Утром, когда мы вышли на кухню довольный Ададжи поцеловал меня и стал накрывать на стол. Все расселись по местам, но не было Алексета.

- А где Алексет?- спросила я ни к кому конкретно не обращаясь. Ответил Ворс:

- Он в комнате, не хочет портить тебе аппетит.

Я молча встала и пошла в комнату. Алекс сидел на подоконнике и не осмыслено смотрел в окно.

- Поговори со мной, – сказала я, а муж дернулся от неожиданности. Увидев меня, парень слез с подоконника и опустился на колени, раболепно склонив голову. Интересно где они набрались этой чуши? Неужели у них так принято? Вид Алекса униженного вызывал острое чувство жалости.

- Встань и посмотри мне в лицо. Я не хочу разговаривать с твоей макушкой. И прекратите падать передо мной на колени, это раздражает, мне не нужны рабы. Так тебе есть что мне рассказать или идем завтракать? –спросила я жестче чем хотела.

- Прости меня. Я знаю это не возможно, но не могу не попросить. У меня не хватает слов, чтобы выразить как я виноват, и как раскаиваюсь,- В глазах парня стояли слезы. Но верить трудно. Надо понять.

- Расскажи мне о ней. Какая она? Как ты ее полюбил?

- Ззачем? Она в прошлом. Прости… - начал парень, но я подняла руку заставив его замолчать.

- Мне нужно знать. Я не пойму тебя по-другому, а если я не пойму то поверить тоже не сумею. И, учитывая то, что ты собирался меня убить, у нас будет не одна беседа. Прости, но слезы и сожаления в твоем случае меня не тронут. Поэтому если ты действительно хочешь что-то изменить просто честно и максимально подробно рассказывай, – сказала я тоном не терпящим возражений.

Алексет сильно нервничал, но все же заговорил:

- Я учился в Академии. В тот год объявили, что мне выпала честь стать избранным. Лирион уже год как выпустил росток, и все великие кланы выбирали избранников. Я делал блестящие успехи в академии и мой потенциал как мага открывал много возможностей, поэтому эта новость меня не обрадовала. Прости, но становиться мужем неизвестно кому, да еще и без возможности изменять меня не радовала. Я злился, не мог смириться со своей участью. На практику нас отправили в Дарлион столицу эльфийского государства. На одном из маскарадов я повстречал ее. Она была как видение такая же нежная и недоступная, она манила и ускользала, а я не мог поверить, что великолепная повелительница эльфов обратила на меня свое внимание. Я совсем потерял голову, а она взяла с меня клятву, что не стану тебя призывать. Сначала я сопротивлялся, не понимал зачем, ведь я мог категорично отказаться, и выбрали бы другого мужчину из рода. Меня, скорее всего бы изгнали, но даже это не останавливало меня. Она объяснила, что хочет видеть меня повелителем, хотя у нее уже триста семнадцать лет не было супруга, что готова на осуждение за то, что ее муж не эльф, но то, что еще и изгнанный оттолкнет ее подданных. Я верил, но с каждым днем все больше походил на ее слугу. Потом лиррион выпустил бутоны, а нас призвали в храм. Как и клялся, я молчал во время призыва. Тебя призывали древней брачной клятвой единения. Несколько часов ничего не получалось, а потом вмешалась Богиня и на алтаре появилась ты. Позже ты почувствовала отсутствие связи и я был вынужден произнести ее у алтаря, чтобы не вызывать подозрений. Я разозлился на тебя, боялся, что повелительница мне не поверит и не захочет принять. На случай если что-то пойдет не так, Вириэль дала мне быстродействующий яд. Ворс сходил с ума от ревности к нагам. У него вообще по поводу них какой-то пунктик, рассказывал что хочет дать противозачаточное зелье. Тогда в моей пустой голове и родился этот проклятый план. Но тогда я еще тебя не знал. А потом полюбил и не собирался ничего делать. А дальше ты знаешь.

- Я буду думать. Пойдем кушать нас заждались, – ответила я. Его рассказ мне многое пояснил, но простить его я не готова.

 За столом нас встретили с заинтригованными лицами, но я молча наложила себе овощей и мяса и с удовольствием начала уплетать. К тому же из кибиток достали мой любимый местный капучино, и Рей приготовил мне кружечку горячего напитка, поэтому я просто наслаждалась завтраком, попутно переваривая обилие информации.

