В городе даже дети уже знали о том, что на борьбу с «пиратами» направляется ударная группировка охотников с мощными установками взлома защитного поля и самоходными орудиями, снятыми с разбившихся на планете кораблей. Кроме того, Тонино, который, оставшись в городе, чудом избежал ареста, за эти дни успел наведаться к генераторам воздуха и своими глазами не только видел заложенную пособниками Нарайана взрывчатку, но и убедился в невозможности подобраться к ней со стороны системы городских коммуникаций.

— Ты хоть понимаешь, что на каждом из заключенных — магнитный ошейник с электрошокером, снабженный микрочипом, отслеживающим любые перемещения? — еще больше разгорячившись, пояснил ситуацию Дален. — Каждый шаг в сторону от забоя увеличивает мощность разряда вплоть до смертельного.

— А номера кодов ошейников есть только на личном накопителе начальника службы безопасности нижнего рудника, — добавил Ндиди.

— И этот накопитель защищен от подключения к городской сети, — закончил Тонино, плотнее прикрывая дверь.

Разговор происходил в тесной каморке под трибунами, в которой и Брендан с Ндиди едва помещались. Декларируя равенство бойцов, Хайнц и не подумал предоставить «уродам» такую же нормальную раздевалку, как единоборцам из числа охотников и мутантов. Хорошо, что Дален при своем немалом росте не отличался тучностью, а Тонино издали и вовсе мог сойти за подростка. К тому же здесь не стоило опасаться лишних ушей: подбадривая участников боев и обмениваясь впечатлениями, зрители ревели так, что уши закладывало.

Конечно, с тем же успехом они могли бы обсудить дела Сопротивления и дома, но Эйо и Савитри реагировали на любые разговоры о судьбе пленников настолько остро и болезненно, что Брендану не хотелось их лишний раз травмировать. Особенно сейчас, когда к переживаниям прибавилась дополнительная тревога за судьбу группы Левенталя. Да и Камо по простоте душевной мог сболтнуть лишнее.

— Но должен же существовать способ увидеть ребят или хотя бы узнать, куда именно их поместили! — не сдавался Брендан.

Хотя Матильда и другие питомцы каким-то образом находили дорогу, навигаторов они не имели, а между тем, прежде чем вынашивать планы освобождения, следовало хотя бы знать, на каком участке находятся пленники.

— Чисто теоретически мы могли бы спуститься на рудник, воспользовавшись ходами Маркуса Левенталя, — задумчиво нахмурив высокий лоб над античным носом, вздохнул Тонино Бьянко.

— Слишком опасно, — покачал головой Йохан Дален. — Часть выходов во время последней облавы оказались раскрыты. Да и защитное поле никто не отменял.

— Защитное поле как раз не такая уж проблема, — возразил ему Ндиди. — Среди надсмотрщиков есть сочувствующие и просто жадные до наживы. Мародеры же как-то покидают город и где-то хранят свой контрафакт.

— Ну хорошо, допустим, вы сможете миновать энергетические щиты, — строго глянул на товарищей Дален. — А дальше? Штреки нижней выработки — это тот еще лабиринт, в котором можно блуждать неделями.

Ндиди бросил вопросительный взгляд на Брендана. Тот отрицательно покачал головой. После того, как Дален предупредил их об арестах Сопротивления, спрятал Тонино и нескольких других активистов, а потом помог забрать у мародеров принцессу Савитри, Брендан убедился в том, что рыжий прощелыга — человек в общем-то надежный. Но рассказывать о мартышках Эркюля означало еще раз подвергать в его глазах сомнению здравость собственного рассудка. Оценить степень понятливости зверьков мог лишь тот, кто имел с ними дело.

— Ну хорошо, — с легкой обидой кивнул Дален. — Не хотите говорить — не надо. Меньше знаешь — крепче спишь.

— Так есть возможность попасть на рудник? — проверяя шнуровку бойцовских перчаток, переспросил Ндиди.

— Такой шанс есть у всех и всегда. Вопрос в том, как туда беспрепятственно войти и обратно вернуться, — грустно ответил Дален, разглядывая расплывавшийся на ребрах бойца багровый кровоподтек.

Хотя правила запрещали использовать кастеты, охотники утяжеляли перчатки макромолекулярными пластинами и другими приспособлениями, что делало их удары особенно болезненными. А в последние дни, когда надежды на возвращение их товарищей с пустоши почти не осталось, они свирепствовали как никогда, стараясь выместить все обиды на «проклятых уродах».

