— Я за решительную и агрессивную оборону, — заявила Ясраена Дирр. — Усилия, потраченные теперь, помогут отразить нападения в дальнейшем. Я прикажу половине воинов Дома Дирр собираться немедленно. — Она внимательно оглядела остальных матрон и добавила: — Разумеется, при условии, что другие Дома согласны поддержать нас, разделить с нами риск и помочь. Или мы все берем на себя такие обязательства, или никто.

— Дом Бэнр гарантирует Дому Аграч-Дирр свою поддержку до возвращения экспедиции, — живо произнесла Триль.

Нимор мысленно кивнул. Он ожидал, что глава сильнейшего Дома Мензоберранзана предпочтет послужить примером в этом деле. Помимо прочего, это давало возможность направить хищнические устремления других Домов на внешние проблемы, а Бэнр представала главой Дома, предпринимающего энергичные и решительные действия, чтобы защитить город. Триль отчаянно нуждалась в этом.

Она оглядела многочисленных стражников, советников и гостей, набившихся в Палату Совета, и произнесла:

— Верховные матери должны обсудить, как лучше противостоять этому вероломному нападению, наедине. Оставьте нас.

— Капитан Зайемд, — сказала Ясраена Дирр, — я хотела бы, чтобы ты принял командование войском Аграч-Дирр и немедленно начал готовиться к походу. Я знаю, что сегодня тебе уже пришлось столкнуться с великими опасностями, но ты хорошо знаком с полем боя, и я всецело доверяю тебе.

— Я сделаю все, что в моих силах, — ответил Нимор. — С помощью богини я очищу нашу землю от врагов города.

Он снова низко поклонился верховным матерям и тихо вышел.

Лесные звуки вернулись внезапно, показывая, что заклинание тишины закончилось. В верхушках деревьев вздыхал ветер, где-то поблизости бежал небольшой ручеек, едва слышный шелест и шаги доносились из темноты — это неподалеку перебегали с места на место мелкие лесные обитатели или более крупные, знающие, как двигаться скрытно. Халисстра долго прислушивалась, надеясь получить какие-нибудь надежные свидетельства того, что наземные жители ушли или что ее товарищи сражаются где-то неподалеку, но тишину ночи не нарушали ни звон клинков, ни громовые раскаты заклинаний. Не слышала она и вражеских разговоров, которые помогли бы ей решить, ушел ли ее противник или затаился вместо этого на краю сферы тьмы, ожидая, когда дроу покажется из нее. Халисстра в случае необходимости могла проявить терпение, и ей было не привыкать к трудностям и опасностям, но от ужасного нервного напряжения, когда ей приходилось определять и классифицировать всякий еле слышный звук, достигающий ее ушей, ее лицо вскоре покрылось бисеринками пота.

«Если бы Квентл и остальные были неподалеку, я бы их услышала, — подумала она. — Должно быть, бой заставил их уйти далеко вперед».

Сердце ее заколотилось от мысли, что она одна затерялась в этих бесконечных лесах, ненавистный враг для любого существа, обитающего в Верхнем Мире.

«Лучше погибнуть, пытаясь догнать своих, — решила Халисстра. — По крайней мере, мне известно, куда они направляются, если только я смогу держаться верного направления».

Прежде всего, ей нужно было выскользнуть из укрывавшей ее тьмы. Она предпочла не рассеивать магический мрак, решив сохранить его до тех пор, пока он сам не исчезнет через час-другой. Оставалась опасность того, что враги, возможно, тихо поджидают снаружи, пока тьма рассеется. Халисстра сунула руку в висящий на поясе мешочек и ощупью вытащила тонкий жезл из слоновой кости. Она очень тщательно ощупала его, чтобы определить, то ли достала, а когда убедилась, что это именно он, похлопала им себя по груди и прошептала одно слово.

Хотя у нее и не было возможности проверить это, сидя на лесной подстилке в магической тьме, магия жезла сделала ее невидимой. Она поднялась как можно тише, съежившись от каждого шороха или звяканья собственной кольчуги, и медленно пошла прочь.

Халисстра выбралась в ночь гораздо раньше, чем ожидала, — похоже, она сидела не более чем в шести-семи футах от границы тьмы. Уверенная в собственной невидимости, она выпрямилась и огляделась. Лес казался точно таким же, что и прежде, за исключением того, что не осталось и следа ее спутников или лесных жителей и наземных эльфов, напавших на них. Вставала луна, и ее серебристое сияние заливало лес. Халисстра направилась в ту сторону, где, как она надеялась, находился запад, стараясь двигаться как можно быстрее и тише.

Вскоре она дошла до места яростной битвы, насколько она могла судить по оставшимся следам. Несколько больших выжженных кругов среди деревьев еще дымилось. В других местах с полудюжины тел наземных эльфов и одетых в зеленое людей валялись там, где упали, большинство из них несли на себе отметины клинка, дубинки или когтей. Ничего не указывало на присутствие здесь дроу.

Халисстра попыталась вспомнить, сколько она видела бледнолицых эльфов и их союзников-людей, и решила, что наземных обитателей, вероятно, было от пятнадцати до двадцати.

— Где ваши товарищи, хотела бы я знать? — спросила она у павших воинов, прежде чем двинуться дальше.

Халисстра смогла пройти по залитому лунным светом лесу всего полмили, прежде чем угодила в засаду. Мгновение назад она еще кралась среди деревьев, стремительная и уверенная, страстно желая догнать своих и разделить с ними привычные опасности, а в следующий миг была ошеломлена появлением мага — наземного эльфа, который просто шагнул из-за дерева и выпалил в нее заклинанием, рыча наполненные магической силой слова и делая пассы руками.

— Скорее! — крикнул он. — Мы ее нашли!

Невидимость Халисстры разом исчезла, рассеянная земным магом, и с веток и из-за древесных стволов вокруг вдруг появились около дюжины бледнолицых эльфов и людей в зеленом с оружием наготове. Они кинулись к ней, глаза их горели жаждой убивать, лес наполнился их боевыми кличами и ликующими воплями.

Понимая всю безнадежность своего положения, Халисстра зарычала от ярости, как истинная дроу, и ринулась навстречу воинам, готовясь дорого продать свою жизнь.

Первым из врагов, попавшимся ей на пути, оказался здоровенный человек с торчащей дыбом черной бородой, вооруженный двумя короткими мечами. Он с разворота кинулся в атаку, одним мечом нанеся удар на уровне ее глаз, чтобы вынудить ее вскинуть щит, а вторым полоснув понизу, пытаясь выпустить ей кишки, пока она отражает удар сверху. Халисстра просто отклонилась в сторону и стукнула его по вытянутой левой руке булавой, нанеся страшный удар, от которого хрустнула кость. Клинок выпал из раненой руки. Человек замычал от боли, но не перестал теснить ее. Халисстра со злостью отступала, поскольку он продолжал рассекать и рубить воздух единственным оставшимся мечом.