Она все еще смотрела на него. Неожиданно подняла руку и коснулась его обгоревшего лица.

— Твои бедные брови, — сказала она, — с дьявольским завитком, сгорели.

Мак Уордер посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

— Миледи, пойдемте отсюда. У вас было ужасное потрясение. Я отправлю вас домой к миссис Мак, вам там будет хорошо.

Ли не могла отвести глаз от лица С.Т.

— Он спас меня, мистер Мак-Уордер, — сказала она. — Он обыскал весь дом, пока меня нашел.

В первый раз сквайр прямо посмотрел на С.Т., хмуро и недоброжелательно, как будто ему было несколько неудобно знакомиться с именно этим героем.

— Тогда, сэр, мы выражаем вам свою глубокую благодарность.

С.Т. слегка поклонился. Нога болела и дергала, но он стоял прямо, опираясь на нее.

— Мистер Чилтон умер, — произнесла Ли. Мак-Уордер прочистил горло.

— Да, я… э… разобрался в этом, — он повысил голос, чтобы его не заглушил шум. — Несчастный человек. Застрелен, — он снова посмотрел на С.Т. оценивающим взглядом.

С.Т. ответил ему прямым взглядом в лицо.

— Надо будет задать некоторые вопросы, — громко сказал сквайр.

— Надо ли? — Даже среди оглушающего рева можно было ясно различить ядовитость тона, которым говорила Ли. — До сих пор вы их не задавали.

Мак-Уордер нахмурился.

— Мы соберем присяжных.

— Соберите, — прохрипел С.Т. — Думаю это вполне безопасно.

Мак-Уордер выставил подбородок вперед.

— Боюсь, что должен спросить ваше имя, сэр. И, извините занимаемое вами положение.

— Сэмюэль Бартлетт. Я проживаю в таверне «Двойной эль».

— А чем занимаетесь?

С.Т. криво нахмурился.

— Кроме попадающихся под руку девиц… Я путешествую.

— Закон не одобряет легкомыслия, мистер Бартлетт, — Мак-Уордер холодно посмотрел на него. — Мне докладывали о некоторых беспорядках, происходивших здесь в последние несколько недель, о подозрительных лицах, поселившихся в «Двойном эле».

— И вы начали расследование? — поинтересовалась Ли насмешливым тоном. — Сочли нужным задавать вопросы?

— Я собирался сделать это. Да, собирался.

С.Т. положил руку на ствол дерева, незаметно поддерживая себя.

— Человек, который вам нужен, Джордж Эрвуд лорд Льютон. Он застрелил Чилтона.

— Как это так? — сквайр поднял брови и опустил подбородок. — Вы хотите сказать, что видели это?

С.Т. посмотрел в сторону горящего дома.

— Да. Я это видел.

— Вы обвиняете какого-то лорда! Какой-то лорд просто проходил мимо и застрелил этого человека? За что?

— Спросите у девушек, — ответил С.Т. — Я оставил их в этих развалинах у реки, где был римский мост.

— Свидетели убийства?

С.Т. нетерпеливо махнул рукой.

— Они не видели, как застрелили Чилтона. Они смогут рассказать вам о лорде Льютоне, хотя не думаю, что вы теперь его поймаете. Он давно уехал отсюда.

— Мне кажется странным, что этот лорд Льютон так выгодно для вас появился и исчез, — сказал Мак-Уордер. — А каково ваше участие в этом, мистер Бартлетт? Как вы оказались здесь в этот час?

— Я прогуливался, мистер Мак-Уордер, — хрипло произнес С.Т. — Что еще мог я здесь делать?

Ноздри римского носа магистрата презрительно раздулись.

— Прогуливались. Наверное, на черном коне. Мне сказали, что один такой привязан у последнего дома, с черно-белой маской в седельной сумке.

Еще одна пара окон рассыпалась с треском, посылая в небо пламя и вопли. Огонь ярко обрисовал силуэт Мак-Уордера, наклонившегося к С.Т.

— Вы собираетесь ускользнуть от закона, мистер Бартлетт? Тут ходили слухи о том, кто вы такой. Я убежден, что смогу задать еще несколько вопросов. Я убежден, сэр, что вы сами можете быть тем человеком, который застрелил его.

— Я мог бы быть им, — проговорил С.Т. скрипучим голосом, — но Льютон оказался быстрее меня.

Ли коснулась его руки, как бы заставляя замолчать. С.Т. поднял ее руку и, поцеловав, крепко сжал в своей.

