Физиономия у Метцгера была мрачнее тучи, когда он резко встал из-за стола и прошел к двери мимо Алана.

— Знаете, когда я шел сюда, я ожидал увидеть либо знахаря, который ищет возможности сделать себе рекламу, либо шарлатана, обдирающего легковерных старушек...

Алан взял Метцгера за плечо и тихонько подтолкнул к выходу.

— А вместо этого я обнаружил человека, который полностью отрицает, что обладает какой-либо сверхъестественной силой, и намеревается взять с меня всего двадцать пять долларов за лечение.

— Совершенно верно, — сказал Алан. — Ничего сверхъестественного вы не обнаружили.

Метцгер остановился у порога и повернулся к Алану:

— Отнюдь, кое-что я все-таки обнаружил и теперь хочу заглянуть в глубь этого «кое-что». Если бы я смог добыть убедительные свидетельства исцеления, мне, возможно, удалось бы докопаться до подлинных его причин.

У Алана усилилось тягостное ощущение.

— Вас не тревожит то, что вы можете разрушить эту реальность, если она действительно существует?

— Если кто-то действительно способен исцелять людей одним лишь прикосновением ладони, то об этом должны знать все. — Метцгер вновь улыбнулся своей механической улыбкой. — А кроме всего прочего, это будет сенсацией века.

Алан захлопнул дверь за репортером и бессильно прислонился к притолоке. Дела совсем плохи.

В кабинете зазвенел звонок, Алан подошел к телефону.

— Мистер де Марко, по номеру 92, — шепнула ему Конни.

— Алан, — раздался в трубке голос Тони. — Ты еще интересуешься Уолтером Эрскином?

— Кем?

— Тем бродягой, о котором ты просил меня навести справки.

— А, конечно. Разумеется! — Теперь Алан вспомнил, о ком идет речь.

— Ну так вот, я разузнал о нем все. Хочешь послушать?

Алан заглянул в свое расписание. Ему хотелось сию же минуту побежать к Тони, однако оставались еще три пациента.

— Я буду в пять тридцать, — сказал он, а про себя подумал: «Наконец-то!»

Глава 15

Ба

— Чем ты удобрял это новое персиковое дерево, Ба? — спросила Миссус, выглядывая из окна библиотеки. — Оно растет как сумасшедшее!

Надо сказать, что Миссус уже проэкзаменовала вьетнамца по тесту о натурализации, и он уже заполнил все полагающиеся анкеты. Вскоре их рассмотрит служащий отдела натурализации и определит — может ли ему быть присвоено гражданство.

Ба видел, что Миссус встревожена и старается замаскировать свою тревогу болтовней.

За многие годы службы Ба научился распознавать ее настроение по самым различным признакам — по тому, как она ходит, высоко подняв плечи, как прямо держит спину, по походке. Когда Миссус находилась в состоянии внутренней напряженности, она начинала быстро ходить взад и вперед, при этом беспрерывно курила, хотя в обычное время она не курила вообще. Косые лучи вечернего солнца врезались в высокие окна двухэтажной библиотеки, пронизывая облака сигаретного дыма и высвечивая тонкий силуэт Сильвии. Она ходила взад-вперед, дымя сигаретой и похлопывая сложенной газетой по бедру.

— Не может ли Ба что-нибудь сделать для вас, Миссус?

— Нет... да. — Она бросила газету на кофейный столик. — Можешь ты мне объяснить, какого черта люди тратят деньги на подобную дрянь!

Ба взял газету «Свет». Он часто видел, как эту газету продавали близ супермаркета. Газета была раскрыта как раз на статье о некоем докторе из Лонг-Айленда по имени Алан Балмер, который, по словам его пациентов, совершает чудесные исцеления.

Вчера Ба прочел в свежем номере этой газеты на передней странице заголовок «Чудесные исцеления на Лонг-Айленде» и решил купить этот номер. Он понимал, что Миссус рано или поздно узнает об этой публикации и что скорее всего она встревожит ее. Поэтому он хотел помочь ей. Отправившись в публичную библиотеку, он взял там книгу Артура Кейцера «Море в нас». Ба помнил автора этой книги — тот проходил через его деревню во время войны и задавал ее жителям множество вопросов. Он помнил также, что человек этот записывал текст песни Дат-тай-вао. К огромному своему удовлетворению Ба обнаружил, что перевод этой песни Кейтцер также включил в свою книгу. Ба сам не смог бы ее перевести. Сняв фотокопию с этой страницы, он вернулся в Монро.

— Ты знаешь, что теперь будет? — спрашивала Миссус, продолжая курить на ходу. — Каждый чокнутый — от здешних мест до Каламазо — будет стучаться к нему в дом и требовать чуда. Я просто поверить не могу, что это написано про него! Ведь на свете нет более консервативного, осторожного, старомодного врача, чем Алан. Это просто непостижимо! Как только им могла прийти в голову такая чепуха!

— Возможно, это и не чепуха, Миссус, — попытался возразить Ба.

Миссус резко повернулась и гневно взглянула на него.

— Как ты можешь говорить такое?

— Я видел.

— Где? Что?

— На приеме.

— Ты, видно, слишком много выпил шампанского.

Внешне Ба остался невозмутим, хотя слова Сильвии резанули его как ножом. Если Миссус считает правильным говорить с ним подобным образом, что ж, пусть будет так. Но больше никому он этого не позволит.

Но в это время Миссус приблизилась к нему и коснулась его руки.

— Прости, Ба. Это было с моей стороны жестоко и несправедливо. Это... — Она постучала пальцем по газете, которую еще держала в руках. — Это взбесило меня.

Ба не сказал больше ни слова. Прошло еще достаточно много времени, пока наконец Миссус не села на кушетку и не указала ему на кресло, стоящее напротив.

— Сядь и расскажи мне, что ты видел.

Ба остался стоять и начал медленно рассказывать подробности этой сцены в той последовательности, в какой они вспоминались ему.

— Раненый человек — мистер Каннингхэм — терял очень много крови. Я видел рану у него в голове — я повернул его голову к доктору. — Он показал на пальцах. — Рана была длиной в два дюйма и шириной в полдюйма. Доктор положил руку на рану, и она вдруг перестала кровоточить. Человек очнулся. Когда я взглянул на него снова, рана уже затянулась.

Миссус сломала свою сигарету и молча посмотрела вдаль.

— Ты знаешь, Ба, что я верю тебе, — сказала она, не глядя в его сторону. — Но в это я поверить не могу. Ты, должно быть, ошибся.