— Поражаюсь, видя вас здесь, — сказал он.

— В самом деле, сэр?

Уильям молча разглядывал его с полминуты.

— Я не часто ошибаюсь, — сказал он. — Но мне, возможно, следует утешить себя тем, что когда я делаю ошибки, они, как правило, словно по волшебству, оборачиваются крупнейшими моими успехами. Каким нечеловеческим оружием снабдили вы себя, молодой человек, что осмеливаетесь вновь появиться в моем присутствии?

— Может быть, это оружие называется общественным мнением, — ответил Донал. — Я кое-чего достиг в глазах солдат. У меня теперь есть имя.

— Да, — сказал Уильям. — Я знаю этот род оружия по собственному опыту.

— Кроме того, — сказал Донал, — вы послали за мной.

— Да. — И тут безо всякого предупреждения лицо Уильяма приобрело такое свирепое выражение, какого Донал никогда не видел. — Как вы посмели? — злобно сказал принц. — Как вы только посмели?

— Сэр, — ответил Донал с деревянным неподвижным лицом. — У меня не было выбора.

— Не было выбора. Приходите ко мне и имеете наглость заявлять, что у вас не было выбора?

— Да, сэр, — ответил Донал.

Уильям встал быстрым гибким движением. Наклонившись над столом, он глядел в лицо Доналу, глаза его были совсем рядом с глазами юного дорсайца.

— Я приказал вам исполнять лишь мои приказания, ничего больше, — холодно сказал он. — А вы, показной герой, вы все испортили.

— Сэр?

— Что, «сэр»? Вы — умственно отсталый из лесной глуши. Вы глупец. Кто велел вам вмешиваться в дела Хьюго Киллиена?

— Сэр, — сказал Донал, — у меня не было выбора.

— Не было выбора? Как это не было выбора?

— Моя команда — это команда наемников, — ответил Донал, не двигая ни одним мускулом лица. — Комендант Киллиен заверил нас в безопасности в соответствии с Кодексом Наемников. Его уверения оказались не только не правдой, но он еще и бросил свой отряд на произвол судьбы на вражеской территории. Он ответственен за смерть половины своих людей. Как старший после него по званию офицер, я обязан был арестовать его и отдать под суд.

— И суд состоялся тут же, на месте?

— Так предписывает Кодекс, сэр, — сказал Донал. Он помолчал. — Я сожалею, но его пришлось расстрелять. Военно-полевой суд не дал мне выбора.

— Опять, — сказал Уильям. — Нет выбора. Грим, межзвездное пространство не для тех, кто не умеет сделать выбора. — Он резко повернулся, обошел стол и сел. — Ладно, — сказал он холодно, но уже овладев собой. — Идите.

Донал повернулся и пошел к выходу.

— Оставьте свой адрес дверному роботу, — сказал Уильям. — Я подыщу для вас должность на какой-нибудь другой планете.

— Сожалею, сэр... — сказал Донал. Уильям вопросительно посмотрел на него. — Я думал, что вы перестанете заботиться о моем будущем. Маршал Галт уже нашел для меня должность.

Уильям некоторое время продолжал смотреть на него. Глаза его были холодными, как зрачки василиска.

— Понятно, — наконец, медленно сказал он. — Что ж, Грим, мы с вами еще встретимся.

— Я надеюсь на это, — ответил Донал.

Он вышел. Но даже закрыв за собой дверь, он, казалось, чувствовал на своей спине взгляд Уильяма.

У него оставался еще один визит, после чего его дела на этой планете можно было считать законченными. Выбрав направление, он спустился на один этаж.

Дверной робот пригласил его войти. Ар-Делл, как всегда неопрятный, с блестящими от выпивки глазами, встретил его на полпути от входа.

— Увы, — сказал Ар-Делл, когда Донал объяснил ему, чего он хочет. — Она не желает вас видеть. — Он пожал плечами, глядя на Донала, глаза его прояснились. В них появилось печальное и доброе выражение, тут же сменившееся горькой усмешкой. — Но это не понравится старой мисс. Я скажу ей.

— Я хочу сказать ей кое-что, что она должна знать, — сказал Донал.

— Ладно. Подождите. — Ар-Делл вышел.

Вернулся он минут через пятнадцать.

— Поднимитесь, — сказал он. — Комната № 1890. — Донал направился к двери. — Кто бы мог подумать, — печально сказал нептунианин. — Я хотел бы еще встретиться с вами.

