Она часто получала по нему. От матери, от отчима. От левых каких-то уродов. Уверен, всегда заслуженно. Потому, что борзая идиотка. Но я обещал, что больше ее никто не ударит.

Сейчас готов разбить это лицо сам. Но когда вижу во сне, как кто-то делает это… Все внутри меня обрывается от страха и беспомощности. Это даже хуже, чем чужие руки на ее спине.

Скидываю толстовку и джинсы, падаю на диван. На ее место — с краю. Мы дрались за это место, но она не может спать у стены. А я не хочу. После продолжительных боев диван был выдвинут на середину комнаты. Так и жили. С диваном посреди комнаты. Неудобно, пи**ец!

Я задвинул его обратно к стене. И сейчас сплю с краю. Уже двадцать семь дней. И я ненавижу это место.

- Давай, зараза, напиши мне какую-нибудь ядовитую гадость! Ты же никогда не могла сдержаться, почему молчишь сейчас? Разве могла тебя удовлетворить разгромленная квартира. Где ты? Напиши… Я хотя бы буду знать, что еще никто не убил тебя, дуру.

В шкафу открыта дверца, я вижу полку с ее бельем. Смешные, почти что детские, трусики с накуренными котами, шикарный черный бюст от Victoria’s Secret, пижама с пломбиром и кексами. Это я дарил...

Практически все оставила. Даже мои подарки. Нет, особенно мои подарки. Обручальное кольцо было надето на средний палец ее подставки для колец в форме руки и водружено на стол посреди комнаты. Такой вот прощальный жест. Я обещал тебе, что переломаю твои пальцы, если ты еще раз покажешь его мне? Ну, может, не переломаю, но отобью линейкой, так уж точно!

Я выкинул подставку. Кольцо оставил. Оба наши кольца висят сейчас на моей цепочке. Потому, что она все еще моя жена. Но, бл*ть, не заслуживает, чтобы я носил ее ошейник на своем безымянном, предательница.

Бабки забрала. Отложенные на тачку восемьсот штук. Мне не жалко этих денег сейчас. Мне странно, что она взяла их. Я не могу почувствовать точно - почему. Эта дрянь скорее сожгла бы их посреди комнаты, чтобы покуражиться надо мной. Но их «останков» я не нашел. Значит, забрала.

- Зачем тебе эти деньги, м?

Поднимаю глаза на надпись. Она опять мне не подсказывает ничего.

Ну, мудак. И что теперь? Чего тебе сорвало башню?

Я не вернулся в ту ночь. Наутро — это. Всё. Это не первая ночь, когда я сбегал от тебя. Когда ты сбегала от меня. Что, бл*ть, тебя перекрыло?

«Мудак»…

- На себя посмотри! - раздавливаю я окурок в пепельнице.

Моя крыша едет, я разговариваю с этой надписью, словно Авария может слышать меня.

Опускаю голову на руки.

- Хватит, Яна, хватит… Нагнула!! Что еще тебе надо?! Что я сделал?!

Отключил телефон? Да он сел просто!.. И я был слишком пьяный, чтобы… Чего смертельного!?! Ты постоянно делаешь так!

- Ну, бл*ть, ИЗ-ВИ-НИ! - никогда ни перед кем не извинялся.

И перед ней… один только раз… в наш самый первый… в ее самый первый…

ААА!!!

- ИЗВИНИ, бл*ть!!! - переворачиваю пинком стол. - Включи телефон! Зараза…

Конечно же, она давно сменила номер. И ее телефон включен. Но не для меня.

К родителям она не пойдет. Тем более, что деньги есть.

Катерина Федоровна? - бабушка ее, по отцу.

Вот к ней может.

Но Катерина Федоровна - театралка и интеллигентка - на дух не переносит мою персону. И очень холодно и «честно» вещает мне, что «не в курсе», «нет, не звонила». Несколько дней с Тери прождали ее возле дома "бабули" в его тачке. Не появилась.

Кручу в руках телефон.

Я найду тебя. Все равно найду.

Страшно, что она может уехать куда-нибудь очень далеко. Но Авария любит Питер. И никуда не хотела из него принципиально.

Достаю из кармана паспорт. Там печать. В браке с Яной Димидовой. Моя фамилия. Моя жена. Моя!

Ты обещала мне…

Хочется зашвырнуть паспорт в окно, а телефон в стену. Но он звонит в моих руках.

Мама.

- Да, мам?

- Соизволил ответить.

- Некогда было.

- Ответить матери?

- Не начинай, а!

- Когда появишься?

- Зачем?

Вот сейчас точно не до семейства.

- Корреспонденция тут для тебя. Своеобразная.

- Что?.. - каким-то внутренним чувством я уже знаю, что это связано с ней.

- Два извещения на почту. Оба уже просрочены. Я ходила, мне не отдали. Нужно, чтобы ты в уведомлении расписался. Но знакомая на почте сказала, что это извещение… повестка в суд на бракоразводный процесс.

- Что?..

- Не знаю, чего вы там учудили. Но после третьей разводят без твоего присутствия, в одностороннем порядке. Детей у вас нет, общего имущества тоже… Ты в курсе?

В ушах звенит. Скидываю вызов.

Ты что творишь? Ты что творишь, а?!

- АААА!!!

Мне не спится. Диван кажется слишком неуютным и твердым, подушка низкой, одеяло не греет нихрена! На секунды проваливаюсь в тревожные сны и тут же просыпаюсь опять. Не могу отыскать удобную позу. Можно поехать потусоваться с друзьями. Но не хочется.

Ты хочешь развод? Вот такой экстренный? Даже, сука, не предъявив мне ничего в глаза?

Это не устаканивается в моей голове. Это не похоже на нее.

Нет, мы, конечно, никогда не были классической счастливой парой. Наше амплуа — перманентные бои без правил. Но тебя же все устраивало! Ты ж и сама не умеешь по-другому, со своим е*анутым характером! Что изменилось? За одни, бл*ть, сутки?

Встаю, выкуриваю еще одну в полной темноте. На стене светится циферблат часов, которые она дарила мне после того, как расхе*ачила мои старые запущенной в них кружкой. Обычные механические с фосфорными цифрами. Стекло было разбито, две стрелки выломаны. Часовая загнута вверх. Это тоже «фак»? Дура...

Не стал выкидывать их. Выпрямил стрелку, вытряхнул стекло и повесил обратно. Идут...

Говорят, дарить часы — к расставанию. Вот и не верь теперь в приметы.

Большая стрелка зависла между двенадцатью и часом.

Развод?