"Занята делом! Прекрасно!"

Я уже хотел отвернуться, чтобы начать восхождение по лестнице, но случайно зацепил взглядом дальнюю стену подвала. Ту, где я изображал мишень для Мирослава.

Кирпичная стена была изборождена, выщерблена той тучей молний, которую отправил мне Мирослав, но не это потрясло меня. Мой силуэт на стене. Там где я стоял, прижавшись к стене, кирпичная кладка совершенно не пострадала. И была целехонькой.

Я удивленно воззрился на это.

Именно так наносят узоры на стекло. Накладывают трафарет с нужным рисунком, включают пескоструйную машину и струей песка делают стекло матовым. Потом убирают трафарет и под ним чистое нетронутое песком стекло. Рисунок готов.

"Кажется, я поработал трафаретом!" - потрясенно подумал я и побрел наверх.

Передо мной стояли две задачи одеться, чтобы не пугать женщин своим видом (на мужиков мне было наплевать совершенно) и сообщить Леночке, что бывший кандидат в ее спонсоры и нынешний самозваный жених некоторое время, возможно месяц-другой проведет у себя дома, валяясь на койке, вдали от нее.

Десять ступенек на пути в коридор оказались непросто преодолеть. Пришлось останавливаться на каждой для отдыха, но, очутившись в коридоре, я немного пришел в себя.

- Одеться! Первым делом одеться! - бубнил я себе под нос, дергая все двери, подряд и опасливо прислушиваясь к громким голосам и смеху, раздававшимся там, вдали, в холле в который упирался этот коридор.

Как опытный помойный кот, готовящийся украсть колбасу, неосторожно выложенную на подоконник, шугаясь малейшего шороха, пригибаясь чуть не к самому полу, я крался вдоль по коридору.

К сожалению, все двери, которые я успел проверить, были заперты. А чем ближе к холлу я продвигался, тем выше была вероятность встретиться с кем-либо. Но пока мне везло. Наконец очередная проверяемая дверь поддалась. Но радости при этом я не ощутил. Имелась вероятность попадания в женскую раздевалку, а если я предстану перед голыми девицами вот в таком вот интригующем виде, то последствия для меня лично будут самые печальные. Особенно, если учесть, что среди занимающихся в этой дорогущей актерской студии, немало магесс из кланов, которые, так же как и Леночка, готовятся к конкурсу.

"А в сравнении с разъяренными магессами, даже уважаемый Мастер Огня Мирослав Ковальский будет выглядеть очень бледно", - так думал я, осторожно-осторожно, буквально по миллиметру приоткрывая дверь. К моему глубокому облегчению подобного экстрима за дверью не оказалось. Там была небольшая используемая под склад всякой всячины комната. Около самой двери на крючке висел синий халат, стояло ведро с тряпкой и швабра.

Совершенно не думая, я мгновенно напялил этот предмет одежды на себя.

"До чего же некомфортное ощущение быть абсолютно голым!" - думал я, пытаясь застегнуть пуговицы на халате, но с первого раза мне это не удалось.

"Узковат в плечах этот уборщик", - подумал я, с трудом стягивая вместе края халата. Халат трещал по швам, но застегиваться по-прежнему не желал. Наконец я включил мозги, отключившиеся было от перегрузки из-за обуявшей меня радости по поводу обретения одежды.

"Чёрт! Пуговицы на другой стороне! Халат-то женский! Ну и чего делать? Даже если я завяжу лишь один поясок и проигнорирую пуговицы, то всё равно это чудо портновского искусства мало что у меня прикроет. Маловат! И мои голые ноги, столь качественно проэпилированные Мирославом, будут вызывающе торчать на виду большей своей частью... А если я всё-таки наткнусь в поисках более подходящей одежды на женскую раздевалку, то торчать из-под халата у меня может и ещё кое-что... правда недолго! Только до того момента, как эту штуку у меня оторвут под корень! Взять ведро и швабру с собой для маскировки?"

Я представил себя в таком виде прогуливающегося по холлу.

"Б-р-р-р! Может, конечно, тогда и не прибьют на месте, но встречи с психологом в какой-нибудь уютной психлечебнице будет не избежать... Вот ведь гад, этот Мирослав! Так подставить меня! Так, а может, есть ещё что-нибудь в этой комнате?"

Я щелкнул выключателем.

Тренажеры, манекены, всякая бутафория, используемая на сцене посуда, наваленная грудой в углу одежда... Одежда!!!

Соколом-сапсаном я ринулся на эту драгоценную кучу.

Чего тут только не было?! А не было здесь очень простой и нужной вещи: повседневной одежды моего размера. Остальное тут было всё!