Мы все вместе пошли к Делане, чтобы узнать, где можно приобрести продукты в дорогу. Делана была задумчива.

- В этом году был не самый лучший урожай, а накопители на ближайшем поле уже лет десять как расстроены, маги в такую глушь редко попадают, поэтому если вы настроите их, чтобы мы могли восполнить потерю я сама дам все что нужно.

- Конечно. Мы с удовольствием Вам поможем, – выступил Ворс.

Что-то в этой истории мне показалось надуманным, но я отогнала сомнения. Все-таки Делане и Ададжи я безоговорочно верю. Поэтому, не потратив на сборы и часа, маги вместе с ирлингом отбыли на сутки чинить накопители.

Мы остались с нагами одни. Я понимала, что это удобный случай поговорить и уладить все наши разногласия, но из чисто природной вредности всячески избегала общества моих змеев. Стоило им решится заговорить я просто вставала и уходила. И это уже действительно было смешно с моей стороны, поэтому решив, что хватит валять дурака, я направилась к комнате мужчин. Я уже занесла руку, чтобы постучаться, но замерла услышав гневную речь Шайша:

- Это безнадежно, она специально избегает нас! За что? Что мы плохого сделали? Даже этого убийцу Алексета она выслушала, а нас не хочет.

- Шайш успокойся и возьми себя в руки. Из-за проснувшихся отцовских инстинктов ты стал невозможным. Ей нужно время, не сердись. Мы объясним, и она поймет, что у нас не было возможности рассказать, что тогда она бы не поверила. Просто я неправильно выразился от гнева, - успокаивал его Соаш.

- Нет. Она просто нами играла. Не могла она любить и уйти только из-за этой глупости. Мы для нее как и для всех магов недолюди или полугады. Только мы ее любим, а она …

На этом мое терпение закончилось и, ворвавшись ураганом в комнату, я ударила Шайша по лицу. Мы стояли и смотрели друг другу в глаза с дикой яростью. Было больно и обидно видеть в глазах моего черного змея такие эмоции, и я расплакалась и убежала.

Побежала я к ручью. Еще после ссоры с Ададжи я облюбовала там красивую поляну с раскидистым деревом. Сидя по деревом я успокаивалась, но поскольку врать себе не умею, признавала частично слова Шайша. Я была сильно не права с моими змеями, и последнее время часто обижала их ни за что. Просто потому, что мне самой было больно. Но я их очень любила и восхищалась. Какие еще недолюди или полугады?! От сильного эмоционального напряжения у меня дрожали руки. И я решила выкричать свой гнев и пустую обиду, поэтому запела песню «В самое сердце». Пела, что называется с отдачей: выгоняя из сердца боль пустых обид и почти срывая голос от напряжения.

Как только затихли последние аккорды со спины меня обнял Шайш. Осторожно, опасаясь, что оттолкну или ударю. Повернулась и сдавила в объятиях моего черного змея так сильно как могла.

- Прости меня. И ты и Дей и Соаш простите если сможете. Мне было больно, хотелось наказать весь свет за эту боль. Мне правда жаль, вы этого не заслужили. Я вас люблю. Для меня вы волшебные наги, удивительные, сильные, красивые и гордые. И я никому не позволю Вас оскорблять. Вы мои мужья, если простите, – сказала я глядя в глаза Шая.

Он застонал и стал осыпать мое лицо поцелуями, крепко сжимая в объятиях.

Больше мы ничего друг другу не сказали. Я умирала от нежности и восторга в руках моих змеев. Мой огненный во всех смыслах Дейшир - с ним я сходила с ума от бешеной и неудержимой страсти. Искусный и томный Соаш заставил меня познать такие острые грани удовольствия, что мой крик, наверное, слышала вся деревня. Шайш – он, казалось, растворился во мне полностью, въелся под кожу так, что я не могла разделить, где заканчивалась я, и начинался он.

До утра мы не спали. Когда заканчивалась страсть, начиналась нежность. Я гладила, ласкала своих змеев, а они меня. В перерывах между близостью мы говорили, смеялись, дурачились. Я изучала их гибкие хвосты, а они светились от счастья. Мне было настолько хорошо, что хотелось, чтобы эта ночь длилась вечно, но усталость взяла свое, и я уснула.