И Ириделан сел на любимого конька — принялся рассуждать о том, как старики угнетают молодежь, как сильные угнетают слабых, и как все было бы хорошо, если бы эльфийские лорды были лордами не только по названию и делили все поровну, не глядя, кто там сильный маг, а кто слабый. Кеман с трудом удержался, чтобы не спросить:
«А как же люди?» Он по опыту знал, что Ири посмотрит на него так, словно Кеман спросил: «А как же двуроги?» Когда Ириделан разглагольствовал о равенстве, он имел в виду равенство эльфов-мужчин. Женщины существовали лишь для того, чтобы их холить и лелеять. А люди — те просто домашний скот.
Но все разговоры о полукровках и известие о смертном приговоре навели Кемана на мысль, что стоило бы порыскать в библиотеке городского дома, где сейчас проживали они с Ириделаном. Теперь Кеман точно знал, какая опасность грозила Шане. Кроме того, он чуть больше узнал о Войне Волшебников и Пророчестве о Проклятии эльфов.
Шана была полукровкой, дочерью Дирана и его наложницы. И те, кто пытался прибрать ее к рукам, как минимум подозревали, кто она такая. Кеман понятия не имел, где Шана ухитрилась отыскать ошейник своей матери, но, видимо, именно поэтому он и не мог тогда поговорить с ней мысленно. Всего-навсего еще одно неудачное совпадение… Если бы Шана не нашла этот ошейник, скорее всего никто бы даже не заподозрил, кто она. А из-за ошейника кто-то вспомнил о такой возможности.
Настоящие фанатики попытаются убить ее, как только увидят, за то лишь, что она может оказаться полукровкой. Лорды вроде Дирана наверняка постараются заполучить Шану, чтобы выведать секрет драконьей шкуры, а потом уже убить.
Единственное, что внушало Кеману надежду, так это to! факт, что никто пока что не принялся хвастаться «секретом драконьей шкуры». И что в городе до сих пор спорили, кто же увез дикарку…
Судя по всему, это вполне могли быть драконы из какого-то другого Логова.
Внезапно Кеман решил, что тут ему больше делать нечего, и разорвал листок бумаги на мелкие клочки. Пора отсюда убираться, пока его не разоблачили. Может, за пределами города ему повезет больше.
Кеману не нужно было собирать вещи: все, что нужно, и так было при нем. Все, что от него требовалось, это выйти отсюда и решить, куда двигаться дальше.
«В поместье Дирана», — решил Кеман, подхватив плащ и закрыв за собой дверь гостевой комнаты. Наверняка Шану должны были увезти туда. Может, ему удастся что-нибудь выяснить по дороге.
В конце концов, не могла же она провалиться сквозь землю!
В'касс Валин эл-лорд Хэрнальт, наследник огромных владений своего отца, лорда Дирана, сидел в своем кресле неподвижно, словно мраморная статуя. В отделанном алым шелком кабинете было тихо, словно в склепе. Черная мебель с кроваво-красной обивкой, алые драпировки, белые стены, рамы из резного оникса, холодного и неумолимого, как гнев Дирана.
А вчера кабинет был зеленым — нефритово-зеленым, в точности, как глаза Дирана…
«Очевидно, лорд-отец в дурном настроении. И похоже, именно из-за меня». У лорда Дирана что-то пошло не так — и именно Валину предстояло принять на себя основной удар его неудовольствия. Валин сжал губы, стараясь не выказывать раздражения, и принялся ждать.
— Я недоволен тобой, В'касс Валин, — произнес лорд Диран после долгого молчания, предназначенного для устрашения отпрыска, сбившегося с пути истинного. Эти игры давно уже были знакомы Валину. — Я очень тобою недоволен.
— Мне очень жаль, мой лорд, — пробормотал Валин, склонив голову. Он надеялся, что достаточно убедительно изображает раскаяние. «Мне очень жаль, что я не смог спрятать куда-нибудь Тень прежде, чем ты принялся за него. И еще сильнее я жалею о своей молодости, которая пока что мешает мне бросить тебе вызов». Когда-нибудь он непременно навяжет своему отцу магический поединок — тогда, когда тот менее всего будет этого ожидать. Диран пока что не знал этого, но Валин превосходил его по уровню магической силы. Правда, Диран располагал преимуществом, которого не было у Валина, — богатым жизненным опытом. Он знал толк в хитрости и предательстве.
