А. Шопенгауэр утверждает, что на судьбу человека влияют три категории.
1. Что такое человек: т. е. личность его в самом широком смысле слова. Сюда следует отнести здоровье, силу, красоту, темперамент, нравственность, ум и степень его развития.
2. Что человек имеет: т. е. имущество, находящееся в его собственности или владении.
3. Что представляет собой человек: это мнение остальных о нем, выражающееся вовне в почете, положении и славе.
Перечисленные в первой рубрике элементы вложены в человека самой природой; из этого Шопенгауэр заключает, что влияние их на счастье или несчастье значительно сильнее и глубже, чем влияние элементов двух других категорий. По сравнению с истинными личностными достоинствами все преимущества, доставляемые положением, богатством, происхождением, оказываются тем же, чем оказывается театральный король по сравнению с настоящим. Для блага индивида самым существенным является то, что в нем самом заключается или происходит. Поэтому одни и те же внешние события влияют на каждого совершенно различно; находясь в одинаковых обстоятельствах, люди все же живут в разных мирах. Все зависит от свойств личности: в соответствии с ними мир оказывается то бедным, то скучным, то пошлым, то, наоборот, богатым, полным интереса и величия. Меланхолик примет за трагедию то, в чем сангвиник увидит интересный инцидент, а флегматик — нечто, не заслуживающее внимания. При скверной структуре личности превосходные объективные данные создадут очень плохую действительность, которая будет выглядеть, как красивая местность в дурную погоду или сквозь скверное стекло. Человек не может вылезти из своей личности, как из своей шкуры, и непосредственно живет только в ней; вот почему так трудно помочь ему извне.
Эта мысль стратегическая для всех личностно ориентированных методов современной психотерапии, высказанная образно и понятно. Когда пациенты осознают, что им необходимо переделывать себя, а не мир, они становятся значительно спокойнее.
Индивидуальность, с точки зрения Шопенгауэра, определяет меру возможного человеческого счастья, а духовные силы определяют способность к высшим наслаждениям. Он предупреждает, что если эти силы ограничены, на долю человека останутся чувственные удовольствия, тихая семейная жизнь, скверное общество и вульгарные развлечения.
Среди всех личностных элементов, по мнению философа, здоровье перевешивает все блага настолько, что здоровый нищий счастливей больного короля. Спокойный веселый темперамент, являющийся следствием хорошего здоровья, ясный ум, сдержанная воля и чистая совесть — вот блага, которые не смогут заменить никакие чины и сокровища («Жалок тот, в ком совесть нечиста», — сказал А. С. Пушкин). Умный человек и в одиночестве найдет себе развлечение в своих мыслях и в своем воображении, тогда как беспрерывная смена собеседников, спектаклей, поездок не оградит тупицу от терзающей его скуки. Для того, кто одарен выдающимся умом и возвышенным характером, большинство излюбленных удовольствий — излишни, даже более того — обременительны.
И Шопенгауэр подводит итог: «Для нашего счастья то, что мы такое, — наша личность — является первым и важнейшим условием уже потому, что сохраняется всегда и при всех обстоятельствах; к тому же она, в противоположность благам двух других категорий, не зависит от превратностей судьбы и не может быть отнята у нас… Одно лишь всемогущее время властвует и здесь».
