Она села на кровати и прижала одеяло к груди. События минувшего дня показались ей не только ужасными, но и очень странными. Она постаралась воссоздать в памяти все, что произошло, но образы расплывались у нее перед глазами. Она помнила, как стояла возле компрессора, откуда-то издалека доносились приглушенные звуки песни U2. Потом ей вдруг стало плохо, и зазвучала совсем другая музыка. Что было потом, она вообще не помнила. Только смутные образы — призрак Нейта и то, как она ползла к нему, зовя на помощь.

Было что-то еще, но как ни старалась Джейми, больше она ничего не вспомнила. Но ведь кто-то же запустил двигатели и включил громкую музыку Нирваны, чтобы она не услышала шума. Кто-то пытался ее убить.

Но кто?

По правде сказать, попытка ее убить была не слишком удачно спланирована. Каждый, проходивший мимо гаража, мог прийти к ней на помощь. Например, Маузер или кто-нибудь из клиентов. Почему же кто-то сделал все так необдуманно, неумело? Она была почти уверена, что это дело рук Диллона. Но тогда зачем он ее спас?

На это были две причины. Во-первых, чтобы ее спасти и выступить в роли героя. Во-вторых, Диллон решил от нее избавиться, но затем передумал и решил все переиграть.

Существовала, правда, и третья возможность — хотя звучало это неправдоподобно — здесь был кто-то другой, кто по-настоящему желал ей смерти. И он не остановится. Он придет к ней в спальню и закончит начатое. Или постарается убить Диллона, пока тот мирно спит в гараже, не подозревая о грозившей ему опасности. Один-одинешенек, совершенно беззащитный… На этом нить раздумий Джейми оборвалась — она с трудом могла вообразить Диллона в роли беспомощной жертвы.

Тем не менее, у нее оставалось два выхода. Она могла вылезти из кровати, запереть дверь на ключ, а для верности подпереть ее стулом, и дожидаться утра.

Очень мудрое решение. Таким образом, Диллон или кто-то другой, кому приспичило ее убить, останется с носом.

Да только она не из тех, кто отсиживается за закрытой дверью. Джейми натянула на себя джинсы, которые уже почти высохли и были обжигающе горячими из-за печки, возле которой она их положила. Она подхватила покрывало и завернулась в него. Его края волочились за ней, как шлейф, пока она шла темным коридором.

Ей все еще мерещилось, что кто-то следит за ней. Впрочем, она постоянно ощущала чье-то незримое присутствие. Ей нравилось думать, что это дух Нейта оберегает ее. Однако она не была столь наивной, чтобы все списать на добродушного призрака.

В кухне было холодно. Над мойкой горела лампочка, а окно было приоткрыто, впуская в помещение струю ледяного воздуха. Дверь в гараж тоже была открыта, мирно гудела печка, но ее тепла явно не хватало, чтобы согреть большой дом.

Джейми остановилась в дверях, ведущих в гараж. Запах выхлопных газов улетучился, двигатели молчали. В помещении царил полумрак — единственным источником света была настольная лампа. Диллон вытянулся на старом зеленом диване, укрывшись каким-то тонким покрывалом, и мирно спал.

Наверное, ему очень холодно, подумала Джейми, и задрожала. Во всяком случае, он не мучается от бессоницы или угрызений совести. Может быть, все же не он пытался ее убить. Просто он вышел, чтобы выпить рюмочку-другую в баре. Когда он ее спасал, она была в полуобморочном состоянии, поэтому не помнила, пахло от него спиртным или нет.

Внезапно она вспомнила, что с тех пор, как приехала, ни разу не видела Диллона пьяным. Больше того, он не пил в ее присутствии ничего крепче замороженного чая. Если бы она не знала его так хорошо, то решила бы, что он покончил с выпивкой.

Она поежилась от холода, ощущая под босыми ступнями бетонный пол. Потом бросила взгляд на свою машину. Похоже, Диллон так и не приступил к ее ремонту. Бог знает, собирался ли он вообще ее чинить.

Но это не поможет Диллону ее задержать. Она может покинуть дом прямо сейчас, вызвать такси из ближайшего автомата и уехать в аэропорт. Там она купит билет на самолет или же сэкономит немного денег, взяв машину напрокат. В любом случае, ее жизнь стоит значительно дороже. И душа тоже.

