Тектонические плиты и новые складчатости под влиянием все возраставших приливных сил трясло в жестокой лихорадке и корежило в судорогах. Землетрясения и оползни в горах в последние месяцы стали настолько привычной реальностью, что даже пришлось ограничить передвижения геологов. Тем более что проводить разведку новых жил уже не имело смысла. Обвалы сотрясали шахты. Едва ли не каждую неделю приходилось направлять технику в забои, вызволяя попавших в западню рабочих. Некоторые штреки пришлось даже совсем закрыть.

Горожане спешно паковали вещи и держали наготове экзоскелеты и спецкостюмы на случай внезапной эвакуации. Энергетики и специалисты системы жизнеобеспечения ежедневно проверяли устойчивость энергоблоков и генераторов воздуха и молили небеса, чтобы соты купола и опоры отсеков выдержали удары стихии.

— Наше счастье, что эти конструкции предназначались для строительства жилых модулей на вулканической Лее, — выслушивая доклады подчиненных и лично проверяя наиболее проблемные участи, хмурился Маркус Левенталь.

Хотя, пересекаясь с Савитри в совете, конструктор ни о чем ее не спрашивал, сведенные напряженным замком узловатые натруженные руки и устремленный к горизонту взгляд красноречиво говорили о том, что ожидание вестей от спасательной экспедиции давит тяжким бременем и на него. Его ноша, пожалуй, отличалась даже большей тяжестью: ради спасения города сейчас рисковали жизнями друг детства и муж любимой дочери.

Савитри часто видела, как Маркус Левенталь медленно бредет по саду, переходит на научный уровень, спускается на рудник. Он создавал город, видел его расцвет, пережил изгнание, в долгой и мучительной борьбе отстаивал будущее своего творения, а теперь наблюдал, как дело его жизни рушится и идет прахом. Впрочем, у него еще оставались два корабля, оснащенные его варп-двигателем, а Кристин готовила к его возвращению уютный дом.

Савитри на Сансаре ждали коррумпированные чиновники, косные брахманы и главы трансгалактических корпораций, готовые поглощать ресурсы и рвать планеты на части с ненасытностью, которой могла бы позавидовать любая из черных дыр. Впрочем, это лихо пока тихо дремало, отгороженное гравитационным радиусом. А со стороны перевала Большого Кольца надвигалась новая беда.

Когда под ногами привычно загудела почва, Савитри сначала даже не обратила внимания, и лишь когда гул усилился, открыла на планшете карту сейсмоактивности и пришла в ужас. Зона перевала Большого кольца напоминала раковую опухоль, на которой застывшие вековой коркой струпья разломов вскрывались и отпадали, словно зловонным гноем и кровью истекая магмой и селевыми потоками. Приливные силы черной дыры будоражили ядро планеты, и объемные сейсмические волны, исходя от вздыбленного пеной вулканического пепла вершины перевала, с угрожающей скоростью катились в сторону города.

Ндиди! Пэгги! Если в пути или на посадочной площадке их ничего не задержало, их группе по расчетному времени следовало как раз спуститься в котлован! И почему на перевале Большого кольца так и не удалось наладить нормальную связь? Хотя о какой связи могла идти речь сейчас, когда сбоили и глючили даже отбойники и проходческие щиты? Савитри в смятении бросилась к смотровой площадке, хотя понимала, что с такого расстояния не сумеет ничего разглядеть. Помост под ногами дыбился и дрожал.

Когда над головой с жутким скрежетом лопнули сразу несколько сверхпрочных стеклопластовых ячеек, она опомнилась и поспешила покинуть зону плантаций, пока датчики разгерметизации не привели в действие гермозатворы. Вход со стороны зала заседаний городского совета оказался уже заблокирован, но Савитри, мобилизовав все ресурсы организма андроида и только чудом не упав на пляшущей под ногами рыхлой, влажной почве, успела добежать до выхода в жилые отсеки, забрав из рабочего кабинета планшет и экзоскелет и на бегу прикидывая, на какой период хватит энергии и продовольствия, если сад не удастся спасти.