Даже здорово побитая молью заячья шуба. Я бы надел ее, не постеснялся, но, к сожалению, моль поработала очень хорошо, и шуба теперь больше смахивала на кожаное пальто, отороченное кусочками чахлого скатавшегося меха. С сожалением, я отложил шубу на крайний случай. Всё же это лучше, чем женский халат. Дальнейшая сортировка вещей из кучи окончательно погасила мой энтузиазм. Большая часть вещей была женской, а значит, априори была не для меня. Оставшаяся часть была или мала или какая-то двусмысленная. Вот, например роскошный, как бы парчовый халат изобильно украшенный стекляшками. По-видимому, в своем первоначальном виде он изображал роскошное парадное одеяние Великого Князя. Сейчас же в этом дырявом, засаленном халате можно было только пародировать того же Великого Князя. А сие, чревато большими неприятностями. Полиция тут шутить не любить и за оскорбление ныне здравствующего Князя легко может упечь в тюрягу.

Короче, после вдумчивой сортировки у меня остались два возможных варианта: либо кожаное пальто-шуба, либо серая рубаха из грубой мешковины самого простого кроя. По сути это был мешок с дырками для головы и рук. В псевдо-шубе несомненно теплее. На улице мороз нешуточный, но с другой стороны, я же не собираюсь разгуливать по морозу пешком! До такси и под крылышко Екатерины поскорее! А кроме того можно попробовать получить сданную в гардероб свою зимнюю куртку, и тогда вообще приобрету почти респектабельный вид, это если не обращать внимания на мои голые ноги. Но они останутся голыми при любом раскладе: что в этой шубе, что в моей куртке. Но получить свою куртку будет непросто: номерок-то сгорел, вместе с остальной одеждой.

После некоторого раздумья я остановил свой выбор на мешке.

Мешок сидел на мне идеально. Словно был сшит на меня. Нигде ничего не жало, колени были целомудренно прикрыты.

Я придирчиво оглядел свое отражение в мутном зеркале в роскошной облезлой раме, стоявшем в углу комнаты. Лысый тип, в серой рубахе отражавшийся там очень смахивал на раба. Полному погружению в образ мешали лишь качественные высокие зимние ботинки.

Можно конечно было для достоверности нацепить на шею найденный мною в куче барахла собачий ошейник без поводка. Но, подумав, я решил, что не стоит слишком уж сильно погружаться в роль, вдруг выйти не удастся?!

Я прикрыл свою новообретенную лысину потертой цветастой узбекской тюбетейкой.

- Пожалуй, в таком виде уже можно показаться на людях! - решил я и, сделав глубокий вдох, шагнул в коридор.

Нельзя сказать, что, появившись в просторном холле, куда выходило несколько коридоров, множество дверей и сновала туда-сюда уйма народа, я не привлек к себе внимание. На меня смотрели, но смотрели с любопытством, с усмешкой, озадаченно, задумчиво, заинтересованно. В общем, смотрели, как угодно, но не было ни агрессии, ни желания вызвать полицию или ещё кого-то для разборок с таким подозрительным типом, как я.

Я прогулялся по холлу взад-вперед, не обращая внимания на взгляды со всех сторон, делая морду кирпичом, и добился своего: любопытство присутствующих начало спадать. Они занялись своими делами, а мой вид приписали эксцентричности актерской братии. Я снова устроился на том же самом месте у дверей в танцкласс, откуда меня сдернул Мирослав на свой спарринг, ожидая Леночку.

Минут через пять двери в танцкласс открылись и оттуда начали одна за другой появляться балерины. В другое время и в другом состоянии я бы не упустил возможности внимательно оглядеть каждую из девушек неторопливо дефилировавших прямо передо мной, на расстоянии вытянутой руки, но сейчас мне было не до того. Меня обуревали всего два желания встретить Леночку и как можно быстрее убраться отсюда, пока не началась суматоха вокруг валяющегося без сознания в подвале наследника клана Ковальских. А девушки, словно нарочно ещё и притормаживали, проходя мимо меня. Впрочем, ничего особо удивительного в этом не было. Лысый тип в тюбетейке на макушке, серой хламиде до щиколоток, без бровей и ресниц (это я заметил, когда гулял по холлу и разглядывал себя, в многочисленных зеркалах имевшихся там) выглядел, мягко говоря, колоритно. Леночка, увидев меня, не просто притормозила, а встала столбом, перегородив всем дорогу и двигаться, вперед категорически не желала. Хотя ее очень настойчиво начали подталкивать не успевшие выйти из танцзала остальные балерины.