— Сожаления недостаточно, В'касс Валин, — Диран встал. Сила облекала его, словно плащ, создавая вокруг фигуры лорда легкий сияющий ореол. Впрочем, этот трюк на Валина не действовал. Юноша слишком часто с ним сталкивался.
Да он и сам мог светиться, если хотел. Детский фокус. Валин ему научился, едва выбравшись из колыбели. Видят предки, он это отработал еще на няньках.
— Нет, его не просто недостаточно, — Диран обошел черный ониксовый стол и встал прямо перед сыном, так, что Валину пришлось смотреть на него снизу вверх. — Тебе придется пожалеть об этом еще сильнее. Что бы я ни говорил, что бы ни делал, но мне так и не удалось объяснить тебе, что люди не стоят того времени и усилий, которые ты на них тратишь, — не стоят и никогда не будут стоить. Они — всего лишь рабочие инструменты, Валин. И только. Исключительно умные орудия, но не более того. Они даже о себе не могут позаботиться, если кто-нибудь из нас не говорит им, что нужно делать.
Да, в это Валин не верил, поскольку читал исторические книги. Он знал правду и знал, что они с отцом лгут друг другу. Люди создали процветающую цивилизацию и высокую культуру. А эльфийские лорды уничтожили ее — просто стерли с лица земли, так что люди даже не знали теперь имен своих прежних богов.
Диран нахмурился. Валин выдержал его недовольный взгляд, даже не поморщившись.
— Ты слишком сильно привязался к своему любимцу, Валин, и мне это не нравится. Ты уже взрослый. Тебе пора увидеть, каков мир на самом деле, и узнать, какими бывают эти животные, если их не выдрессировать как следует.
Для этого разговора с сыном Диран выбрал золото. Из-за сияющей ауры и горящих в этом сиянии золотых одежд на лорда просто невозможно было взглянуть. Насколько понимал Валин, именно этого его отец и добивался.
— И что же, отец? — откликнулся Валин, поскольку Диран явно ждал какого-то ответа.
— Я отправляю тебя на воспитание к В'касс Чейнару сур Трентилю, — отрезал Диран, развернулся и направился на прежнее место. — Не знаю, помнишь ли ты его. Он разводит обычных рабов. Полагаю, там ты досыта на них насмотришься и сумеешь выработать правильное отношение к ним. Ты думаешь, что знаешь людей. Но на самом деле ты знаешь лишь тех, кто достаточно умен, чтобы из них можно было подготовить домашнюю прислугу, — а таких немного. Стоит тебе хоть раз столкнуться с кем-нибудь из этих животных поближе, и ты увидишь, что я был прав, когда говорил о всем их племени.
Валин изо всех сил старался скрыть страх. Лорд Чейнар пару раз посещал поместье, и каждый раз за ним тянулся весьма своеобразный след — изуродованные тела и искалеченные мозги. Хотя Чейнар составил себе состояние на разведении рабов-разнорабочих, к людям он относился с презрением, переходящим в ненависть. «Дай ему возможность, и он перебил бы всех людей, до которых только дотянулся бы…»
— А Тень? — тихо спросил юноша.
— Останется здесь. И хватит о нем, Валин. Его я отправляю к моему старшему надсмотрщику, Пеледену, чтобы мальчишка знал свое место.
К Пеледену, известному своим пристрастием к красивым мальчикам. О Предки! Тень станет сопротивляться — но Пеледен только получит от этого дополнительное удовольствие.., и еще большее удовольствие он получит, наказывая парня за сопротивление. Заслышав такую новость, Валин уже не смог скрыть страха — и тут же вспыхнул от гнева, увидев, как это позабавило его отца.
Диран широко улыбнулся.
— Иди собирайся, Валин. Я желаю, чтобы ты как можно скорее отправился в путь. И лучше предупреди своего любимчика, что, если он не желает снова быть наказанным, пускай беспрекословно выполняет все желания Пеледена, — и Диран занялся какими-то бумагами, лежавшими на столе, тем самым недвусмысленно давая своему сыну и наследнику понять, что тот может идти.
Валин поднялся, медленно и изящно — изяществом он не уступал отцу, — и поспешил выйти из кабинета.., пока он не сорвался и не попытался придушить старого ублюдка.