— Ладно, давайте прекратим эти сложные маневры. Вы ведь знаете, что здесь произошло, Мак-Уордер. Вы знаете все об этом. Одна зеленая девчонка сделала то, что боялись сделать вы и ваши коллеги. Она сняла заклятие, лежавшее на этом месте, — его голос становился все громче и все более хриплым, — теперь вам ничего не грозит, вам и вашим семьям. Вы в безопасности… И вы стоите здесь около этого горящего дома и имеете наглость говорить о суде и законе? — Его губы скривила усмешка. — Да, конечно, задержите меня для расспросов, вы жалкий трус, если считаете, что вам лучше будет спаться ночью, когда вы кого-нибудь повесите.

Сквайр сжал губы. Он бросал на С.Т. яростные взгляды тяжело сопел.

— Я догадываюсь, кто вы, сэр. Обыкновенный проходимец нарушитель закона!

— А я знаю, кто вы, — сказал С.Т. — Мне догадываться не надо.

Мак-Уордер отвернулся, посмотрел на толпу, смешавшуюся с пожарной бригадой. От жары лоб его блестел. Челюсть подергивалась.

— Убирайтесь отсюда, — с яростью сказал он, — убирайтесь с глаз долой. Оставьте мой округ, — он резко повернулся уходить, потом оглянулся. — Возьмите свою шляпу и маску. До рассвета вы в безопасности, до того момента, когда я верхом начну погоню за вами по обвинению в воровстве и убийстве.

Свет от фонаря дико прыгал по склону, когда, размахивая руками, спускался с холма.

С.Т. прислонился головой к дереву и закрыл глаза. Звуки пожара шипели и трещали в его здоровом ухе, черный дым стоял в носу и во рту. У него все болело, глаза опухли и, казалось, были как будто засыпаны песком.

— Я перевяжу тебе руку, — проговорила Ли. Он открыл глаза, увидел, как она протянула руку куда-то в танцующие тени у них в ногах, выбирая размокшие полоски коры из ведра. Когда она выпрямилась, он поймал ее за руки. По-настоящему разглядеть ее лицо он не мог. Огни пожара были у нее за спиной, и она выглядела черным силуэтом на фоне зарева, которое превращало ее волосы в нимб и мягко играло на округлости щек. Он притянул ее к себе, намереваясь только задержать, хоть немного прощание, только вообразить на мгновение, что он может так ее держать всегда. Его лицо впечаталось в изгиб ее плеча, и запах дыма, боль, само ее существо перелилось в него, заполнив все его чувства.

— Я не хочу покидать тебя, — жестко произнес он и рассмеялся с мучительной болью. — О, Боже… Это одна из тех, да? Одна из тех фраз, которые я говорю всегда: «Я не хочу покидать тебя, я люблю тебя; я вернусь…», — Он крепче прижал ее к себе, — Боже, Боже, Ли… Что я наделал?

Она повернула голову, прижавшись щекой к его щеке. Прохлада ее кожи успокаивала его обожженное лицо. Больше ему нечего было сказать. «Я люблю тебя. Ты нужна мне. Я тебя никогда не забуду». Каждое из этих слов, каждое обещание и клятва, всплывавшие в его мозгу, подступившие к губам казались никчемными, пустыми, дешевыми, потому что он их говорил раньше. Говорил ли он их всерьез? Эти обещания вернуться? Было ли хотя бы один раз в жизни ему труднее уйти, чем остаться?

Он прижимал ее к себе и просчитывал возможности, пытаясь найти хоть какой-то выход, хоть какой-то шанс, чтобы арест не привел его прямо на виселицу. Он может избежать обвинения в убийстве, будет достаточно свидетельств, чтобы запутать это дело… но все остальное его прошлое держало его в капкане. Если однажды его поймают, ему придет конец. У него хватало преступлений, ждавших расплаты…

Ли прервала их объятия, вечно практичная Ли отпихнула его и стала искать свои кору и тряпку, чтобы перевязать его обожженную ладонь. Он гладил ее волосы свободной рукой, наблюдая за ее работой при свете ее горящего дома.

— Ольховую кору надо бы прокипятить, — сказала она, — но это лучше, чем ничего.

Она подняла голову. Работа была окончена. С.Т. посмотрел на свою перевязанную руку. Время текло как вода, мимо, мимо, не оглядываясь.

— Ли, — сказал он, — куда ты пойдешь?

Она была черным силуэтом на фоне огня, он совсем не мог увидеть ее лицо.

— Не знаю, — сказала она.

— У тебя есть какая-нибудь семья?