Где-то на божественных планах…

— Опять ты? Зачем пришёл? — спросил высокий и статный воин в золотистом доспехе.

Если бы наш современник увидел подобное существо, то с лёгкостью распознал в нём светлого эльфа, какими их обычно все представляли: блондин, длинные уши, красивое одухотворённое лицо с утончёнными чертами. И срок жизни — многие тысячи лет. Но добрый, всё понимающий взгляд и лёгкая улыбка на губах не могли обмануть того, кто знал, что этого воина с атлетической фигурой лучше не злить. Никому. Как говорится — живее будешь.

— Хочу с тобой сыграть. Мы давно не виделись, и сестрёнку нужно позвать. Пусть, как всегда, будет нашим арбитром.

Второй был полной противоположностью первого: с тёмными, почти чёрными волосами, глазами цвета янтаря, в которых скакали бесенята, с лёгкой горбинкой на носу и широкой открытой улыбкой. Единственное, что слегка настораживало, но неизменно завораживало собеседников — это небольшие вампирские клыки.

— Хм, почему бы и нет? На что ставка? Какой мир ты в этот раз намерен мне проиграть? — с любопытством поинтересовался светлый эльф.

— Да есть один мирок на отшибе, не хочешь ли слегка проучить его обитателей? Там совсем забыли, что они не одни во Вселенной, а головой подумать и понять, что не все их легенды врут, не могут.

— И где же водятся такие глупцы? — удивился светлый надбог[1].

— Вот тут, на самой границе с моими владениями и мирами Инферно. Раньше мы даже туда делали небольшие вылазки, по-моему, миллиардов пять или шесть лет тому назад. Точно не скажу, зато отлично помню, почему нажрался тогда. Как последний гоблин, когда ты привязал его к себе…

Гость, хлопнув в ладоши, открыл карту миров и ткнул пальцем в какую-то точку почти на границе миров.

— Ты сдурел?! Это граница миров! Там столько связей находится, плюс баланс всей системы, сохраняющей наши миры от такой войны, что ни ты… Ни я… Никто! Не переживёт это! — вспылил светлый эльф, чуть ли не подпрыгнув со своего трона.

— Забыл, что мы запечатали всю энергию, которая могла поглотить нас именно в этом участке галактики? Хоть и не на планете, но всё же? Небольшое колебание приведёт к состоянию, как там на этой планете говорят, «капец котенку». Нет, на это пойти я не могу. Новый передел влияния может сказаться на балансе. Давай я предложу в виде приза ту систему, которую недавно создали, как раз в ней прошло не так уж и много времени, и боги ещё не вполне сформировавшиеся. Слишком сильно бузить не будут, да и проще с населением. По крайней мере, там есть для тебя, от чего отталкиваться: тёмные расы, культы, которые ты любишь. Но я согласен, как там, дай-ка гляну… Землян слегка проучить нужно, но кто учить будет? И самое главное — как? Нам появляться там нельзя. Слишком большой поток энергии получится, — произнёс целую тираду эльф, цепко впившись глазами в своего тёмного собрата.

— Есть мысль, Гран[2]. Давай возьмём одного из этих людишек и переселим на Цураду, которую и предлагаешь на кон. Только без всяких лишних способностей, какие ты так любишь давать — наподобие грома из задницы, скорости и бла-бла-бла, а то тамошние боги не поймут. Кстати, людишки интересно про нас пишут последнее время. Вот как в их любимом творчестве и портанём бедолагу, пусть почувствует себя «попаданцем», по-моему, они именно так этих людишек называют в своих фантазиях, — проговорил тёмный надбог.

— Ну что, как всегда, умрёт, но попробует выполнить задачу, одновременно постарается держаться своего «последнего слова» или, наоборот, его душа уйдёт в разнос, и он станет проводником хаоса в том мире? На что ты ставишь Гран? Спорим? — предложил тёмный надбог.

— Спорим, — согласился светлый.

