или даже больше на узком гребне скалы. Я оставил на его руке порез, зато он бросил меня на колени. Хотя мне удалось подняться, он ранил меня в правое бедро и нанес болезненный укол в левое крыло. Я хотел прыгнуть с утеса, чтобы дать себе передышку, но демон был неутомим, а кроме того, раненые крылья могли не выдержать меня. Камень раскрошился под моей ногой, я подался назад, с трудом удержавшись на краю. Я боялся, что в этот миг могу лишиться ноги или глаза, или жизни. Но тут демон отступил назад, захохотал и развел руки в стороны.

— Найди меня, раб. Ты хорошо знаешь меня… как и я тебя. Ты не говоришь, что ты на самом деле думаешь, но теперь у меня есть сила, я могу прочесть это сам. Ты больше не спрячешься от меня. Я знаю твое имя, я использую его, чтобы заковать тебя в куда более тяжкие цепи, чем те, что ты когда-либо носил. Ты начнешь наконец бояться меня, и не будет конца твоим страхам. Но не теперь. Я хочу еще поиграть. Мне нравится смотреть, как ты идешь, наступая на пятки собственной судьбе. Сейчас ты можешь использовать все, что знаешь обо мне, найди меня. Этого требует твоя клятва. — Он снова оглушительно захохотал. — Понимаешь? Ты ведь всегда был только рабом, и ничем иным. — Он исчез.

Я забрался на самую вершину скалы и лежал там в изнеможении, хватая ртом воздух, чувствуя, как мелкие камешки впиваются мне в лицо и грудь. Ветер гулял над горами, заставляя меня дрожать по мере того, как подсыхал пот. Я заставлял себя дышать, несмотря на рану в груди, нывшую от малейшего движения. Порез на бедре был менее болезненным, зато он сильно кровоточил. Я оторвал полоску ткани от уже разодранных штанов и перевязал рану.

Игра, затеянная демоном, была непонятна. Он мог бы уже меня получить. Но лучше не рассиживаться, не то он передумает. Я поймал ветер и расправил свои поврежденные крылья. Та же чувствительность, что позволяла мне ощущать малейшие изменения в воздухе, дала мне понять, что не существует «незначительных» разрывов, когда речь идет о крыльях. Но я предоставил воздуху выполнять всю основную работу, а сам только слегка направлял движение. Двигался я неровно, опасно клонясь вниз и влево. Но через некоторое время приспособился и выбросил мысли о полете из головы. Мне было о чем подумать.

Где затаился демон? Не стоит гадать почему. Я должен его найти. Исанна не может ждать в неопределенности, а мои раны едва ли станут меньше болеть. Я летел над долиной, вглядываясь в малейшую неровность. Несколько раз я замечал призрачное сияние, но я не обращал на него внимания. Я не мог позволить себе отвлекаться на идеи Александра. Демон едва не убил меня, а мертвый я не смогу ему помочь. Но его призрачная копия не исчезала. Когда я спустился в долину, похожую на долину Кафарны, я снова услышал шепот:

— …опасно… приграничные замки… Ворота… предупредить… — Слова привлекают мое внимание. Они делают меня уязвимым. А я и без них уязвим.

Где же спрятался Александр? Иней оседал на моей коже, ресницы слипались от мороза, по мере того как я углублялся в горы. Там, в укрытой снегами долине, я видел Кафарну. Стволы деревьев лежали на полуразрушенных башнях, все было сковано морозом. Город сиял белым даже во мраке этих мест. Я поискал Летний Дворец. Точнее, его развалины. Железные печи кухонь лежали разбитые, изящные когда-то галереи разрушены, сокровища разграблены, ковры сгнили под слоем грязного снега. Я перепрыгивал с одной горы мусора на другую, пока не достиг Тронного Зала, где жизнь Александра сделала такой крутой поворот. Стена с медной решеткой, за которую я держался в тот день, уцелела, а вот крыша Зала рухнула, ее золотые мозаики разбились, блестящие кусочки усыпали пол. Львиный Трон лежал, разбитый в щепы, под упавшими колоннами. Сам лев стоял, придавленный куском скалы. Неподвижный. Выжидающий.

— …Должен услышать… их план… открыть Келидару… умоляю, послушай… — Отчаяние исходило от сияния. Но все уроки, полученные мною за мою жизнь, требовали отойти в сторону, особенно там, где призрак моего порабощения витал вместе с другими, не менее опасными привидениями. Видение было так реально, что я снова ощутил у себя на запястьях железные обручи. Все во мне сжалось от беспомощности.

Я прогнал видение. Оно просто отвлекало меня. Делало слабым.

— …ради любви богов, выслушай меня… опасность под горами. Парнифор, Карн'Хегед, все они…

Чувствуя отвращение к самому себе, я обернулся.

— Где ты? — прокричал я. — Выходи и покончим с этой ерундой!

Я забрался на камень. Снег закружился вокруг моего лица.

— Вернулся на свое место, раб? — Огонь растекся по моим плечам, тяжелый кнут сбил меня с ног.

Но на этот раз я не остался стоять на коленях. Я собрал все свои силы, умноженные злостью, потом махнул правым крылом с мощью хорошего урагана. Демон Александра был ошеломлен, когда почувствовал, что его вжало в стену. Я превратил серебряный нож в копье и метнул в демона, но за миг до того, как копье должно было впиться в него, он исчез.