Шопенгауэр рекомендует развивать свои «индивидуальные свойства с наибольшей выгодой». То есть заботиться лишь о таком развитии, которое соответствует способностям, и в соответствии с ними выбирать занятие, должность и образ жизни. Он предупреждает, что, если человек геркулесовского сложения всю жизнь будет заниматься только умственным трудом и оставлять неиспользованными те силы, которыми он щедро наделен от природы, он будет несчастен; еще несчастнее будет тот, в ком преобладают интеллектуальные силы, и кто, оставляя их неразвитыми и неиспользованными, вынужден будет заниматься каким-либо простым, вовсе не требующим ума делом. Шопенгауэр считает, что благоразумнее заботиться о сохранении здоровья и о развитии способностей, чем о приумножении богатств. Но он предупреждает, что нельзя пренебрегать приобретением всего привычного нам, и в то же время подчеркивает, что большой избыток средств немного способствует нашему счастью; если многие богачи чувствуют себя несчастными, то это оттого, что они не причастны к истинной культуре духа, не имеют знаний и объективных интересов, которые могли бы подвигнуть их к умственному труду. То, что может дать богатство, мало влияет на наше внутреннее довольство: последнее скорее теряет от множества забот, неизбежно связанных с сохранением большого состояния.
Вспомним, что Шопенгауэр жил в начале XIX в., когда богатых людей было мало. Поэтому его мысли, опережая время, не получили практического распространения. Ведь все современные личностно ориентированные методы психоаналитического, гуманистического, экзистенциального направлений фактически выполняют возникший социальный заказ сытого общества развитого капитализма. Сытых стало много, а счастливых не прибавилось. «Сколько людей в постоянных хлопотах, неутомимо, как муравьи, с утра до вечера заняты увеличением уже существующего богатства; их пустая душа невосприимчива ни к чему иному. Высшие наслаждения — духовные — недоступны для них; тщетно стараются они заменить их отрывочными, мимолетными и чувственными удовольствиями, требующими мало времени и много денег. Результаты счастливой, сопутствуемой удачею жизни такого человека выразятся на склоне лет в порядочной куче золота, увеличить или промотать которую предстоит наследникам».
О двух других категориях Шопенгауэр говорит меньше, ибо о богатстве сказать особенно нечего. Но о добром имени заботиться должен каждый, о чине — тот, кто служит государству, о славе — немногие. Философ предлагает заботиться о развитии и сохранении личностных свойств более всего. Э. Фромм в последующем назвал базовой любовью любовь к себе, а святой обязанностью любого человека — обязанность развивать свои способности.
Шопенгауэр верно подметил, что «зависть к личностным достоинствам — самая непримиримая и скрывается особенно тщательно». И действительно, если наша личность плоха, то испытываемые нами наслаждения уподобляются ценному вину, вкушаемому человеком, у которого остался привкус горечи во рту. Наша личность является единственным и непосредственным фактором нашего счастья и довольства. Поэтому он призывает заботиться больше всего о развитии и сохранении личностных качеств.
Из этих качеств более всего способствует счастью веселый нрав. Кто весел, тот всегда находит причину быть таковым. Если он весел, то безразлично, стар он или молод, прям или горбат, богат или беден, — он счастлив. Поэтому Шопенгауэр предлагает всякий раз, когда в нас появляется веселость, идти ей навстречу. Что нам могут дать серьезные занятия — это еще вопрос, тогда как веселость приносит непосредственную выгоду. Только она является наличной монетой счастья; все другое — кредитные билеты. «Непосредственнодавая нам счастье в настоящем(выделено мною. — М. Л.),она является высшим благом для существ, действительность коих осуществляется в неделимом настоящем между двумя бесконечностями времени».Здесь угадываются идеи гештальттерапии — призыв жить «здесь и теперь».
Шопенгауэр считает, что ничто не вредит так веселости, как богатство, и ничто не способствует ей больше, чем здоровье, которое составляет девять десятых счастья. Он рекомендует уделять достаточное внимание своему здоровью и указывает, что здоровьем не следует жертвовать ни ради богатства, ни ради карьеры, ни ради славы. При хорошем здоровье все становится источником наслаждений, тогда как без него никакое внешнее благо не может доставить удовольствия; даже качества ума, души, темперамента замирают при нездоровье. Может способствовать счастью и красота, которую Шопенгауэр рассматривает как открытое рекомендательное письмо. Возможно, это и так, но в человеческом обществе, как показывает моя практика, красота чаще является фактором, приводящим к несчастью.
