Шана посмотрела на книгу, валяющуюся на полу, — последнюю, которую она читала. И при виде этой книги девушка сообразила, что она действительно кое-что может сделать. Это было не совсем честное, но зато очень изящное решение…

Она может украсть у Трианы и у остальных столько силы, что ее хватит, чтобы перенести всех четырех беглецов отсюда прямиком в Цитадель. Вот что она может. По крайней мере, она сумеет перенести тех, кого ей удастся собрать в одном помещении. А это значит, что ей следует сперва попрактиковаться на чем-нибудь помельче. Если ей удастся украсть достаточно силы…

Шана невзначай коснулась почти забытой янтарной подвески, висевшей у нее на шее, машинально сжала ее в руке — а потом взглянула на этот кусочек янтаря и расхохоталась.

Дура! Конечно же, у нее достаточно силы! Она может воспользоваться своими камнями и увеличить ее! И почему она не подумала об этом раньше? «Да потому, что я была слишком занята — завидовала Триане, вот почему».

Да, это действительно изящное решение. Она может оттянуть у Трианы достаточно силы, чтобы ее хватило на перенос беглецов в Цитадель, — и при этом эльфийская леди надолго останется беспомощной. Она не сможет ни задержать их, ни последовать за ними.

Ну что ж, если она собирается сделать это, лучше начать тренироваться прямо сейчас. Тут Шана заметила, что в библиотеке сильно потемнело. Она подняла голову и увидела, что грозовые тучи быстро затягивают небо чернильной, иссиня-черной пеленой.

Лучше приготовиться и воспользоваться этим, потому что надвигается не только гроза.

— И в самом деле, лорд Чейнар, — вкрадчиво произнесла Триана, обращаясь к изображению на стене. Пускай другие размещают свои экраны магической связи на крышке стола — она, Триана, предпочитает сидеть с удобством, когда беседует с кем-либо. — У меня есть некоторые основания предполагать, что волшебники, которых вы разыскиваете, находятся в пределах моих владений. Не напомните ли вы мне, на какое вознаграждение я могу рассчитывать, если обнаружу их? — поинтересовалась Триана, похлопав ресницами. — Боюсь, это уже совсем вылетело у меня из головы. Знаете, одна лишь мысль о том, что волшебники могут разгуливать на свободе, так пугает…

Чейнар нетерпеливо вздохнул и еще раз объяснил относительно несложную схему получения вознаграждения. Триана сделала круглые глаза и притворилась, будто внимательно его слушает.

— Тогда, мой лорд, я велю своим охотникам искать их с большим прилежанием, — сказала она. — Я и в самом деле думаю, что им, должно быть, как-то удалось проскользнуть мимо вас и проникнуть на территорию моего имения. Слишком уж много происходит странных событий — то скот пропадает, то еще что-нибудь. Ну а если вы предполагаете, что кто-нибудь из них прячется здесь, то это многое может объяснить.

И прежде, чем Чейнар успел перехватить инициативу и предложить для поисков своих охотников, Триана изобразила изнеможение и прервала связь.

Ну что ж, сегодня она недурно потрудилась. Триана довольно улыбнулась. Семена посеяны. Теперь следует только не упустить момент, когда нужно будет снять урожай.

А теперь можно заняться Меро…

Триана отправилась в новое жилище Меро, в просторные покои, расположенные по соседству с ее собственными. Когда она вошла, Меро играл в шахматы с одним из рабов. При виде Трианы он вскочил на ноги — его поспешность доставила хозяйке дома немалое удовольствие. Раб тоже подхватился и занял место у стола, приготовившись прислуживать.

Меро любезно подвел Триану к столу.

— Я и не знала, что ты играешь в шахматы, — заметила она, проплыв через комнату и усевшись на освобожденное рабом место. — На самом деле я сама весьма неплохо в них играю. Мне нравятся стратегические игры. Но, впрочем, самые лучшие стратегические игры — это те, в которые можно играть с живыми существами. Вроде тех, в которых упражняются твои друзья.

— Что? — удивленно спросил Меро, усаживаясь обратно.