У Джейми болела грудь, живот, нога и быстро бьющееся сердце. Она тряслась от холода и страха, тогда как Диллон спал сном праведника на огромном старом диване.

Она шла по гаражу, вслед за ней волочилось одеяло, и вот она, наконец, остановилась возле дивана. Во сне Диллон выглядел таким невинным…

Она собиралась уже развернуться и покинуть гараж, когда услышала его голос.

— Я поделюсь с тобой своим покрывалом, если ты поделишься со мной одеялом.

Он смотрел на нее, опершись спиной на диванные подушки. В ее голове пронеслись миллионы причин, почему ей следовало уйти, но вдруг они разом исчезли. Этой ночью ей не хотелось бороться.

И Диллон это знал. Он приподнял покрывало, и Джейми забралась на диван и устроилась рядом с ним, укрыв их обоих собственным одеялом. Диван был широким, но все же это был всего лишь диван, поэтому ей пришлось прижаться к Диллону, чтобы не упасть.

Он не произнес ни слова. Просто притянул ее поближе, а она положила голову ему на плечо. Диллон крепко обнял ее, как будто хотел защитить. Чуть позже он ласково убрал волосы у нее со лба, а она не удержалась и потерлась о его руку, чуть не замурлыкав, словно довольная кошка.

Потом она глубоко вздохнула, чувствуя как медленно отступают прочь напряжение, страх и недоверие. Наконец-то она могла расслабиться. А перед тем как ее сморил сон, она ощутила губы Диллона у себя на лбу, и ей захотелось расплакаться.

Он видел их в темноте. У призраков отличное зрение, и ночные тени для них не помеха. Они спали обнявшись на узком диване, и это зрелище вызвало в нем холодную, словно лед, ярость. Впрочем, теперь ему всегда было холодно. Так всегда бывает, когда ты умер — тепло покидает твое тело раз и навсегда. Именно поэтому он выбрал местом своего обитания промозглые от холода верхние этажи дома.

Он не упускал их из поля зрения. Он видел, как его маленькая сестричка извивалась под Диллоном на полу гаража. Он следил за ними в спальне, когда Джейми стонала, достигнув пика наслаждения. Но больше всего ему нравилось наблюдать за Диллоном — как мощно двигаются его бедра, как он целует ее, обнимает и ласкает.

Но то, что происходило сейчас, было намного хуже. Сексом здесь и не пахло, а вот нежность была, и это выводило его из себя. Диллон ничего не знал о нежности, точно так же, как и сам Нейт. Вот в сексе его дружок разбирался прекрасно — в этом Нейт никогда не сомневался. Но то, что разыгрывалось сейчас на его глазах, было отвратительно и совершенно неприемлемо.

Нужно было убить Джейми двенадцать лет назад, как он и планировал. Тогда ему просто не повезло, что за ними увязалась патрульная машина, но ведь можно было попытать счастья и позже. Но он думал, что опасность миновала, и кузина никогда больше не встретится с Диллоном. А тюрьма отучит его приятеля от любовных делишек с невинными юными барышнями.

Но все пошло совсем не так. И в результате умер он сам — и все благодаря Диллону.

Нужно было резать поглубже, чтобы она истекла кровью на бетонном полу гаража. Он надеялся, что она задохнется в угарном дыму, но Диллон вернулся быстрей, чем он ожидал.

Но на этот раз все получится. У него имелся запасной план — ведь сейчас он был старше и не совершал больше ошибок, которые нельзя было бы исправить. Джейми умрет через несколько дней.

И тогда у Диллона не останется никого, кого бы он мог любить. Никого, кроме старого приятеля Нейта…

Ну что за чудеса, думала Джейми. Ей так тепло и уютно, а здравый смысл подсказывает возвращаться домой, и чем скорей, тем лучше. Здесь ей грозила смертельная опасность. Ей не хотелось просыпаться, она предпочитала лежать возле Диллона, потому что лишь тогда отступали страхи. Там, снаружи, ее ждал чужой, враждебный мир.

Однако они оба знали, что она должна уехать. Уже светало. Сквозь мутные стекла гаражных окон сочился приглушенный свет. Она увидела, что Диллон смотрит на нее потемневшими от тревоги глазами. Джейми догадалась: что-то его беспокоит, но решила ни о чем не спрашивать.