Конечно, Ндиди получил еще на Сербелиане юношеский разряд по флаю, но выучки Звездного флота он не имел и в защите чаще всего проигрывал. А тут еще, как нарочно, Хайнц выставил против него мерзкого громилу, который пару месяцев назад грязно подкатывал к Эйо. Получив отказ, этот тип, видимо, решил отыграться за несговорчивость Рукодельницы, искалечив ее брата.

Брендан сделал товарищу блокаду, с тоской думая об оставшихся где-то наверху нанороботах, которые, внедряясь под кожу, в два счета восстанавливали поврежденные капилляры и устраняли последствия кровоизлияния. После боя стоило как-то уговорить Ндиди прогуляться до медицинского кабинета, где стоял анализатор. В отличие от Савитри, ребра которой срослись буквально за пару дней, боец не имел высокотехнологичных имплантов с функцией регенерации. А еще хотелось уже придумать что-то толковое по поводу пленников. Но, поскольку собственную фантазию ограничивало недостаточное знание местных порядков, оставалось надеяться на товарищей.

— На комбинат недавно приходили какие-то умники из учрежденной еще Левенталем организации охраны труда, — подал голос Тонино Бьянко. — Ругались, что у шахтеров и рабочих комбината уже лет сто не проводились медицинские профосмотры.

— Если точнее, не сто, а ровно три года. С того момента, как к власти пришел Нарайан, — уточнил Ндиди, украдкой глотая обезболивающее.

Он крепился, но Брендан видел, что следующий раунд может закончиться для него более серьезными травмами, и потому решил инициативу перехватить, ибо на все уговоры товарищ неизменно отвечал насупленным сопением и обиженным взглядом.

— Так кто ж их проводить будет, если толковых врачей забрали на верхний уровень, — хмыкнул Дален. — А закрытие всех медкабинетов внизу объяснили необходимостью оптимизации.

— В общем, руководству предписали либо организовать пропуск рабочих наверх, либо выписать врача прямо в шахту, — продолжил Тонино. — Но это и в том, и в другом случае требует немалых затрат, поскольку пропуск наверх бесплатно не осуществляется.

— А чистоплюи с верхних уровней и слышать не хотят о том, чтобы спуститься в шахту, — брезгливо поморщился Ндиди, который в прошлом году так и не сумел положить в больницу отца.

Если бы Кирабо вовремя сделали операцию и провели положенный курс лечения, он бы и сейчас продолжал трудиться в мастерской, поддерживая детей и внука. Впрочем, в сложившейся ситуации недостаток врачей на нижних уровнях мог, как это ни парадоксально, Брендану, наоборот, помочь.

— А наш кабинет работает совсем нелегально? — с невинным видом поинтересовался он у Далена.

— Обижаешь, — насупил рыжие брови коллега. — У Хайнца всегда все законно.

— А если ему намекнуть, что профосмотр — это выгодное дело?

— Так в том и вопрос, сколько скупердяи из правления шахты согласятся за это дело заплатить.

— В любом случае Хайнц не прогадает, — заверил Тонино. — А для Совета директоров комбината ваши услуги точно выйдут дешевле покупки даже разовых полисов для всех рабочих.

Хотя Дален еще какое-то время что-то скептически бурчал себе под нос, Брендан видел, что он загорелся. Потому, поблагодарив скромного, рассудительного Тонино, вышел на арену в приподнятом настроении, вдыхая запах пропитанного потом и кровью дешевого синтетического покрытия, словно стимулятор или афродизиак. Двойной адреналин гулял в крови, и все тело казалось упругим и легким, будто аэростат, наполненный гелием.

Брендан в этом раунде и вправду позволил себе немного полетать, взбегая по стене ограждения и делая в воздухе головокружительные кульбиты. Давешний громила, которому в следующем раунде предстояло снова сразиться с Ндиди, ожесточенно размахивал кулачищами, находя один воздух, и выглядел просто смешно, демонстрируя полное отсутствие навыков не только флая, но и любого из традиционных единоборств. Привыкший рассчитывать на грубую силу, он так и не понял, что произошло, как отправился в глубокий нокаут. При этом Брендан даже не удивился, когда трибуны взорвались воплями восторга, скандируя: «Гип».