— Мы еще встретимся, — сказал Донал.

— Да, — сказал Ар-Делл, проницательно глядя на Донала. — Обязательно встретимся.

Донал вышел и поднялся в комнату № 1890. Дверной робот пригласил его войти. Анеа, стройная и суровая, в одном из своих длинных платьев с высоким воротником, ждала его.

— Ну, — сказала она.

Донал печально посмотрел на нее.

— Вы меня ненавидите? — спросил он.

— Вы убили его! — выкрикнула она.

— Да, конечно, — хотя он и сдерживался, но раздражение, которое она вызывала в нем, прорвалось на поверхность. — И сделал это для вашего же блага.

— Для моего блага?

Он извлек из кармана маленький записывающий аппарат. Но аппарат, к его удивлению, не работал: что-то испортилось.

— Послушайте, — сказал он. — Вы прекрасно подготовлены к генетическим образам тренировкой, вы — избранная, но не больше. Как вы не можете понять, что межзвездные интриги не для вас?

— Межзвездные... О чем вы говорите?

— О, наберитесь хоть немного терпения, — сказал он устало. — Уильям ваш враг. Вы это хорошо понимаете, но не понимаете почему, хотя вам кажется, что это не так. И даже я в этом ошибался. Но вы не сможете обыграть Уильяма в его игре, играйте свою собственную. Будьте избранной из Культиса. Как избранная, вы неприкосновенны.

— Если вам нечего больше сказать...

— Ладно, — сказал он, делая шаг вперед. — Тогда слушайте. Уильям пытался скомпрометировать вас. Киллиен был его орудием...

— Как вы смеете? — выкрикнула она.

— Как я смею? — устало повторил он. — Есть ли хоть один человек в этом межзвездном мире безумцев, который не сказал бы мне эту фразу? Я смею потому, что это — правда.

— Хьюго, — почти кричала она, — был честным человеком. Солдатом и джентльменом. А не...

— Не наемником? — спросил он. — Но он был им.

— Он был офицером, настоящим офицером, — надменно ответила она. — В этом разница.

— Нет никакой разницы. — Он покачал головой. — Вы не понимаете, что наемник — это вовсе не оскорбление. Ну, не в этом дело. Киллиен был хуже, чем любое слово, которым вы, по ошибке, можете назвать меня. Он был дурак.

— О... — она отвернулась.

Он схватил ее за локоть и повернул к себе. Она была удивлена. Ей и в голову не приходило, что он так силен. Сознание своей физической беспомощности в его руках вызвало у нее внезапное и неожиданное молчание.

— Слушайте правду, — сказал он. — Уильям выставил вас как дорогую награду перед глазами Киллиена. Он вселил в него глупую надежду, что он сможет получить вас — избранную из Культиса. Он сделал для вас возможным посещать Хьюго ночью в городке Вера-Придет-На-Помощь. Да, — ответил он на ее жест, — я знал это, я видел вас там с ним. Он уверил Хьюго, что тот встретит вас, так же как он убедил ортодоксов, что атака будет удачной.

— Я не верю... — начала она.

— Не будьте и вы дурой, — грубо сказал Донал. — Как иначе отборные войска ортодоксов напали бы на лагерь именно в тот момент? Кто, кроме этих фанатичных ортодоксов, был бы способен не оставить ни одного живого человека в лагере? Предполагалось, что один человек останется в живых — Хьюго Киллиен. Он вернется и получит вас в награду за свой подвиг. Видите, чего стоит ваше доброе мнение?

— Хьюго не мог...

— Хьюго мог, — прервал Донал. — Я сказал, что он был дураком. Дураком, но сравнительно хорошим солдатом. А Уильяму ничего другого и не нужно было. Он знал, что Хьюго достаточно глуп, чтобы пойти на встречу с вами, и достаточно хороший солдат, чтобы остаться в живых, когда весь его отряд будет уничтожен. Как я и говорил, он вернулся бы один — и вернулся бы героем.

— Но вы предвидели это, — воскликнула она на это. — В чем ваш секрет? У вас прямая связь с лагерем ортодоксов?

— Все было ясно из ситуации: отряд брошен на произвол судьбы, комендант глупейшим образом отправился на любовное свидание; в таких условиях что-то вроде внезапного нападения неизбежно. И я просто спросил себя, какой род войск может быть использован и как можно их обнаружить.