— А что, они тебе об этом не говорят? — с невинным видом переспросила Триана и тут же прижала изящную ладонь к губам, словно поняв вдруг, что сказала что-то лишнее. — Ах, не обращай внимания. Возможно, это не имеет никакого значения.

— Возможно, и не имеет, — согласился Меро и потянулся к одной из фигурок. Казалось, он настолько погрузился в игру, что все остальное его сейчас не интересовало. — Они вечно то придумывают какие-то невнятные планы, то от них отказываются.

«Но они всегда делились с тобой этими планами, — не так ли, дорогой? — с тайным довольством подумала Триана. — Они никогда и ничего от тебя не скрывали. Но теперь тебе начнет казаться, что они что-то скрывают — и, возможно, даже что-то замышляют против тебя».

Триана продолжала укреплять свои чары. Сейчас ей больше, чем когда бы то ни было, хотелось обладать способностями волшебницы, чтобы следить за мыслями Меро. Но, увы, она могла лишь манипулировать юношей, воздействуя на него через окружающих.

Триана переставила фигурку и взглянула на темноволосого юношу, склонившегося над доской. Да, она хорошо потрудилась. Ей весьма неплохо удается вертеть этими юнцами. Особое обращение, особые покои, частые подарки — все это заставляло думать, что Триана выделяет Меро. И она действительно его выделяла. И тем самым давала остальным несомненный повод для ревности и зависти. Она исподволь внушала Меро, что он лучше прочих, — и это начинало сказываться на его поведении. Конечно, именно так все это и выглядело. Триана знала, что Меро несколько раз заставал троих своих друзей за оживленной беседой и что, завидев его, они тут же обрывали разговор и принимались болтать о какой-то чепухе.

Любое существо, наделенное хоть каплей здравого смысла, не могло в такой ситуации не понять, что речь шла о нем. И Меро, конечно же, тоже это понял, но, возможно, пока что не задумывался об этом.

Что же касается Шаны… Видимо, отношение девчонки к Меро, и наложницы, которых Триана посылала к нему по ночам, и были причиной тех мрачных взглядов, которые Шана бросала на юношу. Несомненно, эти взаимоотношения умирали. А может, уже умерли.

Меро сделал ход и откинулся на спинку стула. Он все еще продолжал хмуриться. Триана выбрала фигуру и переставила ее, забрав одну из пешек Меро.

А вот теперь она намекнула Меро о существовании планов, в которые он не посвящен. Неудивительно, что он хмурится.

Меро сделал еще ход и со сдержанной победной улыбкой занял королевскую клетку Трианы.

— Боюсь, моя госпожа, что вы проиграли, — спокойно сказал он. — Каков ваш фант?

Триана улыбнулась в ответ. Именно к такой развязке она и вела игру с того самого момента, как села за доску.

— Думаю, вот он, — отозвалась Триана. Она сняла с пальца кольцо с бериллом и протянула его юноше. — В конце концов, это всего лишь шахматы. Если ты желаешь, чтобы ставки были выше, тебе следует играть в другие игры.

Меро принял кольцо и поцеловал руку Трианы.

— Возможно, так я и сделаю, — произнес он. Хмурое выражение исчезло с его лица. — И, возможно, проиграв, я буду считать себя победителем, а?

Триана мягко рассмеялась.

— Честное слово, Меро, ты становишься настоящим придворным! Я и не догадывалась, что ты можешь быть таким галантным!

Юноша неохотно выпустил ее руку.

— Мне никогда прежде не приходилось играть в галантность, моя госпожа, — отозвался он. — Но вы можете быть уверены, что я стану носить это кольцо не только как знак победы, но и как знак внимания.

«Именно на это я и надеялась, глупый ты мальчишка!» — с ликованием подумала Триана, глядя, как Меро пытается надеть кольцо. Этот берилл хранил одно из лучших ее заклинаний. Стоит Меро хоть раз надеть кольцо, и он никогда уже не поверит ни одному дурному слову о Триане. И как только она затащит его в кровать, юнец будет безраздельно принадлежать ей. Если Триана прикажет ему броситься со скалы, он и это выполнит. «И я еще подумаю, что поставить на кон в следующей партии».

Меро досадливо хмыкнул, обнаружив, что перстень не налезает ни на один палец.