– Я уже предлагала Владимиру Васильевичу кое-что изменить, – объяснила она, – просто он не счел мои предложения своевременными…

– Как дипломатично, – съязвил я. – Хорошо, до завтра!

Она ушла, а я остался, чувствуя себя очень даже не в своей тарелке. По всем правилам, я ее наклонил. Наклонил грубо, жестко. Сразу дал понять, кто здесь хозяин, подчинил своей воле. И непонятно, почему вместо торжества какое-то гаденькое чувство поражения.

В фирму я начал приходить ежедневно, плюхался в кресло, Екатерина приносила бумаги на подпись, по большей части сама все составляла, только в самых спорных случаях являлась ко мне за решением. Сперва показалось, что это слишком, потом рассудил, что она с меня снимает три четверти всей работы.

Другая бы по всем вопросам отправляла ко мне, эта же не страшится принимать решения. Я все больше чувствовал, что при Воване она занималась даже большим кругом вопросов, чем сейчас, настоящий руководитель, надо к ней присмотреться получше…

Через пару дней выследил, где живет, проник в ее дом, стены для меня не стали прозрачнее, но пока что еще и не твердеют, хотя жрать спортивные добавки перестал давно. Довольно бедная квартира, самая простая и дешевая мебель, много книг, комп тоже прост, но подключен к Инету, связь широкополосная, программы все служебные, ссылки тоже на новостные сайты и специализированные – по новым технологиям, две ссылки на спортивные сайты по байдаркам. Ни одного – порно, что совсем чудовищно, укажите мне человека, который не заглядывает хоть иногда на порносайты.

Она пришла поздно, сразу позвонила маме и доложилась, что доехала благополучно, сейчас ужинает и ложится спать, но вместо спанья села за комп. Я переместился по стене поближе, чтобы рассмотреть, по каким сайтам шастает. Экран маловат, я чуть не вывалился из стены, высунувшись почти наполовину.

Эге, да она увлеченно просматривает свободные вакансии по ее профилю! Поиск работы, подбор вариантов, сайты тестирования специалистов.

Раздался телефонный звонок. Не отрывая взгляда от экрана, она протянула руку к трубке.

– Алло?

Комп работает так тихо, что я услышал слабый голос:

– Катюша!.. Я проезжаю мимо твоего дома. Ты как?

– Заходи, – ответила Екатерина.

– Ты одна?

– Да.

– А то я терпеть не могу твоего Эдика!

– Я тоже, – ответила Екатерина с невеселой усмешкой. – К тому же он давно не мой, твои данные покрылись плесенью.

В трубке взвизгнуло, голос пропищал:

– Тогда я мигом!.. Номер домофона тот же?

– Да, – ответила Екатерина и повесила трубу.

Минут через десять в прихожей раздался звонок, Екатерина открыла молодой приземистой женщине украинского типа: белое личико, черные брови, жгучий румянец, глаза – как две спелые маслины, налитая здоровьем и звериной энергией, которой все равно, на каком боку у мужа тюбетейка.

Они расцеловались. Я проследовал внутри стен за ними, Екатерина сразу увела на кухню, гостей полагается всегда хоть чем-то да кормить, пусть даже символической чашкой кофе с печеньем. Оксана, так звали подругу, без умолку тараторила, рассказывала новости, затем обе долго разговаривали о новейших компьютерных программах, о новых прибамбасах.

Оксана ликующе сообщила, что теперь в Ворде достаточно выделить текст и кликнуть на «перевести», как тут же будет перевод на любой язык, да так грамотно, как будто профессиональный переводчик, а не машина! И не надо мучиться со словарями.

Екатерина улыбалась и поддакивала, у меня сложилось впечатление, что и без словарей переводит, а Оксана вдруг всплеснула руками:

– Да, кстати!.. Самое главное забыла!.. Шеф вернулся из командировки. Я до этого переговорила с главным менеджером, мы с ним пришли к нему, и я все рассказала о тебе. Он готов принять тебя, милочка!.. Правда, жалованье на полсотни меньше, но это только на испытательный срок. Всего три месяца! А потом автоматическое повышение сразу на сотню.

Оксана сказала тепло:

– Спасибо. Как хорошо, когда есть такие подруги.

Оксана бросилась ей а шею, обнялись, расцеловались, Оксана сказала деловито:

– Завтра… Нет, завтра пятница, да еще тринадцатое, лучше сразу после выходных идем к шефу.

– В понедельник?

Оксана охнула:

– Нет, понедельник – день тяжелый. Я малость суеверная, теперь это модно. Лучше во вторник. Договорились!

– Договорились, – ответила Екатерина. – Спасибо.

Я задержал дыхание, вот как аукнулось мое стремление наклонить эту независимую женщину.

Оксана вдруг нахмурилась, покачала головой.

– Я вообще не понимаю, как ты решилась тогда так поступить… Всегда такая недотрога, с мужчинами на дистанции, а этому… фу! Я бы ни за что. Вот ни за что!

Екатерина тоже потемнела лицом, сказала невесело:

– А что мне оставалось?.. На моей зарплате держатся, как ты знаешь, и мама, и сестра, и ее ребенок… На одни лекарства маме знаешь сколько уходит? Если бы я сама не шила, одежду не могла бы купить даже на дешевом рынке. Он когда сказал, что если не отсосу, то уволит, у меня все похолодело… хотя виду, конечно, не показала.

– Ты держаться умеешь, – сказала Оксана чуточку ревниво. – Ты еще в школе была королевой!

– Он говорит, а у меня в голове стучит: пока буду искать новую работу, на что жить будем?.. Кровь застыла. Знаешь, иногда я понимаю, почему становятся проститутками.

– Ну уж!

– Конечно, я не понимаю, почему ими остаются, – добавила Екатерина поспешно, – бывает отчаянное положение, когда на все готова. И когда я увидела шанс, как, не слишком роняя себя…

Оксана возмутилась:

– Не слишком роняя?

– Ну да, – ответила Екатерина, я удивился веселой искорке в ее глазах. – Я вдруг увидела комизм ситуации! Для него, богатенького мальчишки, желающего во что бы то ни стало утвердиться, очень важно получить этот знак подчинения. Но это всего лишь знак, который на самом деле ни к чему не обязывает. Я вдруг ощутила, что меня это вовсе не унижает… честно-честно!.. Это что-то сродни процедуре, когда чистишь зубы, или… в гостях у бабушки ешь ее пирог, который не хочешь, но ешь потому, что так надо. Словом, он получил свой ритуальный знак подчинения, а я получила возможность спокойно подыскивать другую работу, получая зарплату на прежней.