- Шесть лет вроде. Я здесь вообще случайно оказался. У меня был друг Филипп, он научил меня миксовать и сводить треки. Давно это было… Он как раз здесь работал и привел меня с собой. Пока я знакомился с Мишей и ребятами, он пошел в туалет… А вынесли его оттуда уже медики. – он смотрел в стол и рассеянно ковырял пальцем клавиатуру. – Через пару часов нам позвонили и сообщили о смерти… Передозировка, сказали они. Я даже не знал что он колется… А пока была вся эта суета, меня усадили за пульт вместо него. Так я тут и остался.
- Ты с ним встречался? - тихо спросил я.
- Нет, - он покачал головой. – Нет. Он просто был моим хорошим другом. Если бы не он, я бы не знал того, что знаю и не сидел бы здесь.
- Ты поэтому перестал писать? – почти прошептал я.
Он откинул голову назад и положил ее на спинку кресла, посмотрел в потолок, покачался немного и печально улыбнулся.
- Черт его знает. Вдохновения просто нет. А ты откуда знаешь, что я вообще писал? – лукаво он взглянул на меня.
- Да так, - пожал я плечами. – Слухи.
- Слухи? – он улыбался снова во все 32 белоснежных зуба, в глазах заплясали чертенята. - А говорят, что ты с мамой до сих пор живешь?
- А что тут такого?
- Да так… Маменькин сынок…
Он, смеясь, увернулся от ручки которую я в него кинул. Мы еще по препирались немного и Дима лукаво предложил сыграть в карты на желание. Я проиграл два раза. Бегал ему за чаем, потом позвонил техникам на другом этаже и орал в трубку что мы горим. Изначально Дима хотел, чтобы я позвонил Мише. Но мы подумали, и я решил, что это сулило остаться не только без премии на новый год, но и без головы до кучи. Техники накричали на нас, обозвали дебилами и ушли восвояси. А Дима клятвенно обещал в шесть часов утра в прямом эфире прокукарекать шесть раз.
В три ночи я таки вырубился прямо в кресле, и проснулся лишь спустя два часа - чувство долга взяло верх, почему-то на диване и укрытый Диминой курткой. Он тем временем сидел все в том же кресле, закинув руки за голову, с закрытыми глазами. Я было решил что он спит, но на мои шебуршания он посмотрел на меня совершенно ясным взором.
- Ты чего проснулся?
- Да так, - я пожал плечами. – Может, ты поспишь?
- Час всего остался. Потерплю.
Мы снова пили чай, а в шесть утра Дима, верный своему слову прокукарекал шесть раз и поздравил радиослушателей с добрым утром. Пришедшие нам на смену Артем и его техник Оля (единственная, между прочим, девушка среди нас, хотя своим телосложением напоминала немаленького такого парня), покрутили возле виска пальцем, обозвали нас нелицеприятными выражениями, и мы, с чувством выполненного долга, пошли домой, высыпаться, потому что к 16:00 нам снова надо было оказаться в студии.
========== Глава 6. И мир перевернулся. ==========
Декабрь пролетел незаметно. Предновогодняя подготовка отнимала много времени и сил - одни сплошные дискотеки и корпоративы. И, конечно же, ноль времени на отдых. Центральную елку в офисе украсили не только шариками, но и старыми дисками и микрофонами, окна разрисовали акварельными снежинками, а с помощью зубной пасты имитировали иней на всех возможных стеклах и зеркалах, теперь я смотрел из аппаратной как сквозь морозное окно.
Только вот погода на улице была, увы, совсем не новогодней. Начавшаяся было обильным белым снегом и морозцем зима, сменилась на весеннюю оттепель и ледяной проливной дождь. Потом опять подморозило, потом опять растаяло, и так весь месяц. Автолюбители на чем свет стоит матерились на такую погоду и даже Дима ездил на метро. А в диджейской комнате отдыха повесили большой плакат с красноречивой надписью: «Зима – ты пьяна! Иди домой!»
Как ни странно, в новогоднюю ночь меня оставили в покое и я решил встречать праздник с мамой и Антоном. А первого запланировал пойти на тусовку со старым друзьям - уже там я надеялся разрядить свое тело от долгого накопления некоторых вязких жидкостей, так как от столь долгого отсутствия секса у меня не только, извините, яйца пухли, но и мозг временами отказывался работать. Мама, конечно же, все понимала и не препятствовала, только грустно так вздыхала.