И только эти двое хотели скрепить договор, как открылся портал, и в божественный план зашла — нет, вплыла — просто прелестная нимфа. Чёрные длинные волосы струились шелковистым водопадом почти до талии, тёмно-синее, почти чёрное, платье облегало стройную фигуру, соблазнительно обтягивая великолепной формы грудь, не требующую дополнительной поддержки. Она приблизилась и, сердито сверкнув глазами фиалкового цвета, надменно произнесла:

— Мальчики, а вы ничего не перепутали? Мы же договаривались, если собираться, то только всем вместе, а самое главное — сначала я, как старшая сестра, должна всё одобрить!

— Конечно, сестрёнка, как скажешь, мы, вообще-то, только что хотели тебя позвать. В связи с определённым делом, — начал ёрничать тёмный, глядя на девушку и думая: «Конечно, не позови такую, отправит на перерождение и будет мучить душу, пока последний энергон из тебя не вытащит. В конце концов, она — надбогиня, отвечающая за жизнь и смерть и дозволяющая всему в этом мире перерождаться».

— Помолчи Мархан[3]. Сначала я хочу послушать нашего светленького. Гран, что скажешь?

Нимфа сделала пренебрежительный жест кистью изящной руки и приподняла бровь, обращаясь к брату.

— Да то же самое, Каретта[4], — подтвердил Гран.

— Ну-ну, знаю я вас. Два бездельника, сидите тут, ерундой страдаете последние несколько тысяч лет. Только и делаете, что спорите и резвитесь не по чину, а мне за вами прибираться и следить, чтобы Баланс нас не уничтожил. Я вас слушаю, — нахмурившись, произнесла надбогиня всего живого и одухотворённого.

— Так вот, сестрёнка, есть один мирок, где, можно сказать, нас совсем не уважают. Я хотел предложить сыграть на него, но совсем запамятовал, что в той стороне запечатано «это». Вот мы и решили, что возьмём оттуда разумного или разумную и закинем в другой мир, чтобы знали, как не верить в нас. Сейчас эти букашки часто о таком мечтают и даже пишут в своих фолиантах. Пусть жертва там попробует достичь всего, чего бы хотела, только без нашей помощи, а ещё лучше — с каким-нибудь проклятьем и оглядываясь на настроение богов того мира. Ведь людишки считают, что нас нет. А потом вернём его, и он всем сородичам расскажет, кто есть, а кого нет в их мире, — произнёс Мархан.

— Вы впали в детство от старости, и я не зря к вам пришла?! Пора забирать на новый круг?! Это я быстро устрою! — вспылила та, которую часто назвали Смертью, глядя на братьев как на неразумных и наполняясь Тьмою от гнева.

— Каретта, ну ты сама посуди… Да что там… Вот сама посмотри, — махнул рукой Гран, — что они творят сами с собой, да что там, со своей же Землёй, где живут. А самое главное, что они говорят про нас! Я конечно, надбог, а не простой бог, но и за аватаров обидно. Рамки ведь должны же быть! — в ответ тоже начал закипать светлый, а тёмный брат его поддержал лёгким кивком.

Каретта взглянула на то, что показывали Гран и Мархан. Ей никогда не было интересно, как жили те, кого создавали эти два, как она считала, остолопа. Но, посмотрев на них, на их горящие глаза, Смерти почему-то захотелось ну хоть немножко, самую капельку побыть такой же, слегка бесшабашной, личностью. Да и сколько можно работать и быть судьёй для этих двух? Прошло мгновение, и всё вернулось на круги своя.

— Ну что же, хорошо. Только всё равно Землю трогать не будем — ни при каких условиях. Возьмём самого отпетого атеиста, который умер, прожив достаточно долгую жизнь. Допустим, лет так тридцать-сорок. Для людей Земли это примерно середина отпущенного срока, как я поняла. Но максимум, что ему можем дать — это только память о прошлом воплощении, а всё остальное должно быть у реципиента. Мархан, сделаем почти так, как ты мне и сказал. Пусть всю Землю мы не можем так «наградить», но одному, надеюсь, сможем раскрыть глаза. Детали сейчас и обсудим, — припечатала старшая нежным голосом, но в то же время властным тоном.

Спустя какое-то время…

— А почему он? — поинтересовался Мархан.

— Потому, что я сказала! Нельзя просто так взять и оборвать нить жизни. А он сейчас всё равно умрёт, и по всем критериям подходит. Всем всё ясно? — ответила Каретта, а в её голосе появился металл.