В коридорах надрывалась сирена, и испуганные горожане спешили покинуть жилые отсеки и спуститься в укрепленное убежище на комбинат. Многие на ходу надевали спецкостюмы, некоторые выскочили кто в чем спал, успев захватить только наручные планшеты с идентификаторами и плачущих детей. Несколько человек, увидев давку у лестниц, сгоряча пытались воспользоваться заблокированными и обесточенными по аварийному протоколу подъемниками.

Савитри вспоминала предыдущую эвакуацию и с горечью отмечала, что за пять лет ничего не изменилось. Жители научных уровней и рудокопы, как и в прошлый раз, вели себя более организованно, поддерживали слабых, помогали соседям, терпеливо ждали, пока ступени лестниц перестанут дрожать, и решительно двигались дальше. Многие энергетики и строители уже присоединились к Маркусу Левенталю, который, срочно просчитывая риски, предпринимал экстренные меры по спасению систем жизнеобеспечения.

Мутанты по большей части вели себя как домашние животные или маленькие дети: беспорядочно метались по уровню или забивались в свои жилища, считая, что там безопаснее всего. Чему удивляться? За пределами треугольника не нашли себе место наиболее слабовольные, косные и болезненно пугливые обыватели, не отличающиеся стрессоустойчивостью. А нынешняя ночь обещала лишь новые испытания.

Савитри и сама держалась только за счет процессора, который направлял бурлящий в крови адреналин в нужное русло и запрещал даже думать о любимом, подруге и их спутниках, оказавшихся сейчас в эпицентре разворачивающейся катастрофы. Тем более, в городе оставались люди, больше других нуждавшиеся в ее защите.

— Почему мы должны покидать наши дома? Это что, какая-то уловка уродов?

— Мы никуда отсюда не уйдем. Это наш мир, и он не причинит нам вреда.

Савитри составило немалого труда дозваться до голоса разума мутантов, которые ни под каким видом не желали покидать свои жилища. Лишь когда в одном из популярных на уровне заведений обрушился потолок, к счастью, никого не задавив, большинство обывателей сдвинулись с места. Впрочем, каждый шаг к убежищу сопровождался новыми препирательствами. Столько ругани и оскорблений в своей адрес Савитри не слышала даже когда плясала в заведении Хайнца. А ведь разгоряченные посетители не стеснялись в выражении эмоций. Каждый новый толчок заставал мутантов врасплох, вызывая приступы паники или вводя в ступор, а ведь они и без того двигались с такой скоростью, будто вместо ног у них были щупальца, клешни или ложноножки.

На выходе с уровня они столкнулась с Тонино Бьянко и дядюшкой Хенком, которые в сопровождении бригады энергетиков пытались прорваться сквозь толпу мутантов в сторону реактора старого рудника.

— Высочество, красавица наша, живая! — обрадовался старый Хенк. — А мы уж думали, что тебя на плантациях обрушившимся куполом накрыло.

— Я успела оттуда уйти до закрытия гермозатворов, — делая мутантам знак, чтобы не прекращали движение, пояснила Савитри. — Но видела, что часть сада и теплиц мы точно потеряли.

— Если бы дело было только в теплицах, — вздохнул Тонино. — Разлом проходит возле термоядерной станции и агрегатов холодного синтеза. Толчки продолжаются, и они очень сильные.

— Пришлось срочно заглушить основные энергоблоки, — добавил Мубарек. — Благо реактор старого рудника находится в стороне от этой зоны.

— Мы не можем оставить город без энергии, — решительно закрепляя пластины экзоскелета, кивнула Савитри.

Круг замыкался, и происходящее сейчас странным образом напоминало ее безумную нритту среди летящих гвоздей. Савитри подумала о том, что сплясала бы еще раз, добавив к неллерам полчища медуз, беспорядочно мечущихся сейчас по пустоши, если бы это могло отсрочить гибель планеты или спасти Ндиди, Пэгги и остальных. Но пока следовало позаботиться о других горожанах.

Савитри подробно объяснила мутантам дорогу в убежище и присоединилась к энергетикам: возможности ее процессора позволяли ускорить запуск старого надежного реактора. Остаток ночи и весь день она провела в убежище, общаясь с жителями, составляя списки пострадавших, отыскивая потерявшихся в суматохе. На этот раз обошлось без жертв. Утраченные сады и плантации в расчет не принимались. На нижних уровнях еще оставались фермы и ледниковое озеро.