Вечеринка была шумной и, когда все притихли по своим углам, я тоже уединился с понравившейся мне особой. Дорвавшись, наконец, до мягкого, податливого тела пьяненькой симпатичной девушки, я не слазил с него часа три, а когда она совсем умаялась и заснула на кровати одной из комнат огромной квартиры, где собралась толпа почти незнакомых мне людей, я зажал еще одну в ванной. И, кажется, я был у нее за этот вечер далеко не первый по счету.
А компания оказалась красочной, кто-то просто пил, кто-то пил и танцевал, кто-то курил кальян, забитый далеко не обычным табаком, а потом в толпе играли в прятки. Антон тоже не терялся, набравшись алкоголем, он присел на уши группе ребят и рассказывал, что всю нашу жизнь контролирует правительство и никуда от него не скрыться. Потом около часа его не было видно, наверно тоже развлекался с девочкой, потом снова появился и присоединился к игравшим в прятки.
Второго января мы на пару болели на моем диване в комнате. Мама к обеду сжалилась над нами, накормила и разрешила выпить по паре банок пива. А третьего я снова был в клубе, но уже в качестве техника, а не гостя.
Наконец, новогодние праздники отгремели. Январь подходил к концу, а погода наконец-то устаканилась. Уборщики ругали нас на чем свет стоит, оттирая художества на окнах, а мы снова спорили по поводу тематики первого крупного фестиваля в этом году.
- Музыка жесткая, вот и тема должна быть такой, - резонно заявил Макс. – Всякие ведьмы, вампиры, оборотни.
- От этих вампиров уже тошнит! – заявил Артем.
- Но это лучше чем феи и эльфы, - парировал Руслан.
- Ну пусть будет какой-нибудь шабаш, - настаивал Артем. – Только без вампиров!
Нас прервала Ирина с переносной трубкой в руках и какой-то тревогой в глазах.
- Тёма – это тебя.
Я удивился. Кто мне мог звонить таким образом на работу? Сразу стало не по себе.
- Алло, - сказал я в трубку.
- Здравствуй, Артем, - раздался знакомый женский голос. – Это тетя Маша, ваша соседка.
- Здравствуйте, тёть Маш, - я заволновался. – Что-то случилось?
- Понимаешь, Тёма, - ее голос странно задрожал. – Я хотела одолжить немного муки, собралась пирожков напечь, кинулась, а ее нет. Решила у твоей мамы попросить, она ведь еще неделю дома после смены. Звонила, звонила в дверь, но никто не открыл. А я слышу, телевизор работает, решила зайти, ключи ведь есть запасные, - ее голос снова дрогнул. – Захожу, а она там лежит…
- Что с ней?! – крикнул я в трубку, в комнате воцарилась тишина.
- Я скорую вызвала, - всхлипнула соседка. – Они приехали, сказали инфаркт…
- Где она? – кричал я в трубку. – В какой больнице?
- Тёма, - снова всхлип, - Мне очень жаль, но они ничего не смогли сделать. Слишком поздно…
Трубка выпала из моих рук. Я стоял и не мог вздохнуть. Как это? Не может этого быть. Ведь она никогда не жаловалась на сердце. И вообще редко болела...
- Тёма? - тихий голос Димы вернул меня в реальность. – Что случилось?
Я поднял на него глаза, он, похоже, был очень взволнован.
- Мама…- только и смог я произнести.
Он посмотрел куда-то за мою спину.
-Езжай, - раздался такой же тихий голос нашего директора, откуда он здесь взялся?
На меня навалилась апатия. Я продолжал стоять на том же месте и не мог пошевелиться. Вокруг сочувственные взгляды десятков глаз и тишина. Через несколько минут я почувствовал, что на меня натягивают куртку. Это был Дима. Он же и застегнул ее на мне. В комнате по-прежнему было тихо. Я поднял на него удивленные глаза, в его глазах тревога, на лбу пролегла складка, губы сжаты с одну линию. Дима взял меня под руку, вывел в коридор, завел в лифт и тот послушно отсчитал этажи. Та же рука вывела меня на улицу. Холодный порыв ветра растрепал волосы, немного отросшие за прошедший месяц. Усадила в черный джип, марку не успел заметить.